Tyellas
Хлеб Гвайт-и-Мирдайн
Если вам надоест эльфийское меню, приведенное в этом коротеньком рассказике, сами напишите дополнительное, поскольку исследование вопроса, что же эльфы едят - это серьезно.
Содержание: Этот рассказ - небольшое дополнение к серии «Одно Кольцо, чтоб их связать», в котором Келеборн поднимает налоги, эльфы поглощают продовольствие, Келеборн впервые встречает Аннатара и выясняет нечто важное, а мы обнаруживаем, что Аннатар думает о еде.
Предупреждение: Есть один слэш-момент к концу, рейтинг PG. И в последствии вы можете почувствовать, что сильно проголодались!
Disclaimer: Средиземье и все персонажи являются собственностью Дж.Р.Р. Толкиена, и автор этого фанфика не намеривается нарушать его авторские права ни в какой случае.
Еще до начала нашего рассказа, как отмечено в «Незаконченных преданиях», Келеборн и Галадриэль отграничили Эрегион, являвшийся центром эльфийской культуры Второй Эпохи, а Келебримбор стал лордом ювелиров Гвайт-и-Мирдайн. В недавние месяцы перед началом нашего рассказа в Эрегион пришел Аннатар (на самом деле, это был злой Саурон в маскировке) и присоединился к Мирдайн... А сейчас полдень - время основного приема пищи за день.
Келеборн, как лорд Эрегиона, связывался с Мирдайн по поводу повышения десятины, и теперь он испытал облегчение, получив ответ Келебримбора. Келебримбор приглашал его присоединиться к дневной трапезе ювелиров в следующий полдень, и упоминал, что решение по сути дела будет высказано после того, как они вместе преломят хлеб.
Келеборн решил взяться за продвижение своего собственного дела при помощи своей дочери Келебриэнь. Келебримбор был дураком, попавшим под влияние юной девушки, и ее присутствие будет оказывать на него сильное отвлекающее воздействие. Келеборн едва мог выносить разлуку с той маленькой девочкой лет ее детства - ему казалось, что еще только вчера она была ребенком на его руках, а вскоре она уже училась читать. С ее способностью перескакивать с одной фазы бытия на следующую, словно обезумевшая лошадь, мчащаяся галопом, она вызывала восхищение в farrier’s ярдах в Мирдайн-холле.
Когда он прибыл, лорд Эрегиона обменялся учтивыми приветствиями с лордом Гвайт-и-Мирдайн. Хрупкая энергия была видна в повадке эльфа, выигравшего руку Галадриэль и ее тоску. Отвергнутый поклонник же был смягчен поведением дочери Галадриэль, с восторгом смотревшей на него. После того, как детская болтовня была пресечена, Келебримбор без особого сопротивления показал Келеборну выставку последних изделий ювелиров. Келеборн был так поглощен расчетами их стоимости, что время бежало незаметно, и Келебриэнь воспользовалась возможностью уйти прочь. Когда отец поискал ее глазами, он нашел ее за пределами ювелирной мастерской, в фойе. Она поглощала большой тост, намазанный медом.
- Где ты это взяла? - спросил он.
- Одна славная личность дала, - сказала Келебриэнь счастливо. - Он находился в одной такой комнате, где они готовят тосты, я пришла туда, и он сказал, что я должна уйти, потому что огонь может обжечь меня, но он дал мне этот тост. Папа, это самый вкусный тост, который я когда-либо ела! Он сказал, это потому, что...
Келеборн нахмурился. Теперь, когда ребенок перебил себе аппетит, она будет суетиться за столом и не захочет есть мясо, которое, конечно же, подадут к столу Мардайн, а Келебримбор может счесть такое ее поведение оскорбительным для себя.
- Ладно, я допускаю, что это была твоя дневная трапеза. Пойдем!
