Автомобильное оборудование

Ash-kha

Под крылом Малассы, в кольцах Ургаша

 

Фэндом: Асхан (Heroes of Might & Magic 5, 6, 7; Dark Messiah of Might and Magic; Might & Magic X Legacy)

Благодарности: Ubisoft’у – шарик туда, шарик обратно – спасибо за увлекательную пищу для разума!

Аннотация серьёзная: Считается, что Слёзы Дракона Порядка очищают мир от порчи и разрушений, несомых демонами Дракона Хаоса. Однако сами демоны могут использовать Слезу Асхи для усиления своих городов и поклонения Ургашу. Парадокс. И это не единственная загадка Асхана…

Аннотация шутливая: Годрик пробует себя в следопытстве. Впоследствии Раилаг сладко спит, а Зехир с Файдаэном изобрели телевизор и увлечённо подглядывают за его дрёмами.

Пейринг: отсутствует

Главные персонажи: Аграил (Раилаг), Астрал (ОМП), Кха-Белех, Зехир, Файдаэн

Жанр: джен, новеллизация, фэнтези, мистика, философия, психология

Жанровая направленность: бытописание, экшн

Рейтинг: R

Предупреждения: жестокость, насилие, ругань

Размер: макси

Комментарий автора:
Слэша нет, гета – тоже. Предполагать их наличие или не предполагать, оставляю исключительно на вкус читателей. Без упоминаний гета, конечно, никуда, потому что все, кроме Асхи и Ургаша, на Асхане родились от папы и мамы, но намёки на слэш – это личное дело каждого: воспринимайте в меру своей испорченности, как говорится. ;)

 

СОДЕРЖАНИЕ

Эпиграф
Вместо второго эпиграфа
Пролог
Часть 1. Под крылом Малассы
Часть 2. В кольцах Ургаша
Эпилог

 


 

 Эпиграф

Астрал Домайн! Он первый в триединстве. Это Жизнь, это связь материи и энергии. Без Жизни Перемены напрасны, и Знания не имеют значения.

Дестине Доминус. Он второй в триединстве. Он – Знание.

Третье создание Звёздных Владык – Хаос Молари. Без Хаоса Знания и Жизнь были бы постоянны и однообразны… Все три необходимы для существования.

Астрал Домайн, Дестине Доминус и Хаос Молари. Жизнь, Знания и Перемены. Они созидают Вселенную!

Призрак Мартена в «Wizardry 8»

 

Вместо второго эпиграфа

От автора: как я пишу

Когда на меня находит приступ вдохновения, я не имею сил ему противиться. И сначала я пишу полный хаос – криптограмму, которую позднее могу расшифровать только я сама: куски пролога, эпилога и внутренних частей работы – вперемешку; опечатки и пунктуационные ошибки россыпью по страницам, потому что вдохновение гонит вперед  и не позволяет отвлекаться на мелочи; оборванные слова, а то и целые предложения, загадочные аббревиатуры и многоточия на месте не придуманных сразу слов и т.д. Написав всё (или почти всё), я начинаю упорядочивать хаос – собираю мозаику из осколков: выстраиваю куски текста в логической последовательности сюжета; проверяю причинно-следственные связи и наличие/отсутствие нестыковок и внутренних противоречий; проверяю историческую хронологию и правильность написания имён, названий и терминов; дописываю оборванное, расшифровываю абракадабры, подбираю подходящие слова для пропусков-многоточий, нахожу синонимы повторяющимся однокоренным словам; составляю примечания. Затем даю себе передышку, и наступает новый этап – я отстраняюсь от текста, как автор, и начинаю читать его критическим взглядом редактора, со скептицизмом вылавливая всех ранее не выловленных вшей – упорядочивая то, что еще осталось хаотичным. Собственные ошибки замечать тяжело, потому что взгляд, что называется, замыливается, так что иногда с редакторско-корректорской точки зрения тексту требуется не одна, а две-три вычитки. Таким образом, в процессе литературного творчества я упорядочиваю хаос от двух до четырех раз, прежде чем остаюсь довольна результатом. Но если бы не было первой – безумной, бесконтрольной, всё затмевающей вспышки вдохновения, если бы не было хаоса творения первых дней, то и упорядочивать мне было бы нечего!

 

 Пролог

На границе двух государств, Серебряных Городов и Священной Империи Единорога – там, где заканчивались пески пустыни, и распахивались зеленеющие просторы равнин, возле небольшой рощицы – редкого явления в этих местах, разбили стоянку два отряда. Первый принадлежал к регулярной армии Серебряной Лиги, второй – вольному ополчению Ироллана. Они прибыли сюда в один день, с разрывом лишь в пару часов. Цветные шатры магов уже расцветили собой жёлтый песок, а эльфы ещё только начали разбивать походный лагерь среди травы и деревьев.

Двое мужчин встретились на поляне в центре рощицы: улыбчивый кареглазый брюнет средних лет, одетый в просторные жёлтые, изукрашенные золотом одежды правящей элиты Серебряной Лиги, и златоволосый эльф, экипировка которого изобличала в нём следопыта.

- Да будут счастливыми твои лета и зимы, Файдаэн. Рад тебя видеть.

- Да благословит тебя Силанна, Зехир. Мое сердце поёт от радости встречи.

Пожали друг другу руки, обнялись, похлопали друг друга по плечам.

- Раилага ещё нет? – спросил эльф.

- Я хотел спросить о нём тебя, - покачал головой маг. – Вы должны были двигаться сюда примерно одной дорогой…

- Ироллан, как и прежде, не поддерживает дипломатических связей с Игг-Шайлом, но все же мне доводилось слышать, что вождь кланов не возвращался в Подземелья после Войны Красной королевы.

- Да, ведь по последним нашим сведениям он отправился в Вольные Города, но… с тех пор уже семнадцать лет минуло. Я полагал, что он давно должен был вернуться… Ты не получал от него последнее время вестей?

Файдаэн негромко хмыкнул.

- Скорее уж тёмный написал бы тебе, чем мне, - ответил он. – Нет, не получал. Ты, как я понимаю, тоже?

Зехир чуть поджал губы, нахмурился.

- Да, тоже… Это странно. За столько лет – и ни одной весточки. Конечно, я понимаю, что время для вас, эльфов, течёт несколько иначе…

Светлый эльф заметно поморщился, когда его сравнили с тёмным, и возразил:

- В мирные годы, но не на войне. Я согласен, что это слишком долгое молчание. Оно подозрительно. Тем более что отправился он искать отродье Кха-Белеха.

- Его могли убить, захватить в плен…

- Или он мог решить, что справится и без нас. Маласситы [1] вообще не любят делиться своими секретами. Или своей добычей.

- Зная его самоуверенность, такое возможно, - досадливо признал маг. – Но нам, так или иначе, не помешало бы выяснить, что случилось с ним. Возможно, он всё же нашел что-то существенное, и потому пропал… За прошедшие годы я не продвинулся ни на шаг в определении местонахождения Тёмного Миссии. Казалось бы, полудемона легко должно быть обнаружить среди обычных людей по ауре Хаоса, но это оказалось не так. Либо он ничем пока не выдаёт свою разрушительную природу, либо я искал не там!

- Тоже самое могу сказать и о себе, - эльф потыкал носком сапога землю под ногами в поросли мелкой травы, раздумчиво окидывая взглядом зелёных глаз окрестности. – Сколько будем ждать Раилага?

- По меньшей мере, неделю надо подождать, полагаю…

Файдаэн внезапно насторожился, уловив какой-то нехарактерный для природы звук, глянул себе под ноги – на предмет, только что случайно задетый носком сапога. Присел на корточки, изучая предмет взглядом, но не трогая его руками.

Это был тубус из тёмного дерева, в каких хранят и перевозят свитки.

- Зехир, можешь проверить?

Маг отцепил свою волшебную палочку от пояса, где она висела рядом с саблей. После нескольких движений и слов, россыпи магических искр, он сообщил:

- Вредоносных заклятий не обнаружено. Давай посмотрим, что там.

Эльф поднял тубус, отщелкнул замки, снял крышку и вытащил свиток. Предал его магу, а сам перевернул нижнюю тубу, проверяя, нет ли в ней чего-либо ещё. В подставленную ладонь выпал крупный прозрачный кусок неогранённого хрусталя. Файдаэн повертел его в пальцах.

Зехир между тем развернул свиток и начал читать его вслух:

«Почему все приняли как данность существование Тёмного Мессии, и никто не задался вопросом, когда и как родила его королева Изабель? Ответ ближе, чем ищете. Под крылом Малассы, в кольцах Ургаша. Не обманывайтесь тем, что предтеча очищен. Манеру превращений он перенял у безликих.»

- Анонимка. Шифрограмма. Шарада, - Зехир повертел свиток, осматривая его со всех сторон; тот был ничем не примечателен. – Послание от Раилага? Почему тогда он не подписался? И зачем говорить иносказаниями?

Хмурясь и подбрасывая в ладони камень, светловолосый эльф попросил перечитать записку ещё раз, и, выслушав повтор, высказал своё мнение:

- Это письмо не от Раилага. Это письмо о нём. «Ближе, чем ищите», «под крылом Малассы» да ещё и упоминание манеры безликих скрываться под чужими лицами и именами. Кто-то нам намекает, что наш боевой товарищ, может оказаться… совсем не товарищем.

- Пожалуй, ты прав, - согласился маг. – Характеристику «очищен» тоже можно отнести к Раилагу, если вспомнить об Обряде Истиной Природы Тиеру… А что за камень?

- Не знаю. Ощущается, как простой хрусталь.

Файдаэн передал камень Зехиру. Тот взял его в одну ладонь, а второй некоторое время поводил над поверхностью, вокруг боков, к чему-то прислушиваясь.

- Нет, не простой, - сказал он, наконец. – В нём есть некая магия. Непривычное плетение, не могу определить… Впрочем, есть одна идея, - обернувшись через плечо, мужчина крикнул в направлении своего лагеря, начинавшегося не более чем в десятке шагов: - Нархиз, найди мне Астрала [2]!

Несколько минут двое прождали в напряжённом молчании. Говорить не хотелось, да и никак не подбирались слова. Обоих тревожило загадочное послание, а также пробужденные им сомнения и опасения.

