Ash-kha

Рубрика "Дина Смирнова - в школе и дома":

МОЖНО ЛИ С НАМИ ПО-ХОРОШЕМУ?

(ЕСЛИ С УЧИТЕЛЕМ - ПО-ЧЕЛОВЕЧЕСКИ...)

"АЛЕКСАНДР МАКЕДОНСКИЙ, КОНЕЧНО, ГЕРОЙ, НО ЗАЧЕМ ЖЕ СТУЛЬЯ ЛОМАТЬ?"

- Ну, так мы будем что-нибудь делать?!

Это в очередной раз в Маринке проснулась сознательность. Все наши девчонки время от времени вспоминали, что надо готовиться к Последнему Звонку. Недели две назад я выступала особенно энергично - мне благополучно ничем не ответили.

- Кому это надо, тот пусть и выкладывается, - в своей обычной манере отрезала Витка. - У меня все извилины на месте: до экзаменов совсем времени не осталось!

Маринка посмотрела на меня, требуя поддержки. Я подняла руки, показывая, что - пас.

Встряла Ольга:

- Кончайте, гуманитарии! Люди полночи стих писали, а они слушать не хотят.

Вот это новость! Оказывается, вчера после школы у Нади на квартире творческая группа в составе ее самой, Ольги и Марины написала оду во славу историка.

- Ну, предъявляйте, что наклепали, - благодушно разрешила наша огромная Наташа, разлегшись на парте поверх книг и тетрадок.

Марина прочитала.

- Любимому учителю от преданных одинадцатиклассниц, - объявила Витка.

Ольга с Маринкой принялись бурно возражать, что ничего подобного они не имели в виду. Он и лекции быстро читает, ничего не успеть записать, и на обществоведении мучает, словно философов хочет из нас сделать, и на зачетах задает дурацкие вопросы, заявляя, что таким образом, готовит нас к ВУЗу.

- Назовите ему возможные выходы России из экономического кризиса. Ничего себе, а?

- А это его вечное "что же такое человек" и "проблемы противостояния добра и зла"? Ладно, отцепился с Толкиеном, зато со Стругацкими своими просто достал!

Мне захотелось спросить Маринку, ей что, так не понравились "Хищные вещи века"? Помнится, она все рвалась их со мной обсуждать. Но ничего высказать я не успела...

С грохотом рухнула парта. Разъехались железные ножки, и отлетела крышка. На паркете остались черные царапины. Наташа оказалась лежащей на спине и ошеломленно разглядывающей потолок над собой.

Открылась дверь кабинета, и вошел историк. Мы оцепенело уставились на него, догадываясь, что нас ждет большой скандал. Он обозрел прелестную картину...

- Наталья, может быть, ты примешь вертикальное положение?

Сидевшая среди обломков парты пышнотелая Наташа хлопала глазами до тех пор, пока ее не разобрал истерический смех. Через несколько секунд все, включая историка, хохотали.

ЕМУ БЫЛО ЧЕМУ УЖАСНУТЬСЯ

Молодой преподаватель истории пришел к нам в начале 11-го класса - не самые лучшие времена. С предыдущей учительницей у нас были проблемы, и перед летними каникулами она уволилась. В школе осуждающе стали говорить, что мы ее затравили. Так что историк решился вести в классе с отвратительной репутацией, а для этого нужна была смелость. Выходки "гуманитариев" приводили в ужас всю школу. Запросто развалившись на диванах в учительской, мы могли проторчать там всю перемену. Абсолютно не признавая регламента, мы высказывались на уроках с места по теме и нет, когда спрашивают и когда не спрашивают, бродили по кабинету. Взяли моду устраивать дискотеки на переменках, тусоваться в школе после уроков и здесь же отмечать свои дни рождения и праздники (с обязательной бутылочкой вина и при открытых дверях - смотрите все и присоединяйтесь!). Кроме того, поскольку класс состоял из одних девчонок, нашим любимым развлечением было смущать учителей-мужчин.

Историка мы невзлюбили заочно. И когда он пришел на первый урок, ему было чему ужаснуться.

На полную громкость орала старенькая магнитола, настроенная на волну "Радио Модерн". Надя и Марина под веселую музычку выплясывали канкан. Я в полудреме развалилась на мягких стульях, поставленных вдоль стены кабинета, а Витка мучила пианино. Тоненько визжа (для таких-то габаритов!), Наташа бегала по классу от Ольги, с трудом расчищавшей себе дорогу через баррикады из парт. Вот Наташа схватила стул и бросила его в Ольгу. Та, вместо того, чтобы поймать, отскочила в сторону. Стул грохнул об пол. Игнорируя приход учителя, Наташа вырывалась в коридор, Ольга преследовала ее и, судя по шумной возне в отдалении, настигла...

ЛЯ-ЛЯ-ФА И ЕЩЕ РАЗ ЛЯ-ЛЯ-ФА!

- Немецкий посол в Москве Шулембург был против плана "Барбаросса", называл его фантастичным. Гитлер не стал его слушать, и тогда Шуленбург пошел к Молотову и прозрачно намекнул ему о возможности войны... - Историк наблюдал за нашим полусонным шевелением. - Устали? Делаем перерыв?

Мы сразу оживились. До перемены времени еще прилично, но так как у нас часто бывали сдвоенные уроки, мы привыкли недисциплинированно отдыхать, когда придется.

Ольга вскочила:

- Девчонки, потрясный анекдот! Вчера братан из универа приходит, рассказывает. Я просто лежала!

Олин анекдот - очередная похабщина, в этом она у нас мастер. В печатном виде я бы такого не переварила, но за компанию можно и посмеяться. Плюс интерес, вгонит ли историка рассказ в краску.

- А вы, я посмотрю, девушки крутые, - выслушав, иронично говорит он. - Не удивительно, что от вас учителя бегут...

Мы напряженно молчали. Он коснулся болезненной темы, которую не стоило поднимать.

...Прежняя историчка была женщиной, любящей четкие мысли и конкретные высказывания. Ну, что-нибудь типа: "Россия – страна аграрная, культура земледелия - низкая..." А еще подобострасное послушание со стороны учеников. Мы покорными никогда не были. Уже на вступительных экзаменах в 10-й класс несли несусветную чушь (например, рассказывали о баталиях Отечественной войны 1812 года по еще не изученному "Войне и миру"). Историчка была назначена нашей классной руководительницей, и с первых же дней взаимоотношения не заладились. Наши демократические настроения она считала "разнузданной либеральщиной" и пыталась их искоренить. Открытое противостояние случилось во время Большого Мятежа, начавшегося с того, что мы нахально заявились в кабинет директора и объявили:

- Преподаватели, особенно по точным наукам, относятся к нам, как к полным дебилам. Они считают, что мы пошли в гуманитарный класс, потому что нам некуда больше было податься. Программу нам дают ущербно, и мы действительно тупеем. При этом в журнале у нас одни пятерки! Не надо нам завышать оценки, мы прекрасно можем заработать их сами, если нас будут нормально учить!

Директриса обещала разобраться и для этого назначила общее совещание учеников и учителей, чтобы наш класс напрямую высказал бы им свои претензии.

Как только слух распространился по школе, классная дама помчалась к нам. Пылая негодованием, она ворвалась во время урока биологии.

- С вами нельзя по-хорошему! – кричала она, и лицо ее из бледно-розового постепенно становилось малиновым. – Спасать я вас не собираюсь! Теперь выпутывайтесь сами!

Дверь за ней захлопнулась.

На следующий день мы узнали, что она отказалась от классного руководства.

Собрание за Круглым Столом прошло очень мирно: нас выслушали и все протесты приняли к сведению.

Историчка вела у нас до конца года, но никогда больше шумных конфликтов с ней не было. Мы просто тихо не понимали друг друга. Она давала материал четко по пунктикам и требовала, чтобы на зачете ей отвечали вызубренный слово в слово конспект. В конце 10-го класса мы сдали экзамен, и все дружно получили по 5 баллов. Никаких намеков на то, что историчка ощущает себя загнанной дичью, не было - да и не в ее это было характере. А после летних каникул нас удивили сообщением о ее увольнении.

- Так что не травил ее никто! Вы больше сказки слушайте...

Историк задумчиво кивнул.

После этого случая он стал к нам относиться еще внимательнее. Он не навязывал нам своего мнения, а старался помочь самим найти правильное решение. Он умело держался на скользкой грани, когда мы помнили, что он - учитель, но беседовали с ним на равных. На переменках и после занятий мы часто собирались в офисе школьного Центра по изучению истории города и болтали на разные темы: об исторических загадках и философских парадоксах, о фантастике, которую он любил (в нем я нашла первого энтузиаста, с которым могла поспорить по поводу "Властелина Колец"), о мальчишках, которых нам явно не хватало, вообще, о жизни.

А на уроках истории можно было наблюдать любопытные картинки. Например...

Маринка уже минут пять пристает к историку, можно ли включить радио. Он удивляется:

- У вас что, от этого лучше голова соображает?

Мы подтверждаем, что так, Марина врубает музыку, и под выводящую трели Варум мы целеустремленно роемся в учебниках, пытаясь найти ответ на очередной вопрос, которым преподаватель нас озадачил. Внезапно кончается куплет, и мы, не сговариваясь, хором вытягиваем:

- Ля-ля-фа!

Историк подскакивает на стуле и смотрит на нас ненормальными глазами.

КРУГ И МНОГОУГОЛЬНИК НАШЕЙ БЛАГОДАРНОСТИ

К последнему звонку мы подготовились высококачественно: состряпали сценку (пародию на сериалы) и каждому из учителей написали стишок.

Историку Марина прочла:

Нам казалось, история сложный предмет:
Даты, факты, оценка событий.
Но пришли вы - и сомнений у нас больше нет,
Наш класс понял: история - это открытье!

Про историю знали мы мало,
Да и слов ваших не понимали,
Слово "абрис" и слово "де факто"
В память нашу навеки запали.

Мы не знали, как к вам относиться,
На уроках мы били баклуши.
К концу года смогли мы смириться,
За глаза называем: "Илюша!"

Последнее слово мы выкрикнули хором. Историк засмущался, но Надю, дарившую цветы, поцеловал.

Позднее он возмущался, что это был террористский акт, и мы поймали его в ловушку. Вита спросила его, а какой, он думает, мы бы написали стих прежней историчке, если бы она не ушла из школы, - жестокую сатиру. Я подумала, что это уже клевета на самих себя. Не стали бы мы. С чего? Она просто не захотела смириться с тем, что наш, так не нравящийся ей мир, имеет право на существование. Помнится, философ Никола Кузанский сказал, что "разум так относится к истине, как многоугольник к кругу", то есть всякое понимание жизни в большей или меньшей степени правильно и поэтому его нужно уважать. Можно только посочувствовать историчке, что она этого не поняла... Все согласились тогда, с облегчением освобождаясь от необходимости хранить на нее обиду, прощая.

А вот теперь Витка с Наташей, вспомнив, что в школе нас считают классом садисток и безобразниц, наезжали на историка.

- Бывают некоторые, которые комплиментов не понимают! - ворчливо заключила Наташа.

текст восстановлен по газете
"Пять Углов" № 16 (6452), 18.04.1996