Никогда раньше такого не бывало, чтобы он велел своему ребенку выбросить тост - такая трата зарезервированного хлеба была немыслимой! Он и не думал ругать дочь, за то, что она взяла этот тост. Они учили ее быть всегда радостной и благодарной за то, что ей дают, даже если это просто другой ребенок дарил ей цветок. И чего же он ожидал теперь: что дитя, воспитанное таким образом, откажется от медового угощения?
В скором времени Келебримбор повел гостей не ожидаемым путем в свои покои, как они рассчитывали, а через farriers’ yard, к общей кухне дома и столовой, находившейся рядом с ней.
- Мы, Мирдайн, не ставим одних выше других. Я всегда ем вместе со всеми, - сказал Келебримбор и добавил: - Это помогает беречь пищу и топливо.
Келеборн, не желавший, чтобы за дневной трапезой возникли сложности из-за того, что его дочь уже сыта, погладил ее по серебристой головке и велел:
- Иди, сообщи своему дяде о том парне, который дал тебе тост.
Она пропустила его вперед и, поравнявшись с Келебримбором, рассказала ему свою историю. Келебримбор в ответ на это долго смеялся и, подхватив девочку на руки, усадил ее себе на плечо.
Войдя в трапезную залу, Келебримбор направился не в сторону обеденного стола, а присоединился к очереди, которая выстроилась возле другого стола, на котором была выставлена готовая еда. Оглядев зал, Келеборн испустил глубокий вздох, когда увидел гномов, сидящих за несколькими столами, свободно перемещавшись с Мирдайн, и встал в очередь впереди дочери и родственника, а затем решил выбрать место для совместного застолья подальше от любого из Наугрим.
- Подносы такие разные! Как это красиво! - высказалась Келебриэнь.
Здесь были также посуда и ложки всевозможных форм, вилки (их использовали для того, чтобы есть мясо), палочки и щипцы для разных нужд. Они задержались на несколько минут, пока Келебримбор с удовольствием показывал ребенку подносы один за другим, чтобы она могла сделать выбор. Она выбрала один с рисунком раздвоенного дерева, и Келеборн улыбнулся. Келебриэнь оставалась его ребенком, как бы привлекательны не были блестящие безделушки кузнеца.
На столе было несколько разновидностей хлеба, традиционно выставленные от белого хлеба к темному, медовый, ржаной и грубого помола. Последние две разновидности хранились долго, и их охотно закупали Наугрим. Рядом на столе стояли масло, соленый белый сыр, большое блюдо с ячменем, луком-пореем, зеленым салатом и другой зеленью. Конец же стола был свободен от мелких блюд. Там была установлена оловянная ванна, полная рыбы, украшенная мастерами Мирдайн изображением водной стихии; а рядом стоял повар, такой же самодовольный, как золотых дел мастер, и он был готов поджаривать синюю форель на меднике. В типичной манере всех Мирдайн, он превращал процесс приготовления пищи в зрелище.
Келеборн не был уверен, что его маленькой дочери стоит подходить близко к меднику, но он был вынужден допустить это, надеясь, что вкус пищи будет стоить всей этой суеты. Рыба и травы были получены из земель, располагавшихся за основным поселением Гвайт-и-Мирдайн, а хлеб, сыр и похлебка были произведены в Эрегионе. Мясо здесь было представлено жареной ягнятиной и олениной, добытой на охоте. Кроме того, здесь были и товары, доставляемые из Линдона: вяленая рыба, угорь и морская капуста, копченые морские птицы, странные соусы, основанные на рыбе или малюсках, овощи и фрукты, и красное вино. Тут не было торговых товаров, которые привозят люди Юга: специи, необычные зерновые культуры, сушеные абрикосы и сливы, спелые апельсины и лимоны. Эта была полностью цивилизованная пища - никаких камышовых корневищ, желудей, или рыбьих потрохов, или беличьих тушек, какими питаются лесные эльфы, никаких древесных почек, прорванных первой листвой или душистой древесной смолы (это последнее лакомство, считавшееся вульгарным, было тайным пороком Келеборна).