От лагеря Серебряной Лиги к двум героям энергичной широкой походкой подошел высокий старик, несмотря на полную седину волос, усов и бороды, отнюдь не казавшийся немощной развалиной. Тяжёлая красная мантия его с золотой окантовкой по подолу, ободку капюшона и обшлагам рукавов, наброшенная на лёгкие нижние белые одежды, была сшита по моде не Серебряных Городов, а более северных и холодных земель, и напоминала скорее плащ, чем халат или классическую мантию. Проницательные серые глаза на худом остроскулом лице смотрели въедливо и оценивающе.

- Вы звали меня, господин? – обратился он к Первому в Круге.

- Да, Астрал, - обрадовался Зехир, - нам нужна твоя помощь. Возьми этот камень. Можешь что-нибудь о нём сказать?

Старик недолго колдовал над куском необработанного хрусталя.

- Это камень памяти, - сообщил он и искренне посетовал: – Такие сейчас создавать почти разучились!

- Что он делает? – опередил с вопросом Зехира Файдаэн.

- Он хранит чьё-то воспоминание. Одно конкретное воспоминание.

- Чьё? – этот вопрос задал уже Первый в Круге.

Старик снова взял камень, прочёл над ним коротенькое заклинание и сообщил:

- Годрика, герцога Единорога. Очень давнее воспоминание. И я должен сообщить вам, господа, что этот человек мертв.

Двое героев Войн Шестого Затмения переглянулись.

- Мы знаем, - сказал Зехир и спросил: - А определить, когда это воспоминание было помещено в камень, возможно?

Седовласый маг покачал головой.

- Могу только сказать, что оно взято у ещё живого человека, не у духа. Следов некромантических плетений на кристалле не наблюдается.

- Мы можем это воспоминание как-то просмотреть? – поинтересовался Файдаэн.

- Да, конечно. Желаете сделать это прямо сейчас?

Двое снова переглянулись и кивнули почти синхронно.

- Тогда положите, пожалуйста, руки на камень… Да, вот так, коснитесь хотя бы пальцами. Очистите сознание, сейчас начнётся видение…

Правая рука старика выписала замысловатый узор над лежавшим в его левой ладони осколком горного хрусталя, к которому были прижаты пальцы Файдаэна и Зехира, и все трое мужчин канули в фантомный след чужого сознания, переживший своего хозяина благодаря магии.


В палатке было душно и сухо. Не застывающие лавовые озера, окружавшие Ур-Хекал, отравляли своими испарениями воздух.

Проворочавшись с боку на бок почти три четверти часа, Годрик решил всё же встать и проветриться. Завтра предстоял тяжёлый бой – вероятно, сложнейший бой в его богатой событиями жизни. Проиграть было никак нельзя, а значит, следовало хорошенько отдохнуть, выспаться. Возможно, прогулка усмирит бессонницу.

Годрик натянул сапоги на мягкой подошве, какие использовал в домашних условиях и на привалах, когда хотелось снять с себя тяжелую броню. Выскользнул из палатки тихо, почти бесшумно, боясь разбудить двух чутких эльфов, привыкших реагировать на малейший звук. Впрочем, ему можно было бы так и не стараться. На бесплодных пустошах Шио, под стенами столицы демонов, тишины даже ночью не было и в помине: в отдалении грохотали вулканы, пузырьки лавы в озерах постоянно лопались, издавая чпокающие звуки, ветер завывал, взметая пыль и каменное крошево. Да и ночи, как таковой здесь не было – только никогда не меняющаяся багрово-серая дымка вверху, вместо небосвода.

Рыцарь прошелся до края лагеря и, проверив часовых, удалился на пару десятков шагов от периметра. Укрылся от ветра за невысокой скалой, раздумывая над тем, куда ему пойти дальше и стоит ли это делать. Всё-таки бродить в одиночку по равнинам тюрьмы и вотчины демонов было опасно.

Простояв в раздумьях минут пять и так и не придя к какому-либо определённому решению, Годрик выглянул из-за скалы, чтобы бросить взгляд в сторону палаток лидеров армии. Все-таки следовало возвращаться…

И тут мигнувший свет факела  в руках прогуливающегося часового отбросил на светлую ткань палатки тень от пустого места. Кто-то невидимый, скрывающийся в тенях, покидал лагерь, двигаясь в сторону рыцаря. Годрик замер, прижавшись спиной к теплой скале. Застыл, задержав дыхание. Это был явно кто-то из эльфов… Тёмных или светлых? Скорее первых, это они умели таиться в тенях.

Становящаяся всё более видимой по мере удаления от лагеря тень скользнула мимо, но, к счастью, чуть под углом, так что выступ скалы закрыл бы Годрика от глаз неизвестного, даже если бы тот обернулся.

Выждав с минуту, рыцарь осторожно выглянул. И оледенел, не веря собственным глазам.

Та скала, за которой прятался Годрик, была лишь острозубым осколком, стоящим отдельно, шагах в шести от ряда таких же каменных зубцов, тянувшихся параллельно горам за периметром лагеря. Узкий коридор, образованный крутым отрогом горы и чёрной зубчатой грядой, совершенно не просматривался со стороны лагеря, также как то место, где сейчас прятался рыцарь. И в этом коридоре, уже совершенно не таясь, стоял один из лидеров союза, приведшего свои армии ради спасения королевы Изабель в Шио. Раилаг, тёмный эльф, вождь кланов Игг-Шайла. Без плаща, верхней одежды и оружия он выглядел хрупко, уязвимо, по-домашнему. И он стоял совершенно расслаблено – как мог бы стоять не на лавовых равнинах Шио, а в туннелях родного Игг-Шайла, и чертил рукой в воздухе какие-то магические знаки.

Не понимая, что происходит, не зная, что делать, Годрик сдвинулся немного вперед, ближе к эльфу, надеясь расслышать, что он говорит, если говорит хоть что-нибудь. Но тут заклинание, видимо, оказалось закончено, и под ногами Раилага распахнулся портал. Демонический портал огненной гексаграммы! Не думая, что делает, рыцарь ринулся вперёд, преодолел разделявшее его и тёмного эльфа расстояние в один стремительный рывок, но Раилага на прежнем месте уже не застал и сам был затянут ещё не закрывшимся порталом.

Многолетний воинский опыт помог Годрику мгновенно сориентироваться в том месте, в котором он оказался. Это была маленькая квадратная комнатка со стенами из чёрного камня с кроваво-красными прожилками и гексаграммой на полу – огромной, святящейся на приступке прозрачного камня, игравшего отсветами внутреннего пламени. Гексаграмма была вписана в символ Ургаша, Дракона Хаоса – змея, заглатывающего свой хвост. Из помещения куда-то вёл узкий тёмный коридор.

Раилага в комнате не было.

Годрик снял сапоги, потому что даже их мягкая подошва могла издать на монолитном полу нежелательный звук, оставил их в правом из двух не просматриваемых от входа углов, и осторожно двинулся по коридору.

Добравшись до поворота, рыцарь прижался к стене, чтобы  аккуратно выглянуть и осмотреться, когда услышал резкий раздраженный голос:

- Водой, Реччих, не лавой!.. Идиот!

Это был голос Раилага.

Годрик выглянул.

Тёмный эльф стоял к нему спиной, обнаженный, лишь в плаще иссиня-чёрных распущенных волос, в центре просторного помещения, оформленного в том же стиле, что и портальная комната, перед огромной ванной тёмного металла, и… распекал порхающего вокруг него беса.

Тысяча мыслей – тысяча протестов, возмущений, проклятий – за доли минуты пронеслись в сознании герцога Единорога. От накатившего гнева стало трудно дышать. Широты трактовок увиденное не дозволяло. Оставалось только решить, что делать теперь: продолжить подглядывать и подслушивать, или попытаться вернуться в лагерь? Второе было предпочтительнее, хотя первое сулило более значимый результат. Впрочем, рыцарь был не научен шпионажу, а потому опасность, что его в ближайшее время обнаружат, была очень велика. Так что следовало уходить. Да, следовало, но как это сделать? Едва ли врата в портальной комнате активируются без соответствующего магического приказа, а даже если и активируются, то куда они Годрика приведут? Маловероятно, что этот стационарный портал является односторонним и однонаправленным, ведь от лагеря предатель ушёл временным, самолично созданным порталом…

- Кыш! – послышалось из залы, а затем последовал звук взбаламученной движениями воды.

Годрик снова осторожно выглянул.

Ему сегодня невероятно везло! Ванна стояла перпендикулярно коридору, и погрузившийся в неё Раилаг лежал сейчас, закрыв глаза, откинув черноволосую голову на бортик. Бледная кожа тёмного эльфа казалась слабо светящейся в полутьме. Беса в помещении уже не было.

Рыцарь отшатнулся обратно, застыл, снова просчитывая в уме возможные варианты действий.

Из купальной залы донёсся громкий бульк, звук льющейся воды, какая-то возня, потом кто-то начал отплёвываться, тяжело дыша.

- Ты меня едва не утопил! – возмутился голос Раилага, и Годрик, собиравшийся снова выглянуть, отпрянул обратно.

Похоже, в помещении появился кто-то ещё.

- Радуйся, что только едва! – гневом звенел высокий, мелодичный голос. - Это что за выкрутасы? Ты что тут делаешь?!

Снова звук льющейся воды, потом – капели. По полу зашлёпали босые ступни.

- К тебе пришёл, - ответил Раилаг каким-то… обиженным?.. голосом. – Что, раз в двадцать лет это сделать нельзя, если подвернулся случай?

- А, по-моему, ты пришёл искупаться! – звонкий голос уже не резонировал на высоких нотах, опустившись на тон или даже пару тонов ниже. – Обсудить последние детали можно было и привычным способом!

Пауза. Какие-то невнятные звуки.

- И искупаться тоже, - с неожиданно мягкой интонаций, какую старый рыцарь у вождя кланов Игг-Шайла ещё никогда не слышал, признал Раилаг. – Такое ощущение, что пепел уже в поры кожи набился… Не хотел к тебе грязь тащить. Извини, не подумал, что ты сразу мой приход почувствуешь…

- И не только твой!

- Не только?

- Ты притащил соглядатая на хвосте! – возмущённо. – Совсем расслабился в подлунном мире?

Годрик не успел даже пошевелиться, даже шагнуть от стены… Десятки инфернальных щупалец одновременно ударили из стены, от пола и с потолка. Спеленали рыцаря, стиснули так, что затрещали кости. Сознание заволокла тьма беспамятства.


Зехир уронил соскользнувшую с камня руку вдоль тела, отшагнул назад. Файдаэн изощрялся в витиеватых эльфийских ругательствах.

Двое не успели ничего обсудить, как на полянку выскочил дозорный, сообщивший, что с северо-востока к рощице движется одинокий всадник – судя по верховому животному, тёмный эльф.

- Засада, - бросил Зехир, мрачно сверкнув тёмными глазами.

- Отвлеки внимание, мы возьмём его, - яростно оскалился Файдаэн.

…Чуть больше четверти часа спустя связанный бессознательный пленник был доставлен в командный шатёр правителя Серебряных Городов. Взяли его легко – он не ожидал нападения, не успел ни достать оружие, ни применить магию. Рассчитанный удар по голове дубинкой – не убить, а только лишить сознания – обезвредил опасного противника, прежде чем он успел понять, что происходит.

- Ну, и что нам теперь с ним делать? – поинтересовался нервно вышагивающий по шатру Зехир. – Честно говоря, я не искушён в пытках. Да и остаётся ещё небольшой шанс, что это письмо и камень памяти – подлог, что его подставили…

- Небольшой, - тяжело уронил светловолосый эльф, - шанс. Не умеем пытать – значит, научимся. Или умельцев найдём. Допрашивать его всё равно нужно.

- Сар-Илам, убереги от торопливости! – расстроено всплеснул руками маг. – Файдаэн, если мы приведём его в сознание, ты думаешь, он долго будет раздумывать, прежде чем атакует?

- Он один, а мы с войсками, - упрямо возразил следопыт.

- Тем удобнее обрушить на нас «Метеоритный дождь»! – иронично отозвался Зехир.

- Может быть, можно каким-то образом ограничить его магию?

- Я о таких подручных способах не знаю. Можно связать руки и заткнуть рот, но, первое: это сработало бы лишь со слабыми или средней силы магами, архимаги (а по силе он именно архимагом и является) могут колдовать без слов и пассов, одним желанием, и, второе – если заткнём рот, то как его допрашивать?

Два героя Войн Шестого Затмения уставились на третьего, неподвижно лежавшего у их ног без сознания.

За прошедшие с последней их встречи годы вождь кланов Игг-Шайла совершенно не изменился. Даже чёрная с золотой отделкой кожаная броня и фиолетовый плащ в тон закрытым сейчас глазам были теми же, что и раньше, или очень похожими. Иссиня-чёрные волосы Раилага рассыпались по полу и по подушкам. Точёные черты красивого лица казались расслабленными, как в недавнем видении – не такими холодно-застывшими, как когда мужчина бодрствовал.

Маг обратил внимание, что по светло-голубому шелку подушки, оказавшейся под макушкой пленника, расползается кровавое пятно. Кажется, светлые эльфы всё-таки несколько перестарались с силой удара по голове, выводя своего тёмного собрата из строя.

- Подлечи его рану, по крайней мере, - сказал Зехир Файдаэну. – Если он умрет из-за неё, мы ничего не узнаем.

Эльф послушался: присел рядом с пленником на корточки, подсунул под его голову ладонь, чуть приподнял, отрешился в краткой молитве. Легкая вспышка света озарила шатёр, и Файдаэн убрал руку, поднялся в полный рост.

- Чем заткнуть рот? – спросил мага. – Теперь он точно с минуты на минуту очнётся.

- Не очнётся, - отозвался Зехир, копающийся в небольшом дорожном сундучке со склянками. – Я кое-что придумал.

- Что именно?

Найдя нужное и отставив сундучок, Зехир подошел к пленнику. Откупорил фиал с малиновой жидкостью и попросил Файдаэна:

- Помоги. Приподними его, надо влить в него это зелье.

- Что это?

- Очень сильное снотворное. И у меня есть ещё.

- А как его допрашивать, если он будет спать?

- У меня возникла идея. Астрал, тот старик, что помог нам просмотреть воспоминание Годрика – он маг, специализирующийся на работе с разумом. Думаю, он сможет считать воспоминания Раилага из его спящего сознания. И… Файдаэн, давай не будем делать скоропалительных выводов. Эта записка… этот кристалл с воспоминанием мертвого уже много лет Годрика… всё это слишком подозрительно! Раилаг ещё может оказаться ни в чём не виноват. В конце концов, он любил Изабель и ради неё вышел с нами против Кха-Белеха! До сих пор у нас не было причин сомневаться в нём. Давай не спешить. Возможно, неизвестный нам враг пытается отвлечь наше внимание от Тёмного Мессии, стравив друг с другом…

- Такое возможно, - после некоторых колебаний согласился эльф. - Что ж, давай попробуем твой способ допроса.

За разговором двое мужчин напоили пленника снотворным и перенесли к стене шатра от центра, освободили от верёвок, которые больше не требовались.

Зехир, выглянув наружу, приказал найти и прислать к нему Астрала.

Старый маг вскоре явился. Выслушал задумку Первого в Круге, подтвердил, что воспоминания у спящего считать сможет, но работа это сложная и требующая достойного вознаграждения; слегка поторговался с Зехиром по поводу оплаты, и, наконец, когда договорённость была достигнута, направился к пленнику, уселся возле него в позу медитации и положил ладонь ему на лоб.

Несколько минут спустя, старик прервался и хмуро взглянул на мужчин, напряженно ожидавших его высказывания.

- Плохая новость, господа. Работа предстоит ещё более сложная, чем я предполагал. У этого эльфа очень странно организована память. Я никогда такого не видел: все воспоминания в его разуме словно скатаны в клубок, который я могу лишь последовательно разматывать, но не имею возможности добраться до ближайших воспоминаний в обход более ранних. То есть, для того чтобы найти то, что вам требуется, мне придётся просмотреть всю его жизнь с раннего детства, последовательно, год за годом.

Зехир и Файдаэн в очередной раз переглянулись и кивнули друг другу.

- Приступай, Астрал, - велел Первый в Круге. – О цене мы договоримся.

 

Часть 1. Под крылом Малассы

 

Калейдоскоп разрозненных цветных витражей – обрывочные, почти бессмысленные картинки первых лет жизни. Понять, что есть что, здесь бывает очень трудно.

Зелень сочной листвы под летним солнцем и шелест древесных крон. Сумрак ночной прохлады, напоённой запахами и звуками леса. Лёгкий ветерок, ворвавшийся в раскрытое окно и ласкающий щеки. Колыбельная на монлине [3], выводимая чистым высоким женским голосом – мелодия, неторопливо бегущая, как вода мелкой равнинной речушки, средь гальки, камышей и кувшинок.

Дни чередуются с ночами. Мелькают лица эльфов, зелёные, жёлтые, коричневые одежды, вьющаяся лоза узоров. Взрослые что-то говорят, но младенцу их слова не интересны – и речи, и лица остаются размытыми в восприятии. Слова, черты лиц и детали окружения сохранились в памяти, но чтобы отчетливо разобрать их, требуется замедлить, придержать воспоминание на конкретном моменте, а это сложно.

Аметистового цвета глаза на тонком, чуть удлиненном лице эльфийской красавицы.

- Ну же, Раилаг, не вертись! Посмотри на своего дядю…

Взгляд ребёнка лишь мазнул по лицу мужчины, не зафиксировав черт, и устремился к бархатно-лиловой бабочке, только что присевшей на край колыбели и шевелящей усиками.

- У него твои глаза, Туидхана… И отцовский цвет волос…

- Да, - в певучем голосе женщины звонкая гордость, - мой первенец вырастет настоящим красавцем!

Младенец тянется к лиловой бабочке, чуть похныкивая, пытаясь приподняться.

- Смотри, смотри! Он пытается сесть!


Астрала выдернуло из воспоминания, как пробку из бутылки, штопором собственного потрясения и желания немедленно поделиться полученной информацией.

- Уже что-то узнал? – удивился Файдаэн, на которого маг наткнулся взглядом в первую очередь. – Так быстро?

- Я же говорил, что он мастер своего дела, - одобрительно заметил Зехир.

Астрал перевел взгляд на Первого в Круге.

- Еще не так много, господин, но я счёл, что должен сообщить сразу…

Оба героя Войн Шестого Затмения насторожились, отметив взволнованность старика.

- Что такое? – поторопил Зехир.

- Вы знаете, кто он? - Астрал кивнул на спящего тёмного эльфа.

Присутствующий в шатре светлый эльф чуть скривился, не понимая вопроса, но отвечая:

- Малассит, вождь клана Заклеймённых Тенью, а затем и всех кланов Игг-Шайла по праву завоевания. Это все знают.

- И бывший Повелитель Демонов Аграил, определённую часть своей жизни служивший Кха-Белеху, но раскаявшийся в этом и очищенный от демонической скверны, – дополнил Первый в Круге.

- Нет, - потряс головой Астрал и устремился к походному столику, чтобы налить себе вина из початой бутылки; налить и поспешно выпить. – Я спрашиваю, знаете ли вы, кем он был до всего этого?

Зехир и Файдаэн переглянулись. Первый только развёл руками, второй покачал головой.

- Первенец королевы Туидханы, - выдохнул Астрал, чуть трясущейся рукой отставив бокал на столик.

Брови главы Серебряной Лиги на приятном, моложавом, пусть и тронутом уже первыми признаками старения лице удивлённо взлетели вверх. Глаза бывшего эльфийского дипломата округлились. «Невозможно!» и «Я бы знал!» вырвалось у них почти одновременно.

Зехир кивнул Файдаэну, предлагая высказаться первым.

- У мятёжной королевы Туидханы было трое детей, - сообщил эльф. – Двое мальчиков-близнецов и девочка. Это абсолютно точно.

- Так говорится во всех известных исторических текстах о том периоде, - поддержал Первый в Круге. – И ни в одном из них мне не встречалось имя «Раилаг»… Его звали иначе?

Оба вопросительно посмотрели на старика. Тот покачал головой в отрицании, вернулся к спящему пленнику и сел возле него на подушки в привычную магам позу.

- Тогда, может быть, воспоминания подложные? – поинтересовался Файдаэн. – Такое возможно?

- Нет, - Астрал снова мотнул головой, отвергая и эти предположения. – Детские воспоминания невозможно подделать… Во всяком случае, подделать так, чтобы это осталось незаметным для мастера. Поверьте специалисту: воспоминания настоящие.

- Но тогда… остаётся ещё более абсурдное предположение, - медленно выговорил Зехир.

- Что кто-то стер все упоминания об этом тёмном из памяти и текстов народов Асхана, - закончил его мысль напряжённый, натянутый, словно тетива лука, Файдаэн.

Мастер ментальных практик подтверждающе кивнул головой. Вот теперь и они поняли, что так испугало его.

- Ты можешь каким-либо образом показать нам эти воспоминания, Астрал? – перешёл от размышлений к действиям Первый в Круге.

- Да. Мне нужен будет соответствующим образом зачарованный магический шар.

 

Лиловые бабочки – любимицы маленького наследника королевы Туидханы. За ними едва научившийся ходить Раилаг готов гоняться в любую погоду по дому, саду и городу, забыв про игры, еду или сказки нянек. Но год за годом погони бесплодны. В назидательных историях, которые любит рассказывать старшая из нянь, часто упоминаются демоны Дракона Хаоса, заточённые в подземной тюрьме возле ядра Асхана, и к пяти годам Раилаг практически уверен, что вёрткие лиловые красавицы, ни одну из которых никак не удаётся поймать – это и есть демоны Ургаша, сумевшие просочиться между прутьев решёток Шио, потому что очень маленькие. Уверен, потому что не могут – не могут, не могут! – творения богов-драконов быть такими зловредными!

Незадолго до своего семилетия в погоне за очередной лиловой бабочкой, оставив далеко позади себя нянек, заплутавших на улицах города, Раилаг впервые оказывается за городскими стенами. Дозорный надвратной башни успевает лишь окликнуть его, как мальчик, промчавшись по зелёной лужайке, скрывается среди могучих стволов деревьев, под кронами леса.

Лиловая бабочка мечется, петляет впереди, но высоко не взлетает, не пытается спрятаться в кустарнике или траве. У маленького эльфа уже колет в боку, и он начинает задыхаться от долгого бега, однако упрямство характера не позволяет ему бросить преследование.

Прогалина впереди раскрывается перед мальчиком цветущей поляной, словно спящей в мареве летнего полдня. Не слышно ни ветра, ни треска насекомых – лишь звук падающей воды, исходящий от небольшого фонтана в центре поляны. Каменное изваяние полуобнаженной эльфийки, расчёсывающей волосы над маленьким бассейном фонтана и всматривающейся в воду, словно в зеркало. Водную гладь спереди фонтана ничто не тревожит, лишь по увитому плющом осколку скалы за спиной каменной фигуры размеренно и неторопливо стекает вода.

Лиловая бабочка села статуе на нос. Раилаг широко распахнул глаза и застыл на месте, боясь пошевелиться. Прижал ладошку к груди, попытался дышать глубоко, чтобы восстановить сбитое дыхание. Потом начал осторожно подкрадываться.

Добыча была совсем рядом. Ну же, один бросок!.. Ушла, проклятая!

- Нет, ты точно ургашев демон, - осуждающе уставившись на перепорхнувшую на макушку статуи бабочку, вслух высказал своё огорчение мальчик.

До места, где теперь сидела бабочка, ему было никак не дотянуться.

- Но я хочу, хочу! – эльфёнок в раздражении топнул ногой.

Бабочка пошевелила усиками – явно насмехаясь над ним, как показалось уставшему и до крайности расстроенному ребёнку.

«Хочу-хочу-хочу» билось в сознании Раилага в такт участившемуся стуку сердца, взгляд застлала багровая дымка, а в ушах зазвенело.

- Хочу! – с кончиков пальцев протянутых к бабочке в безуспешной попытке дотянуться детских ладошек сорвались десятки искр – сгустков чистой магии.

Голову каменной эльфийки шквалом магических стрел снесло начисто.

От неожиданности шлёпнувшийся на попу мальчик только изумлённо хлопал глазами на каменное крошево, усыпавшее бортик бассейна и траву вокруг. Взгляд фиалковых глаз вдруг наткнулся на лиловый блик в траве. Раилаг вскарабкался на четвереньки, подполз ближе…

Бабочка лежала раздавленная осколком статуи – не особо даже крупным осколком; можно сказать, камешком. Её усики больше не топорщились, из-под камня было видно лишь одно лиловое в замысловатых тёмно-синих узорах крыло, а сам камень был слегка испачкан возле тельца чем-то зеленовато-желтым.

Раилаг не завизжал только потому, что зажал себе рот ладошками.

- Нет… нет, нет! Я не хотел… Я не этого хотел… Мама… мамочка! – из глаз хлынули слёзы.

Насколько всеобъемлющим было недавнее желание ребёнка, настолько же и беспросветным сейчас стало его отчаяние.

Вода в бассейне вдруг вскипела, словно пробуждённая от сна применённой рядом магией. Над зеркальной гладью соткалась полупрозрачная фигура невысокого, тонкокостного, изящно сложенного мужчины, или, возможно даже, юноши, примечательной особенностью внешности которого были ярко-алые волосы, казалось, окутывавшие хрупкую фигуру пламенным плащом.

- А вот, кажется, и обещанное мне чудо, - прошептал фантом еле слышно, но слух у Раилага, как и у всех эльфов, был отменным, и мальчик, прервав плач, вскинул голову.

- Ты кто? – спросил он незнакомца.

В первый момент, казалось, вопрос аловолосого озадачил. По крайней мере, ему потребовалась пауза, чтобы подобрать ответ.

- Зови меня Мэл [4], - предложил он, наконец. – Я маг. А тебя как зовут, ребёнок?

Раилаг вытер мокрые глаза, встал, оправил зелёную курточку, отряхнул того же цвета штанишки, принял серьезный вид и старательно поклонился, копируя манеры взрослых.

- Принц Раилаг, наследник королевы Туидханы. Мне очень приятно с тобой познакомиться.

- Ра-ил-аг, значит?.. – повторил аловолосый задумчиво, улыбаясь каким-то своим мыслям. – Это слишком длинное и сложное имя для такого симпатичного маленького эльфёнка, как ты. Что если я буду называть тебя… м-м-м… Аги [5]?

Мальчик несколько раз недоумённо моргнул на разговорчивое видение. Раилаг не считал, что у него длинное или трудно произносимое имя, и пока ещё никому в голову не приходило сокращать его.

- Тебе не нравится? – чуть наклонился к ребёнку аловолосый, но не сделал и попытки сдвинуться с того места, на котором появился.

- Не знаю, - честно ответил маленький эльф.

- Это имя подходит тому, кто наделён столь неукротимой магией, - пояснил фантом, - магией, позвавшей меня сюда…

- Так ты не призрак, - сделал вывод мальчик.

- Нет, конечно, - в негромком приятном смехе аловолосого звенело праздничное золото. – То, что ты видишь – это моя магическая проекция, а сам я нахожусь очень далеко отсюда…

- Где? – мгновенно заинтересовался Раилаг. – Я могу пройти к тебе? А ты можешь ко мне из фонтана выйти?

И тут же мысленно ойкнул, осадив себя: нельзя быть таким доверчивым к незнакомцам! Но мужчина ему… нравился. Было в нём что-то очень знакомое, созвучное.

- Нет, Аги. Фонтан – это не портал, а только зеркало для связи… Понимаешь, о чём я?

Ребёнок покусал нижнюю губу и неуверенно кивнул. Взгляд, опущенный к земле, наткнулся на мертвую бабочку, и аметистового цвета глаза мгновенно снова набухли слезами.

- Восхитительно гибкая психика, - сам себе пробормотал аловолосый. – Эмоции пересыпаются, как стекляшки в калейдоскопе… Почему ты плачешь, Аги?

- Я… бабочку, - мальчик всхлипнул, ткнул пальцем себе под ноги, - убил!

- Не специально, я так полагаю? – мужчина бросил равнодушный взгляд на раздавленное насекомое.

- Я хотел её только в ручки взять… потрогать, - захлёбываясь слезами, пожаловался Раилаг. – А каменная тетка вдруг взорвалась… и вот!

- Сама взорвалась? – в голосе аловолосого лукавая интонация.

- Ну… нет, - ответил ребёнок, помявшись. – Это от меня такие… искры… капли… полетели, какими следопыты стрелы заколдовывают. Поэтому и говорю, - он тяжело вздохнул, но уже без всхлипов, - что это я убил…

- В тебе открылся талант к магии, а ты плачешь? – искренне удивился мужчина; он потоптался на месте, меняя позу: ему явно хотелось подойти к ребёнку, прикоснуться к нему, но фантом этого сделать не мог. – Нужно учиться отделять важное от несущественного, дитя. Твой талант к магии – это великий дар, божественное благословение. Тебе понравилось колдовать?

Раилаг поднял на собеседника неуверенный, ищущий одобрения и поддержки взгляд, и сделал шаг ближе к бассейну.

- Да. Но ведь она же… - он снова указал на бабочку пальцем, но взгляд на это раз не перевёл вслед за движением руки, продолжая вглядываться в черты лица мужчины.

- Умерла? Случайность. И потом, её жизнь столь коротка, что тебе не стоит об этом плакать. Всё в этом мире конечно, таков порядок Асхи.

- Но… она была такая красивая, - чувство неуверенности, подспудной вины постепенно стиралось с лица Раилага; слёзы окончательно высохли.

- Значит, тебе нужно учиться управлять своей магией, чтобы она не причиняла вреда тем, кому ты не хочешь его причинить…

- Нужно, - согласился ребёнок, - но нельзя. Мне ещё рано, таких маленьких в храме Силанны не учат!

В разговоре возникла длительная пауза. Раилаг думал о том, что же ему теперь делать, как укрощать неожиданный дар неизвестно какого Дракона, чтобы не убивать больше бабочек, и стоит ли рассказывать о случившемся матери. О чем думал аловолосый маг, было неизвестно, но лёгкое напряжение в его теле, сменившее прежде расслабленную позу, сообщало о том, что думы его были тревожными.

- Аги, - окликнул, наконец, мальчика фантом; тот отреагировал не сразу, но и протеста против уже несколько раз использованного обращения не выказал, - не стоит просить жрецов Силанны учить тебя раньше времени…

Аловолосый ждал вопроса, но его не последовало. Маленький эльф только сжал губы, сильно нахмурился и быстро кивнул. Губы мужчины чуть дрогнули, словно с них так и рвался вопрос о том, как мальчик пришел к такому же выводу, что и он сам, но маг сдержал любопытство, потому что знал, что ребёнок такого возраста вряд ли сможет пересказать всю причинно-следственную цепочку своих выводов, даже если делал их, а не руководствовался интуицией.

- И маме говорить не стоит, - прошептал Раилаг; его взгляд потеряно обежал пространство поляны, скользнул по траве, стволам деревьев, листве, перистым облачкам, окрашенным в малиновые цвета приближающимся закатом. - Но как-то же мне надо учиться…

Вселенная словно на долю мгновения замерла кристаллизованным мигом узелка в паутине Асхи…

- Я мог бы учить тебя.

…и бег времени снова устремился вперёд, вслед отчётливо вспыхнувшей огненной нити плетения на полотне.

- Правда? – восторг в фиолетовых глазах золотыми искорками.- Правда, Мэл? – впервые произнесено имя. – Правда-правда? – сомнение, осознание, сожаление на грани горькой обиды: - Но… как? Я ведь здесь, а ты где-то там! Зачем ты предлагаешь, если не можешь выполнить?!

- Тс-с-с! Спокойно, - фантом присаживается на корточки, потом садится боком так, что кажется, будто бы он сидит на бортике бассейна фонтана. – Не кричи, не спеши. Иди сюда… Я тебе всё сейчас объясню, если ты согласен.

Доверие ребёнка завоёвано уже полностью. Раилаг без колебаний подходит к мужчине, присаживается на траву напротив него и даже рискует протянуть руку в попытке прикоснуться к собеседнику. Конечно же, его ладонь проходит через фантом, как сквозь пустое место.

Мужчина наклоняется вперед и невесомо-ласкающе гладит ребёнка по голове. Прикосновение не ощущается, но мальчику всё равно приятно. Растущий без отца, в окружении лишь женщин он практически не знает мужской ласки, да и женской, честно сказать, ему достаётся не много: мать почти постоянно занята взрослыми непонятными делами и редко находит время для сына.

- Мы не сможем с тобой видеться в реальности, Аги, - негромко говорит аловолосый маг, - не скажу, что никогда, но ещё очень долго, это точно. Но мы можем встречаться с тобой в мире духов, во снах. Засыпая, тебе нужно будет думать обо мне, желать со мной встречи так сильно, как сильно ты хотел поймать бабочку…

- А тебе не будет от этого вреда, Мэл? – перебивает, тревожась, мальчик.

- Нет, мой хороший, - мужчина смеётся. – Твоё желание просто задаст магический вектор, по которому я твою душу буду искать… Просто зови меня перед сном, и тогда в ночных грёзах мы встретимся, - секундное колебание, и слова: - А ещё, если ты найдёшь когда-нибудь магические зеркала или нечто им подобное, как этот фонтан, ты сможешь позвать меня, используя…

- Принц Раилаг! Ах вы, негодник! – несётся от кромки леса. – Мы же вас обыскались! Весь город на ноги поставили!

Мальчик всполошено оглядывается на голоса. В закатном сумраке между деревьев мелькают тени эльфийских воинов.  Обе нянюшки, подобрав юбки, спешат через поляну. Когда ребёнок поворачивается обратно к своему таинственному знакомому, того уже нет рядом.


Астрал вместе с Зехиром и Файдаэном повторно просматривает последнее извлеченное из памяти тёмного эльфа воспоминание в магическом шаре, а потом, прежде чем вернуться к работе, принимает участие в обсуждении.

- Не нравится мне всё это, - высказывается следопыт. – Очень странный фонтан. Очень странная встреча. Очень странный маг… Он из ваших? – бросает взгляд на Зехира.

Тот явно обдумывает такую возможность. Неуверенно кивает несколько минут спустя.

- Возможно. Одет он по моде Семи Городов того времени, но… эти красные волосы, и одежда в тон… Конечно, в этом нет ничего преступного… Возможно, он просто тяготеет к строгости стиля, но…

- Красный цвет предпочитают демонопоклонники, - заканчивает, скривившись, Файдаэн.

- Да. Хотя основываясь только на цвете, вывод делать опасно.

- Зато можно сделать вывод на том, как умело он заговаривал ребёнку зубы!

Светлый эльф искренне возмущен. Ему тяжело даются просмотр и обсуждение эпизодов детства Раилага – события многовековой давности, осколки живой истории народа Ироллана и завораживают, и смущают поэта. Файдаэн то и дело косится на спящего тёмного эльфа – ещё светлого в детских своих воспоминаниях – с недоумением, со смятением, почти с сочувствием. Следопыт не может понять, как из маленького весёлого эльфёнка, плаксы и непоседы, любящего создания Силанны, мог вырасти самоуверенный, хладнокровный и надменный последователь Малассы, а тем более циничный, жестокий и расчётливый демон. Вероятно, только что они видели первый шаг на пути такого изменения… Вероятно, впереди их ждут подробности, которые объяснят всё детально, и всё-таки Файдаэн чувствует почти непроизвольную злость, когда пытается представить себе, каким мог бы быть Раилаг, останься он на стороне Света – злость на пока не открывшиеся обстоятельства… и на аловолосого мага, задавшего, сознательно или нет, формированию личности первенца Туидханы деструктивное направление.

- Он не сказал ничего действительно подозрительного, - не соглашается Зехир. – Да, он поставил магию выше любви к природе, и я понимаю, что тебе это не нравится, Файдаэн, но такой приоритет ценностей был характерен для магов Семи Городов в те времена, также как и сейчас для моих подданных…

Эльф собирается что-то ответить, но Астрал опережает его своим замечанием:

- Магию Хаоса.

- Что? – нахмурившись, бросает взгляд на своего подчинённого Зехир.

- Этот аловолосый поставил выше любви к природе Магию Хаоса, - разворачивает свой комментарий старик. - Возможно, это не так важно…

- Но подозрительно, - кивает Первый в Круге и, откинувшись на подушки, тянется за кальяном. – Вы, кстати, разглядели его лицо?

Файдаэн отрицательно качает головой.

- Какая-то странная дымка. Черты лица, вроде бы и видны, но… неразличимы, незапоминаемы. Непонятно, как удаётся рассмотреть мимику…

- Его и в не извлечённом воспоминании рассмотреть невозможно, - подтверждает Астрал. - Это не моя ошибка. Раилаг, видимо, не запомнил его лица отчётливо.

- Сомневаюсь, - хмыкает Файдаэн. – Остальные-то лица этого периода времени не кажутся смазанными пятнами!

- Пока это единственное моё предположение, - пожимает плечами седой маг. - Посмотрю, что будет дальше, прежде чем делать выводы.

Зехир, затянувшись кальяном, выпускает к пологу шатра одинокое колечко дыма и созерцательно наблюдает за тем, как оно постепенно рассеивается.

 

В тот ясный солнечный день середины осени Туидхана впервые взялась за розги, и причиной этого недостойного срыва стал страх – всепоглощающий страх за своего маленького сына, не ведавшего, что творит… но, следовало признаться хотя бы себе: страх не только за него, а и за себя саму. Еще в юные годы открыв в себе талант к неодобряемой среди народа Силанны Магии Тьмы, Туидхана научилась тщательно скрывать его, применяя порицаемые умения лишь скрытно и в крайних случаях. Её первенец также имел талант к Магии Тьмы, и, возможно, даже более сильный, чем у матери, однако словно в каком-то интуитивном понимании бытия, свойственном порой детской мудрости, он никогда не применял заклятий Тьмы прилюдно, делая исключение лишь для матери. Порадовавшись подобной предусмотрительности ребёнка, однако, на всякий случай, всё же проинструктировав его продолжать скрывать свои таланты, Туидхана успокоилась. Как оказалось – зря, потому что её маленький черноволосый демонёнок оказался… воистину демонёнком! А как иначе можно назвать дитя, которое ещё не учили даже зачаровывать стрелы, когда оно шарахает «Кольцом холода» вокруг себя и превращает в глыбы льда двух безуспешно пытавшихся дать ребёнку немного прохлады в жаркий день нянек?

Удастся ли этих нянек безопасно для их жизни разморозить? Что они будут помнить о случившемся?.. Какой компенсации могут потребовать пострадавшие? Какие по столице пойдут слухи о королеве и её отпрыске?..

- Мамочка, пусти, мне больно! – Раилаг безуспешно пытался выкрутить руку из захвата женщины, но та крепко держала узкое детское запястье в обхвате ладони и продолжала тащить сына в нижние помещения дома, быстро перебирая ногами по ступеням лестницы и едва не спотыкаясь о полы юбки.

Туидхана втащила сына в ремесленную мастерскую дома, поскольку только здесь могла найти искомое, и одним резким «Все вон!» очистила помещение. С королевой в ярости никто не осмелился спорить.

Берёзовые розги нашлись в дальнем углу помещения. Хотя у детей Силанны и не принято было телесно наказывать слуг, ремесленники телесные наказания к ученикам применяли. Считалось всё же, что детский разум ещё недостаточно крепок, чтобы усвоить некоторые уроки без образования устойчивой связи между запретом и болью. Раньше Туидхана считала подобное суждение глупостью, но испытанный сегодня страх изменил её мнение.

- Мамочка, что ты?.. – голос ребёнка упал.

Сын смотрел на мать широко распахнутыми фиолетовыми глазами, и Туидхана  впервые подумала, что сам цвет этот, нехарактерный для эльфов, уже почти признание его преступления. Как и её собственного.

Она стащила с него штанишки, спустив их ниже колен, задрала на нём курточку и пригнула коленями к дощатому полу, заставляя локтями опуститься на лавку. От шока ли или по какой-то иной причине сын молчал, только дышал загнанно.

Голос вернулся к нему с первым ударом. Но Туидхана не слушала оправдания, звучащие всхлипы и ор, лишь после пятнадцатого удара, дала себе и сыну передышку, позволив ему говорить.

- За что? – кажется, мальчик сорвал голос, потому что бессильное бормотание прозвучало шепотом. – За что, мама? Что я сделал такого?..

- Чуть не убил своих нянек! – не хуже змеи прошипела Туидхана. – А, возможно, и убил, это еще надо проверить! Этого мало?! Тогда вспомни, что я тебе говорила не раз: никогда… никогда-никогда не применять запретную магию при посторонних!

- Но это не та магия, о которой ты говорила! – Раилаг настолько удивился, что даже попытался повысить голос, и тот засипел. – Эта дикая, как весенняя буря, звонкая и искристая, а та, что ты запрещала показывать, прохладная и тихая, как шелест в ночном сумраке!

Если бы страху Туидханы было куда расти, после этих слов сына женщина испугалась бы ещё больше, чем прежде. Лишь мастера-маги, истинные жрецы своих Драконов, могли чувствовать и описывать магии, являющиеся материальным воплощением их божеств, столь интимно – лишь они слышали звуки, видели цвета, ощущали запахи эгрегоров своих Драконов. Туидхана при всем её таланте к Магии Тьмы, эгрегора Малассы не осязала. А её сын, как оказалось, безо всякого обучения, задолго до профессионального самоопределения и выбора жизненного пути, слышал силу не только Малассы, но и Ургаша. А раз слышал силу, то и становился проводником их воли… Жрец Малассы – Туидхана бы это ещё поняла и смогла бы принять, ведь и сама была не без греха перед Силанной. Но… жрец Ургаша?! До сих пор высшие жрецы Ургаша встречались лишь среди демонов. Даже волшебники Семи Городов, изучавшие Магию Хаоса, не рисковали, как правило, углубляться в её тайны, и даже, по слухам, придумывали способ использования высших разрушительных заклинаний без подключения к эгрегору Дракона Хаоса. И у королевы эльфов просто не укладывалось сейчас в голове, как её собственный сын мог оказаться адептом Ургаша… в столь юном возрасте. Если сейчас он в раздражении швыряет в нянек «Кольцом холода», то что будет через пару десятков лет?.. Станет цепные молнии в нерадивых слуг метать?!..

Почти непроизвольно Туидхана схватилась за новую розгу. Заплаканные фиолетовые глаза проследили за её движением, и Раилаг шарахнулся от матери к стене, лавка ударила его под колени, мальчик упал на неё и заскулил от боли. Пришлось подойти и перевернуть его в прежнюю коленопреклонённую позу.

В продолжение экзекуции мальчик уже не кричал, только сначала постанывал, а потом и вовсе затих, только вздрагивало в такт ударам хрупкое маленькое тельце.

- Никогда… никто… не должен узнать… об этой твоей… «звонкой и искристой»… магии! – Туидхана словно пыталась вколотить запрет в сына ударами. – «Прохладную и тихую» Тьму можешь использовать, но таясь… «Звонкий и искристый»... -  эльфийка задохнулась ужасом и в следующий удар вложила удвоенную силу: - Хаос… нигде и никогда! Чтобы не случилось! Не смей применять даже простейших заклинаний! – Туидхана боялась, что даже слабые заклинания будут талантом Раилага зримо усилены; в этот момент она поняла, что путь в лучники её сыну заказан – ну, что ж, значит, станет танцующим с клинками. – Нигде! Никогда! Ни при каких обстоятельствах! Не смей! Не смей даже думать! Мой сын не станет адептом разрушения!..

Королева остановила руку, перевела сбившееся дыхание. Взглянула на сына. Тот лежал неподвижно. Исполосованная в кровь спина, попа и бедра маслянисто поблёскивали в неверном свете лампад по стенам.

Туидхана нанесла много больше ещё пятнадцати ударов, которые планировала.  Сын потерял сознание?.. Возможно, но жалость к нему она не могла позволить себе испытывать. Он должен был понять и запомнить: Магия Хаоса – не для него, он должен был забыть её. Это был вопрос выживания.

Отбросив последнюю измочаленную розгу, женщина подошла к лавке, на которой грудью распластался мальчик, натянула на него обратно штанишки и курточку и подхватила даже не дернувшегося ребёнка на руки, ощущая, как увлажнились рукава её платья. Закусила губу, всё же  задавшись вопросом, не слишком ли была жестока с не ведавшим, что творит, сыном. Но… нет. Урок должен был быть усвоен накрепко. А раны она исцелит, через пару дней, когда убедится, что добилась поставленной цели.

Туидхана направилась к выходу из мастерских, намериваясь отнести сына в его спальню, расположенную на верхнем этаже башни.


Астрал потёр виски, вырвавшись из очередного воспоминания пленника. Что-то в увиденном магу не нравилось, но он никак не мог сообразить, что именно.

Безусловно, зная, чьё это воспоминание, можно было сделать вывод, что Туидхана в своих методах воспитания сына не преуспела: он не только не отказался от использования Магии Хаоса, но и перевёл способ её понимания у тёмных эльфов на новую ступень. Впрочем, возможно, какое-то время он и не практиковал её или делал это в полной тайне – дальнейшее зондирование памяти покажет.

Но что же всё-таки кажется в этом воспоминании не правильным?..

Уже почти собравшись погрузиться обратно в спящий разум пленника, Астрал вдруг сообразил, что было странным: вместо боли, ужаса и непонимания ребёнка, которым был в то время его объект изучения, воспоминание показывало гнев, страх, размышления и выводы его матери. Как такое было возможно?.. Как будто бы кто-то считал мысли и переживания Туидханы, а потом вложил их в голову её сына, заменив ими его собственное воспоминание о той экзекуции… Или дополнив его. Кто мог это сделать? И зачем?

Астрал укрепил стены собственного разума. Следовало соблюдать предельную осторожность. Кажется, он вступил в тенёта интриг Дракона Тьмы, и лишь развитая наблюдательность позволила ему заметить это.

 

Маленький черноволосый эльфёнок, бледный, как полотно, недвижимо лежал в постели третьи сутки. Все следы наказания, учинённого матерью, были с его тела давно устранены. Он не был без сознания, но так глубоко спал, что добудиться его не удавалось.

Туидхана не отходила от постели сына, и сама побледневшая и осунувшаяся. Как корила она себя сейчас, что не сдержала собственного страха, что выместила его на ребёнке!

- Раилаг, маленький мой, проснись! – женщина, в очередной раз подавшись вперед, прижала узкую ладонь к холодной щеке сына, и, не получив никакой реакции в ответ, бессильно заплакала.

…Рывок. Что-то изменилось в ракурсе показа воспоминания. Тонкое лицо эльфийки с закушенными губами и тихо катящимися по щекам из-под длинных ресниц слезами словно подёрнулось алой маревой дымкой, потом ещё удалилось и оказалось заключённым в золотую помпезную оплетку рамы то ли картины, то ли зеркала.

- Вернёшься? – спросил красивый многогранными оттенками голос.

- Ещё нет. Пусть помучается! – отозвался мальчишеский.

Лёгкий одобрительный смех.

- А ты оказывается жесток, мой мальчик!

Двое сидели рядышком на мягком удобном диванчике в большой комнате, оформленной в алых и оранжевых тонах, изобилующей золотыми арабесками по стенам. Черноволосый мальчик доверчиво прижимался боком к аловолосому мужчине, черты лица которого, как и в предыдущих воспоминаниях с его участием, были неразличимы, словно подёрнутые некой дымкой неопределённости, похожей на марево над языками пламени.

- Это я-то жесток, а не она?! – возмущенно вскинулся Раилаг, но после успокаивающего поглаживания по голове, вернулся к расслабленной позе и ткнулся собеседнику носом куда-то подмышку; шмыгнул носом. – Даже ты, Мэл, меня не жалеешь…

Длинные пальцы красивой узкой ладони вплелись в иссиня-чёрные пряди волос маленького эльфа, чуть покопались там ласково, а потом резко дернули за одну прядь.

- Ай!

- Не жалею и никогда не буду жалеть, могу пообещать тебе это. Ты сильный, Аги, и станешь ещё сильнее. А жалость нужна лишь слабым, она учит не бороться и преодолевать, а терпеть, покорствовать и вымаливать милости… Понимаешь?

Не меняя позы, после долгой паузы, но мальчик всё-таки кивнул.

- Вот и хорошо, - продолжил мужчина. – Давай разберёмся, за что тебя мать наказала, и что с этим делать… Ну-ка, садись ровно!

Голос говорившего стал строгим. Мужчина отстранил от себя эльфёнка, встал с дивана и прошёлся по комнате. Стало заметно, что он бос, когда ступни его утонули в мягком ворсе многоцветного всеми оттенками алого ковра.  Одет был человек в легкие свободные брюки и тунику, распахнутую у горла, поверх которых была накинута то ли мантия без рукавов, то ли халат, сродни тем, что носили некогда маги Семи Городов.  Вся одежда была выдержана в тёмно-красных цветах.

- Итак, первый вопрос: за что? – аловолосый маг прекратил ходьбу и, повернувшись к ребёнку, пристально всмотрелся в его глаза.

- За вред нянькам? – спросил Раилаг, сидевший теперь прямо, устремив взгляд на свои сложенные на коленях руки, а, может быть – внутрь себя.

- Очень поверхностный ответ. Когда ты бросил «Чуму» в мальчишку-конюшенного, который смеялся над твоей посадкой в седле, мать ведь на тебя так не сердилась?

- Ну… провела воспитательную беседу… долгую. Сказала, что вылечит этого гадёныша, но на будущее велела запомнить, что такие опасные заклинания можно применять только к врагам, а слугу, обидчика или соперника можно проклясть и обычной слабостью… Этого будет достаточно. И делать это надо непременно исподтишка, чтоб никто не заметил.

- Она сердилась при этом?

- Да! То есть… нет, наверное, если в сравнении… Похоже, нет! – мальчик вскинул на собеседника удивлённые фиалковые глаза, и тот залюбовался переливами необычного цвета радужки.

- Нет, Аги, - одобрительно кивнул мужчина, – не сердилась. Она даже поощряла тебя, подсказывая, как использовать Магию Тьмы незаметно, коварно – так, как угодно Малассе.

Маленький эльф задумчиво покивал, всё ещё выглядя удивлённым.

- Таким образом, ты понял сам, что твой первый ответ был неправильным. И я снова спрошу тебя: за что мать наказала тебя на этот раз?

Фиолетовый взгляд был опущен к полу, а голос, раздавшийся несколько мгновений спустя, звучал почти шёпотом:

- За лёд вместо яда… и за то, что ударил так сильно.

- Правильно, - подтвердил мужчина. – За использование сильного заклятия не Тьмы, а Хаоса – заклятия, недоступного адептам Силанны или Эльрата.

- Но почему Тьму она велит лишь скрывать, а Хаос совсем запрещает использовать? – ребёнок был в искреннем недоумении.

- Этот вопрос адресуй Хозяйке Тайн, - мягко улыбнулся аловолосый. – А теперь все же возвращайся в своё тело, к матери…

- А урок? – хорошенькое личико эльфёнка приняло обиженное выражение. – Ты обещал мне показать «Шок земли»!

- При следующей встрече.

…Словно порыв  ветра ударил в грудь, словно нежданно налетевший вихрь подхватил и закружил в смерче – алые и золотые цвета смазались, а потом и вовсе исчезли за шквалом. Сумрак, перетекание теней и шорохов. Плотная, густая, почти осязаемая темнота. И шелест драконьего крыла, дымкой забвения затмившего воспоминание о страхе, которого ещё не приходилось знать, о боли, какой ещё не приходилось испытывать – об унижении, непонимании, желании сбежать, спрятаться и никогда не возвращаться туда, где было так плохо. Поверх притуплённых собственных чувств и блекнущих ощущений ложится вязь гнева и ужаса Туидханы, увидевшей в своём сыне исчадие Дракона Хаоса. Ответ на заданный ранее вопрос получен.

Маласса благоволит к тем, кто ищет ответов, но лишь порой и избранным сама дарит их. Это тот  самый редкий случай, потому что дитя ещё слишком мало, чтобы найти ответ самостоятельно, а дух его может быть сломлен незнанием. Хозяйка Тайн дает ответ, но узнанное запечатывает неразглашением. Ему позволено знать – но не показывать знание. Ему позволено помнить – два взгляда на одно и то же событие. Ему позволено осмысливать информацию – и выбирать между прощением и пониманием. Ему позволено решать – как взрослому – покорствовать ли воле матери или отринуть её страхи и самому выбирать своих Драконов…

Тёмный вихрь опадает, и чёрноволосый мальчик, долго лежавший без движения, вдруг резко садится в кровати, обводит чуть дезориентированным взглядом знакомую светлую комнату с высокими потолками, резными ставнями на окнах, останавливает взгляд на заплаканном, но счастливом сейчас лице матери.

- Мамочка, а когда мне можно будет начать тренироваться с клинками?х ощущений ложитьс

Туидхана без слов хватает сына в объятия, прижимает  себе.


«Маласса изменила… вернее, дополнила, его память! – потрясенно думает Астрал, пытливо вглядываясь в расслабленное во сне лицо тёмного эльфа – рельефное красивое лицо с волевым подбородком, чувственным ртом, резко очертанными скулами, высоким лбом, тяжёлыми веками, прикрывающими сейчас аметистового цвета глаза, с бледной кожей, казалось, никогда не знавшей солнца. – Дракон Тьмы вмешивалась в его сознание… сама! Когда он был ещё ребёнком… и не служил ей! Защитила от боли, исцелила сознание… Самая равнодушная, безжалостная из стихийных Драконов!.. Почему?.. Мне становится поистине страшно читать эту память дальше… Что ещё я могу тут найти?..»

Полог палатки оказался резко отдёрнут.

- Есть новости? – сумрачно спросил заглянувший внутрь шатра Файдаэн.

Астрал перелил считанные воспоминания в магический шар и указал на него светлому эльфу.

 

Поворот, замах и ускользание. Перетечь вправо, уходя от клинка учителя. Краем глаза поймать весёлые мордашки перешёптывающихся близнецов, засевших за оградой ристалища. Высоко завязанный «конский хвост» вьется за спиной, ластясь к плечам, вслед за движениями тонкой, гибкой, но мускулистой фигуры. Раилаг знает, что братишки восхищаются им, и это тешит самолюбие юноши. Подсечка, разворот. Звон металла о металл. Уход из захвата.

Ещё не сегодня, но уже близок тот день, когда первенец Туидханы победит своего наставника в бое на мечах.


В сплетении ветвей зеленеющего храма Дракона Земли юный эльф покорно слушает попрёки жреца, обвиняющего его в нерадивости.

- Твой «Рой ос» испугает, разве что, корову! – сердится жрец, и Раилаг ниже склоняет черноволосую голову.

Жрец не знает, что сказать ещё такого, чего не говорил раньше. Все задатки к владению волшебством у юного эльфа имеются, но ни Магия Призыва, ни Магия Света не даются ему. Чем это можно объяснить, кроме отсутствия усидчивости, жрец не может понять.

- Наставник, может, магия – это совсем не моё? – довольно робко спрашивает юноша, не поднимая на старшего эльфа своих пугающих ненормальным цветом глаз.

- Глупости! – осаживает тот. – Ты просто ленив сверх всякой меры! Держи-ка вот, - свиток «Карающего удара» оказывается вложен в руки Раилага. – Я решил изменить с тобой тактику, отрок! Твою нерадивость мы победим зубрёжкой. Хоть пятьдесят лет потребуется, хоть сто, но это заклинание ты выучишь у меня так, что оно будет от зубов отскакивать!

Юноша только вздыхает, рассматривая свиток с символом Дракона Света на печати.


Бушующее пламя поджигает портьеры, плавит золотые арабески, обнажая тёмное дерево обивки стен, а когда и то прогорает – каменную кладку под ним. Раилага не смущает творимое им разрушение – он знает, что в его следующий визит комната будет выглядеть, как обычно. Однажды разгромленная обстановка стала восстанавливаться прямо у него на глазах, но это было… очень странно, и юношу тогда сильно замутило. Сейчас Раилага волнует отнюдь не бушующий вокруг него пожар, а то, что под его магией так и не начал плавиться камень.

- Ты должен пылать сам, чтобы желанием своим зажечь то, чему гореть не назначено природой, - мягко шепчет на ухо бархатный голос, а сильные руки обнимают за талию, притискивают ближе к горячему телу за спиной. – Ты должен четко представлять результат, который хочешь получить… Желать… даже вожделеть его, - горячее дыхание опаляет ложбинку за левым ухом. – Камень – лишь растекшаяся лава, пыль, пепел! Разрушь! Уничтожь его! Ну же!

И снова срывается с рук сгусток пламени, бьёт в стену – и исчезает где-то в необъятной тьме, проплавив в толще камня аккуратную круглую дыру, ведущую в неизвестность.

- Умничка.

Лёгкий поцелуй в щёку – лишь чуть ощутимое касание сухих губ. Руки, державшие в замке торс юноши, расцеплены и убраны.

Раилаг оборачивается всем корпусом к аловолосому наставнику – тайному другу из дрём за гранью реальности, вглядывается в его лицо, ищет его взгляд и улыбается уголком губ довольно, хотя и чуть неуверенно.

- Я запомню это ощущение, - обещает он.


Шелестят переворачиваемые одна за другой страницы книги. Королева Туидхана, подперев голову рукой, сидит за читальным столиком библиотеки, просматривая в очередной раз знакомые письмена заклятий, ища ответ и не находя его. Распущенные белоснежные волосы, лишь придерживаемые у висков двумя тоненькими косичками, свободно рассыпались по спине женщины и спинке стула, плащом окутывая ее фигуру.

- Мама, - не столько окликает, сколько обозначает своё присутствие негромкий голос. – Снова не удалось?

Раилаг подходит, присаживается у её ног на корточки, берет её ладони в свои. Эта поза стала в последние пару лет привычной. Её первенец, ещё только стоящий на пороге взрослости, уже набрал свой полный рост, и вряд ли вырастет выше – так и будет чуть ниже среднего по меркам их народа, но миниатюрной Туидханы он уже выше на полголовы, и знает, что мать не любит ситуаций, в которых ей приходится смотреть на кого-либо снизу вверх.

- Даже модифицированное заклятие не помогло?

Эльфийка кивает в ответ на вопрос сына.

- Тогда помолись Малассе, чтобы она вложила в него больше силы.

- Ты так легко говоришь об этом, словно это безделица! - качает головой королева. – Практиковать Магию Тьмы для представителей нашего народа – само по себе преступно, но молиться Дракону Тьмы…

Раилаг пожимает плечами.

- Сделав первый шаг, нужно делать и второй, и следующие, иначе зачем было ступать на эту тропу?

Женщина освобождает правую руку и лохматит ею шелковистые, гладко струящиеся волосы первенца.

- Ты ещё такой ребёнок, Раилаг, – с улыбкой говорит она, - раз не видишь разницы между практикой магии и поклонением божеству… Гномы используют огненные заклятия Магии Хаоса, но поклоняются Аркату, - как и всегда при упоминании Магии Хаоса между матерью и сыном возникает легкая, еле ощутимая атмосфера напряженности. – Наш народ искони поклоняется Силанне, хотя и использует Магию Света наравне с Магией Призыва…

Юный эльф хмурится и отворачивается. В его голове крутится вопрос: «Если «гномы используют», что ж ты запретила использовать мне? Если практика – ещё не поклонение!»

Видя, что сын её не слушает, а ушёл в свои мысли, Туидхана прерывает начатую речь, подводя ей итог:

- Я найду способ без смены веры достичь желаемого. Не забивай себе этим голову, сын, это не твоя забота.

Раилаг поднимается на ноги, коротко кланяется матери и покидает библиотеку.


Прокручивая только что просмотренные воспоминания в голове, Астрал задерживает внимание на том изучающем, вопрошающем, словно бы ищущем поддержки и одобрения взгляде, которым в давнем воспоминании вождь Игг-Шайла обшаривал лицо аловолосого мага.

«А ведь он, очевидно, видел его черты, когда это происходило, - отмечает маг. – Почему же в таком случае они не сохранились в воспоминаниях?..»

Загадка. Тревожащая. Даже – пугающая, потому что два мага и светлый эльф до сих пор не могут понять, кто такой этот аловолосый, хотя просмотрели уже несколько десятков воспоминаний с его участием.

 

- …Раилаг!

От неожиданного вопля над ухом молодой черноволосый эльф подскочил на стуле и выронил перо цапли, служившее закладкой в книге, которую он читал.

- Принц Раилаг, там принцы Силсай и Менан на заднем дворе дерутся! – настойчиво сообщил маячивший рядом пастырь единорогов.

«А матери, как всегда в такие моменты, нет дома, - досадливо подумал молодой эльф, захлопнул и отбросил на стоявшей у стены стол книгу. – Границы своего нового королевства объезжает… Как будто от одного названия что-то у нас поменялось!»

Раздражение копилось, росло, приливной волной поднималось в душе всю дорогу вниз из библиотеки по лестнице, вкруг дома, через сад, к конюшням. Здесь в пыли, по щебню подъездной дорожки и травке лужайки единорогов, вцепившись друг в друга, катались двое мальчишек и мутузили друг друга, что есть сил.

Раздражение переплавилось в злость. Один порыв воздуха подхватил близнецов, приподнял, стукнул о землю и расшвырял в разные стороны. Бросив взгляд через плечо на застывшего с округлившимися глазами пастуха, Раилаг беззвучно, одним движением пальцев выплел заклинание рассеянности, а затем забвения, наведя их на нежеланного свидетеля своего срыва, а потом снова повернулся к братьям.

Те уже успели подняться на ноги и теперь отряхивали одежду, сердито косясь то друг на друга, то на старшего брата. Во всяком случае, Силсай сверкал глазами весьма агрессивно. Менан стрельнул взглядом лишь пару раз, а потом потупился, пытаясь изобразить послушного и прилежного эльфёнка, не дравшегося только что в пыли.

- Из-за чего сцепились? – гнев ещё не ушёл полностью, отчего голос звучал ниже обычного.

- Не лезь, Раилаг! – взвинчено огрызнулся Силсай. – Иди к своим книгам, без тебя разберёмся!

Менан попытался отступить за его спину, к чахлому, обглоданному единорогами кустику. В отличие от взрывного близнеца, у которого часто слова опережали мысли, он четко знал, когда можно грубить старшему брату, а когда – явно не стоит. Раилаг мог быть большую часть времени эльфом спокойным и то ребячливо весёлым, то странно задумчивым, вечно витающим в своих мыслях, покладистым, не ведущимся на подначки, не дающим отпор шутникам, но порой на него как будто что-то накатывало, и тогда черты лица застывали в ледяном совершенстве, и на неподвижном лице жили только глаза – глаза того же цвета, что и у матери, - они начинали сиять ярко и… страшно. С таким Раилагом не стоило связываться – Менан это отлично знал, и потому, заметив, в каком состоянии сейчас находится старший брат, попытался отступить, спрятаться, до того как Силсай нарвётся на взбучку... Не успел.

Стремительное, почти не различимое для глаз движение. Пара оплеух. Вывернутые сильными пальцами мечника уши.

Силсай взвыл, рванулся, пытаясь освободиться, получил подсечку и свалился в траву, скуля и зажимая кончики горевших как в огне ушей ладонями.

Менан не дергался, только покосился на Раилага и слабо хныкнул. Конечно, за уши хватать – это было со стороны старшего брата очень жестоко, но Силсай сглупил, пытаясь вырваться и тем самым делая себе ещё больнее. Менан повторил хнык.

Риалаг его сразу же выпустил. Шагнул ближе к сжавшемуся в траве Силсаю.

- Итак, спрашиваю повторно, - голос звучал крошевом льда: - из-за чего вы, два поганца, сцепились на этот раз?

Менан снова подумал о кустиках. И не зря. Потому что Силсай нажаловался:

- Этот урод говорит, что мама всё неправильно сделала! Что ей кланяться надо было чванливому ублюдку Арниэлю, чтобы жить со всеми в мире, дружбе и любви… Тьфу на тебя, Менан!

- Не плюйся мне тут, - велел Раилаг и перевел сумрачный взгляд на второго из близнецов. – А ты что скажешь?

Менан хотел бы ответить тактично и осторожно, но проблема была в том, что он понятия не имел, какова точка зрения старшего брата на решение матери сделать своё маленькое королевство государством отдельным от остальных эльфийских земель, централизовавшихся под властью самопровозглашенного Верховного Короля.

- Ну? – поторопил Раилаг, и в голосе его накалилась молниями предгрозовая духота.

- Суверенный Тарлад – это ошибка, - поспешно высказал свою точку зрения Менан, предпочтя опасность честного признания затягиванию разговора, явно злившего старшего брата, а в ледяном бешенстве Раилаг был совершенно непредсказуем. – Вокруг же ничего не изменилось, правда? Разве нам стало лучше жить, когда мы стали считаться отдельным королевством? Зато Верховный Король и сородичи, которые остались за границей, теперь на нас сердятся! Это… опасно. Они могут что-нибудь не то сделать… Или не помогут нам, если потребуется помощь…

Менан потупился и замолчал. Чуть погодя всё же снова поднял взгляд на Раилага. Силсай тоже смотрел на него. Оба близнеца ожидали реакции наследного принца, разрешения их спора.

«Даже подросток понимает, что к чему! – виски Раилага покалывало предчувствием головной боли. - Но что за дело до этого королеве Туидхане с её амбициями? Кого и когда она слушала?.. Можно подумать, что книги в нашей библиотеке читаю только я… Ни одна централизованная монархия не начиналась без узурпации власти, хотя бы частичной, без отмены старых законов. Если не смогла сесть на главный трон, зачем дробить страну на провинции? Ох, мама, неужели из одной только гордости? А чем это в будущем обернётся для нас, твоих детей, для всех подданных твоего королевства?.. Не лучше ли было оставаться королевой родного края, подчинённой Верховному Королю? Пусть бы Арниэль наслаждался своим новым титулом, много ли он бы от тебя потребовал, кроме присяги?.. Не знаю. Но теперь конфликт неизбежен. Как скоро нам теперь ждать войны, вторжения? Со стороны кого? Ведь Тарлад – всего лишь крохотная область, зажатая между большими государствами… И найдётся ли у нас хоть один союзник после всех твоих интриг?.. Зачем ты всё это делаешь, мама? Тебе скучно жить, а борьба за власть и вечные интриги развлекают тебя, в этом дело? То есть… ты слышишь зов Малассы, на который никак не решаешься полноценно ответить?.. Если так, то я даже понимаю тебя. Возможно, я вёл бы себя также на твоем месте… Но я – не на твоем. И с моего места кажется, что суверенный Тарлад – это шаг в пропасть, самоубийственный шаг, ведущий к гибели всего нашего рода…»

Аметистовый взгляд потух, черты застывшего лица смягчились.

- Я не знаю, кто из вас прав, - прозвучало глухо; старший принц, повесив голову и чуть ссутулившись, двинулся прочь со двора; лишь не дойдя до угла здания, он остановился, обернулся и велел, но не уверенно и подавляюще властно, как в начале разговора, а мягко, почти просительно: - Только не деритесь больше, решайте спор на словах, договорились?

Силсай сплюнул.

- Вот клянусь тебе, Менан, я не вырасту таким слабаком, как наш старший братец!

Раилаг, никак не показавший, что слышал слова брата, ушел какой-то усталой, вялой, почти старчески шаркающей походкой.


Файдаэн в очередной раз разъярился – Астрал отметил, как желваки играют на скулах светловолосого эльфа. Не составляло труда понять, что молодого поэта так расстроило – все эмоции были написаны у него на лице. После десятков просмотренных воспоминаний Файдаэн прикипел душой к образу юного Раилага – душевно хрупкого, ранимого и беззащитного, которого хотелось оградить от бед, которого, как мнилось светлому эльфу, еще можно было спасти, но которого кто-то намеренно подталкивал на тёмный путь – и этого кого-то Файдаэну очень хотелось утыкать стрелами. Только вот найти этого кого-то никак не представлялось возможным. На подозрении оставались аловолосый маг и королева Туидхана, но первому до сих пор в упрёк можно было поставить только то, что он учил эльфа Магии Хаоса, что по нынешним временам считалось далеко не таким страшным грехом, как несколько столетий назад, а вторая и вовсе не имела влияния на сына, пусть он и демонстрировал ей всегда полную покорность в словах и действиях. Объекта, на который можно было бы выплеснуть свой праведный гнев, никак не находилось, и Файдаэн бессильно ярился.

Астрал перевел взгляд на Первого в Круге.

Зехир не показывал своих эмоций явно. Он был задумчив и молчалив, как и всю последнюю неделю своеобразного допроса пленника. Возрастные морщины резче обозначились на его лице. Астрал неплохо разбирался в настроениях своего господина и подозревал, что тот сильно подавлен. Старый маг немало часов провёл в компании Нархиза и знал, насколько правитель Серебряной Лиги восхищался когда-то вождём кланов Игг-Шайла, знал, что лишь с одним только тёмным эльфом Зехир и был по-настоящему близок изо всех героев Войн Шестого Затмения и последовавшей чуть позднее смуты в Священной Империи Грифона, знал, как сын Сайруса ждал приезда Раилага, как наделся на его совет и помощь – знал и понимал теперь, как тяжело даётся Первому в Круге переоценка личности того, кого он считал другом.

Самого же Астрала волновали более рациональные мысли – он анализировал детали очередного просмотренного воспоминания.

Стороннему наблюдателю в последнем сюжете были слышны не только чувства и мысли Раилага, но и его брата Менана, и даже немножко Силсая, хотя лишь краем и менее отчётливо. Возникало странное ощущение не просмотра чужих воспоминаний, а чтения… какой-то мистической книги из призрачной библиотеки – книги, у которой был главный герой, но и другим персонажам внимание порой уделялось. Это напоминало ракурс взгляда со стороны Туидханы, как в истории с поркой, но… не могла Маласса так часто вмешиваться в сознание своего адепта! Да и зачем? Что, у Дракона Тьмы других дел нет? Похоже, сделанный недавно вывод был неправильным. Или не достаточным. Тут было что-то другое… Или что-то большее.

Может оказаться так, что Раилаг в результате какого-то события оказался настолько подключён к эгрегору Тьмы, настолько погружен в него, что почерпнул из него случайно или произвольно часть знаний о мыслях и чувствах своего окружения?..

Это была интересная идея. И Астрал решил сохранить ее на будущее.

 

Он страшно устал, но в горячке боя не замечал этого. Мышцы рук и ног болели так, что казалось – их сводит судорогой. Лёгкий кожаный доспех, рассеченный во многих местах, напоминал лохмотья.

Он потерял один из своих парных клинков, и его пришлось заменить подобранным стандартным мечом мертвого танцующего с клинками, который был слегка не привычен и неудобен, что не стало бы проблемой на тренировке, но создавало лишние сложности в смертельном бою.

Он рубил, колол, резал, но физические силы заканчивались. