Ash-kha

Чего боялась Меленис

Фэндом: Age of Wonders 1, 2, 3

Аннотация: Почему Меленис боялась встречи с королём тёмных эльфов Меандором так сильно, что готова была уничтожить свой родной мир, лишь бы та не состоялась?

Пейринг: Меандор / Меленис

Персонажи: Меленис

Жанр: джен, гет упоминается, намеки на слеш, новеллизация, фэнтези

Жанровая направленность: бытописание, экшн

Рейтинг: PG-13

Предупреждения: смерть основного персонажа

Размер: драббл (1428 слов)

Комментарий автора: Откуда взялась идея этого наброска? Первоначально я прошла компанию некроманта в AoW3 мастером Тенерождённых в союзе с Верлаком (получив соответственно достижение Мастер Вечной Магии / Master of Eternal Magic), и поскольку это лучшая, на мой взгляд, концовка, я бы другие, возможно, и смотреть не стала, если бы мне вдруг не взбрело в голову получить ещё и достижения Мастер Вечной Тишины / Master of Eternal Silence и Мастер Вечной Зимы / Master of Eternal Winter. В ветке сюжета на получение Мастера Вечной Тишины внезапно обнаружилось, что «Меленис не боится Королей-волшебников, но она боится архонтов, и, может быть, ещё сильнее её пугает мысль о новой встрече с Меандором, её  прежним возлюбленным, который находится взаперти по ту сторону Врат». Я озадачилась, поскольку никакой Меленис рядом с Меандором не помнила – как оказалось позднее, не помнила, потому что ранее она была героем не второй, а первой игры, в  которой были, к сожалению, практически нечитаемые тексты (белые на светло-бежевом фоне), почему я ходила её мало, и компании, кажется, не прошла полностью. Статьи на Вики прояснили некоторые имевшиеся у меня вопросы, взамен, правда, породив и целый ворох новых, главным из которых оказался такой: «А почему, собственно, Меленис так сильно боится Меандора? Что она такое сделала, чтобы его бояться? Из хронологии это не ясно.» В какой-то мере, я написала этот текст, чтобы упорядочить свои мысли – чтобы хотя бы у себя в голове попытаться понять, что же руководило поступками Меленис. Здесь нет AU, а только домысливания, которые, впрочем, могут стать AU (если создатели игры определённые вещи допишут к имеющейся сейчас канонной информации), но могут и не стать.

Леденящий душу вопль баньши разнесся под стенами Лас-Мелен. Меленис видела из окна башни своего тронного города кишение неупокоенных духов, составляющих авангард армии Арвика Черного. За баньши к стенам подтягивались Грозные Жнецы, Павшие Ангелы, сам  Арвик с компаньонами и более медлительные непризванные войска.

«Башня! – мысленно хмыкнула немертвая эльфийка, совершенно неуместно для ситуации развеселившись. – Разве же это башня? На мой вкус – да, но короли-волшебники, полагаю, сочли бы её не достойной такого названия… кочерыжкой! Хм. Я слышала, что в своих белых  башнях они чувствовали себя неуязвимыми… Хотела бы я посмеяться над их слабостью, но ведь тот единственный из них, кто волнует меня, умел сражаться и в чистом поле. Меандор! – женщина-лич заметалась по просторной полутёмной зале. – Я почти вспомнила, что такое счастье, когда в период дрёмы в Лучистом Камне узнала, что его больше нет в Атле… Но моим бывшим единомышленникам по Культу Бурь удалось за считанные годы всё испортить! Верлак уже почти открыл запертые человеком Врата Теней, дочь Саридаса сражается на стороне моего собственного ученика-некроманта, словно забыв о своей ненависти к Тенерождённым, а этот самый ученик… глупец предпочёл Смерти Тень! И ничего уже не исправить… Никто из тех, кто некогда звался Буревладыками, не скажет этого вслух, но они – так или иначе – остались верны своему королю, а  я… предала Меандора. Давным-давно. Неоднократно. А ведь могла стать его королевой, поступай иначе… Или не могла?»

Некромантка глубоко задумалась, припоминая потускневшие в памяти детали событий тех минувших веков, когда она была ещё жива и даже молода и наивна.

Одна из немногих женщин в Культе Бурь Меленис гордилась своей красотой не в меньшей степени, чем магической силой. Она не сомневалась, что не только сможет привлечь к себе, но и удержать интерес лидера Культа – Меандора, принца высших эльфов, ставшего королём тёмных. Сын Иниоха, несмотря на свои несомненные ум и магический талант, был молод и импульсивен, а потому им было несложно манипулировать. Меленис в те годы казалось, что путь к трону для неё открыт, что эта торная дорога будет быстрой и лёгкой, но, надо было признать, что привлекала её не только политическая власть и общественный статус, но и сам мужчина, с которым она надеялась разделить свою будущность, ведь Меандор, ко всем прочим своим достоинствам, был красив и харизматичен…

Возрождённая в нынешней эпохе полуросликом Карлом Хашвиком, Меленис собрала информацию о короле тёмных эльфов, чтобы понять, куда он исчез и может ли вернуться. По ходу дела она выяснила, что в хрониках не так давно возрождённой расы высших эльфов она названа супругой Меандора, и это вызвало в ней, почти позабывшей, что такое живые чувства, неопределённую тревогу и иные смутные неприятные чувства. Забыли ли правду живущие свидетели тех времён или по каким-то причинам предпочитали молчать, не уточняя частностей, но сама Меленис знала, что не была не только женой Меандора, но и его любовницей – в полном смысле этого слова.

…Месяцами, годами не смотря на все ухищрения волшебницы и попытки привлечь к себе внимание короля, Меандор оставался с Меленис холодно-равнодушен, пусть и любезен. Не понимая причин своих неуспехов, женщина искала соперниц возле трона – и не находила их. Магия, политика и война – эти  три вещи занимали собой жизнь Меандора без остатка, и казалось, что у него нет времени не только на любовь, но даже на мимолётные интрижки. Никто не был близок сыну Иниоха, кроме его друга, наперсника и, в некотором роде, телохранителя – Буревладыки Моррандира. Меленис в голову не приходило считать его своим конкурентом в борьбе за благосклонность короля, и только годы спустя она задумалась над тем, что, вероятно, не замечала основного противника прямо у себя перед носом. Сильнейший антипаладин Культа Бурь, воин, маг,  жрец и бард, хитрец и тихоня, никогда не стремившийся выпячивать свою роль в делах, а молчаливой тенью просто присутствовавший возле Меандора или за его спиной; красавец даже по взыскательным эльфийским меркам, изысканность внешности которого не испортили, а, скорее даже наоборот, акцентировали изменения, сопутствовавшие уходу во Тьму –Моррандир был тем препятствием к трону и ложу короля, которое нельзя было игнорировать, однако в юности Меленис не понимала этого. Ей казалось тогда порой, что она ловит на себе изучающий, чуть насмешливый взгляд антипаладина, но, как не старалась, встретиться глазами с Моррандиром ей никогда не удавалось.

Однажды настал момент, когда эльфийке показалось, что мечты её начали сбываться: король сам обратился к ней с предложением договора – помолвки, которая стала бы браком задним числом в случае рождения наследника или наследницы. Предложение было не экстраординарным, но довольно необычным, потому что, хотя дети у эльфов и рождались (по людским меркам) редко, брак обычно всё-таки предшествовал попыткам зачатия. Появление у Меандора ребёнка  любого пола было политическим ходом - ещё одним способом воздействия на лесных эльфов, которые будучи подстрекаемы архонтами, отказывались признавать первенца Иниоха своим королём. О любви в предложенном союзе речи не шло, но Меленис  была готова довольствоваться и простой симпатией мужчины, к которому так долго стремилась.

Она согласилась, и ей даже после ряда нечастых, но постоянных встреч удалось зачать. Оставалось лишь подождать срока – и Меленис стала бы королевой, но неутолимая жажда могущества и новых знаний заставила её покинуть тёмноэльфийский двор и привела в сокровищницу в центре империи азраков, где как результат многолетних изысканий она обрела могущественный некромантский артефакт Рог Мертвеца. Применяя этот предмет впервые, по наитию, понимала ли она, что изменяет судьбу и свою, и всего мира? Нет. Она лишь испытывала любопытство, она лишь искала силу. Однако призванная Рогом Мертвеца, в Атлу вошла нежить – сделанного было не изменить, и, испытывая опасения, что Меандор не одобрит её поступок, женщина не решилась вернуться к нему, а скрылась в северных землях Нирвенкилна, где вволю предалась увлечённому занятию некромантией. По мере приближения времени рождения наследника, король тёмных эльфов всё настойчивее искал свою наречённую, но колдунья всеми силами избегала встреч с ним, не желая объясняться по поводу Рога Мёртвых, некромантии, а затем и неприятности, случившейся вскоре.

В результате своих изысканий и  экспериментов над собой в процессе создания Лучистого Камня, Меленис родила мёртвое дитя. Для неё такой итог её многолетних матримониальных планов стал лишь ожидаемой небольшой неприятностью – подтверждением того, что мосты к прежней жизни сожжены, но она подозревала, что Меандор может воспринять случившееся, как трагедию, и возложить ответственность на неё как за это, так и за свои нарушенные планы. Впрочем, она действительно была виновата. Меленис признавала это перед собой, хотя, оглядываясь назад, не имела желания изменить сделанное. Но мужчине, в которого она когда-то, кажется, была влюблена, и который всё еще оставался её королем, она должна была – хотя бы информацию. И Меленис заставила себя написать письмо с сообщением о смерти наследника.

Меандор на послание не ответил. Прошло больше сотни лет, прежде чем он снова связался с ней – связался лишь за тем, чтобы призвать к бою за Долину Чудес и приказать возглавить войско Культа Бурь в битве за Безопасные Земли. Там она и умерла, но вскоре была поднята как нежить воскрешенным Иниохом, и снова убита – на этот раз уже на века.

Её сущность долго спала и не желала пробуждаться, её радовали грёзы о Меандоре, что ушёл исследовать иные миры, затем вернулся и снова исчез, уведя войско в Тень, и о том, как за ним запечатал единственные оставшиеся Врата последний Владыка Трона Мудрых Мерлин. Она отдыхала, до тех пор пока слухи о Тенерождённых, что стремятся вернуть потерянные тайны Тени и силу магии, не достигли её прибежища. Тревога разбила иллюзию покоя, переросла в страх и потребовала немедленных действий. Нужно было получить подходящую марионетку. Меленис нашёптывала директивы, спрятанные под соблазнами, и время её возвращения быстро пришло: Карл Хашвик возродил древнюю эльфийку из филактерии – Лучистого Камня.

Её новое существование было подчинено лишь одной цели – предотвращению осуществления её всеобъемлющего страха – встречи с Меандором. Женщина годами не желала задумываться, почему боится этого, и лишь сейчас, на пороге конца, задала себе этот вопрос. И осмелилась ответить самой себе на него честно.

Меленис считала, что виновна перед своим королём трижды: вратами, что открыла для нежити, смертью наследника и заданием, с которым не справилась. Личам не свойственны яркие чувства, но страх встречи с Меандором сжигал ее изнутри так накалено и неотступно, как если бы она по-прежнему была живой. Немертвая эльфийка была готова уничтожить всё живое в Атле, превратить свой родной мир в мертвую пустыню лишь затем, чтобы не увидеть Меандора вновь – лишь затем, чтобы не позволить вновь открыть Врата Теней, через которые он мог бы вернуться – лишь затем, чтобы сделать Атлу местом, в которое он не захочет, в которое ему незачем будет возвращаться.

«Но, возможно, всё сложилось и к лучшему? – вдруг подумалось Меленис, когда она уже стояла на стене, ожидая начала атаки противника. – Пусть Арвик прервёт моё существование сейчас, пусть я проиграю войну и не достигну своих целей, но и худшего смогу избегнуть. Я не увижу, как откроются Врата, и не встречусь с Меандором. Пожалуй… я могу торжествовать?»

Несколько последних минут покоя и тишины, а затем начался штурм последнего города бывшей Буревладычицы, немертвой эльфийки – лича, названного врагом всеми фракциями Атлы – лиходейки, ради уничтожения которой эти противоборствующие фракции объединились.

декабрь 2019 г.