Насколько Келеборн не был занят поисками стола, свободного от гномов, он заметил все-таки пару смертных торговцев, разговаривающих с некоторыми Мирдайн; все они уплетали за обе щеки.
Один из смертных произнес:
- Нет, Мастер-Кузнец, ты не понимаешь. Это наиболее восхитительная...
Это был не первый случай, когда Келеборн слышал речь смертных, пусть и невнятную из-за непрожеванной пищи. Ему приходилось пробовать пищу смертных во время Войны Камней, и он с большим уважением относился к народу, который так упорно сражался на скудном пайке, полупрогорклом рационе. Эльф чуть склонил голову, чтобы поприветствовать смертного, когда собеседники посмотрели на него.
Лорды присели на то место, где было обслуживание, и кто-то передал им графин с белым вином. Голубая форель из горных потоков занимала Келеборна, существенно отвлекая его внимание от Мирдайн, бывших в зале. Келебриэнь усадили между эльфийскими лордами, так чтобы у них не было никакой возможности вести политический диалог в окружении кузнецов, которые болтали между собой, стучали посудой и игнорировали все вокруг, кроме своей тарелки.
- А почему та славная персона, что угостила меня, делала себе тост?
- Не каждый приходит к дневной трапезе, баловница, - пояснил Келебримбор. - Если у них трудности в работе, или они не склонны проводить время в шумной компании, они получают что-нибудь из еды у помощника повара утром, а потом не показываются в течение дня. Под вдохновение некоторые из нас работают по ночам, а оттого могут захотеть есть в странные часы. Другие же считают лучшей свою собственную пищу, так что они устанавливают горшки с супом на топку прямо в своей мастерской. Иногда они путают приготовление пищи со своей работой...
Келебриэнь грызла лепесток цветка из своего салата.
- А что именно они готовят?
- Обычно похлебку или тушеное мясо, или суп. Один парень ел один только суп в течение шести месяцев; он уверяет, что суп становится лучше и лучше с течением времени. Этот суп давал ему все, что нужно, за исключением алмазов. Я думаю, что если бы он попытался добавлять мифриловые кольца, он увидел бы, что они значительно улучшают вкус по сравнению с теми же золотыми!
Пока маленькая девочка хихикала над этими словами, глаза двоих эльфов встретились над ее головой: взгляд Келеборна - холодный и знающий, и упрямый блеск в глазах Келебримбора.
Это продолжалось недолго, после чего Келеборн согласовал с дочерью, что они оба будут делать дальше. Так как ребенок счел забавным отправиться посмотреть на лошадей, эльфийский лорд пошел в мастерскую Келебримбора для того, чтобы провести переговоры. Как будто для того, чтобы подсластить дискуссию, Келебримбор налил или обоим орехового ликера и открыл коробку конфет. Эти изыски контрастировали с общей простотой приема у Мирдайн: вазочка дробленых орехов с медом, маленькие анисовые печеньица, сушеные груши ромбовидной формы, марципан в обрамлении серебряных листьев, шары медовой нуги, сдобренной специями, и сверкающей, словно золото. Оба эльфа дружно потянулись, выбирая каждый заинтересовавшее его лакомство. К тому времени, как анисовые печенья были съедены, им удалось прийти к компромиссу, чем оба были счастливы, так как оба нуждались в том, чтобы разобраться с этим делом. Келебримбор снова наполнил небольшие хрустальные бокалы, после чего они закрепили соглашение письменным договором.
Прежде чем они успели выпить, кто-то постучал в дверь особым стуком. Келебримбор поставил бокал на стол и широко улыбнулся.
- Ох! Он всегда знает наилучший момент для своего появления. Среди нас есть необычный гость - Майя Аулэ. Сейчас вы встретитесь, и я представлю тебя.
Дверь, которая до сих пор была заперта, открылась без чьего-либо прикосновения. Когда Келеборн увидел ошеломляющее существо, что стояло в коридоре, он поверил лорду Мирдайн и понял, что смотрит на Аннатара, про которого ходило столько слухов.
Золотоволосый Майя, чья кожа казалась покрытой легким светло-коричневым загаром, выразил почтение, когда был представлен, глубоко поклонился в манере Синдар и заговорил мягким высоким голосом, в котором синдарский акцент был более явен, чем у большинства жителей Эрегиона. Ощущая прилив доверия и радости в связи с этим фактом, Келеборн тем не менее был насторожен, поскольку сообщение, полученное им от Гил-Гэлада, было еще свежо в его памяти.
- Ты пропустил дневную трапезу, - сказал Келебримбор Аннатару.
Аннатар коснулся плеча Келебримбора с проблеском ласки.
- Я не увлекаюсь едой. Хлеба Мирдайн достаточно для меня, - он окинул взглядом Келебримбора с ног до головы и улыбнулся. - Хотя мясо, приготовленное Мирдайн, тоже весьма неплохо.
Келеборн был достаточно мудр, чтобы распознать встречу любовников, даже когда намеки были столь тонки, как сейчас. Он отвел глаза, принявшись рассматривать коробку конфет. Он чувствовал себя лишним, видя флирт Майя с должностным лицом Ост-ин-Эдхила, хотя и не заставлял Мирдайн соответствовать высоким моральным стандартам, пока они были сносно благоразумны. Этот роман заставлял в новом свете посмотреть на уступки Келебримбора и его сегодняшнюю готовность торговаться. И Келеборн махнул рукой на то, что бывший поклонник его жены теперь желает кого-то другого.
Напряженность была разрушена возвращением Келебриэнь из the farrier’s yard. Дитя, теперь уже сверхвозбужденное, сказало Аннатару вызубренное почитаю-за-честь-знакомство-с-вами-мой-лорд, а затем пронзительно вскрикнуло:
- Я каталась, я каталась на лошади! На лошади - не на пони! А еще у меня есть яблоко и каштан.
Аннатар взял себя в руки, оказавшись припертым к стенке выходками этого шумного ребенка, и его красивое лицо застыло бесчувственной маской.
- Это здорово, баловница! - сказал Келебримбор и специально для встревоженного Келеборна добавил: - Я уверен, это было вполне безопасно.
Келебриэнь, между тем, сообщила:
- Я люблю лошадей больше всего на свете. А здесь лошади совсем пятнистые и замечательно черные, и белые, и они мне позволяли кататься на них. Могу я вернуться и прокатиться еще?
Оба эльфийских лорда взглянули на Аннатара: Келебримбор видел, что ребенок раздражает то непостижимое существо, что было его любовником, а Келеборн вновь вспомнил предостережение Гил-Гэлада. Никто из них не ответил на вопрос девочки.
Келеборн встал и взял дочь за плечи.
- Келебри... на сегодня достаточно, моя дорогая.
Он взял грушевую конфету и передал ее девочке - если у нее оставался аппетит для ужина, она же не орк, - а затем приступил к формальностям прощания.
перевод - Ash-kha
осень 2004 года
Примечания автора:
- В этом рассказе действительно плохая техника письма! Обычно, например, я просто говорю: «Как будто для того, чтобы подсластить дискуссию, Келебримбор налил им обоим орехового ликера и открыл коробку конфет.» и не начинаю описывать, что это за конфеты были.
- Желудь: Люди должны вымачивать желуди перед тем, как их есть. Может быть, эльфы и не должны делать этого...
- Древесные почки и душистая древесная смола: Снова говорю «может быть, эльфы могут это есть». Келеборн жевал тайно почки и смолу - застывший сок сосны или березы. Эльфы, вероятно, использовали березовый сироп, сделанный подобно кленовому сиропу путем варки древесного сока - возможно даже, существовал специальный торговый пункт для лесных эльфов. Я просто не могу работать над этим бесконечно.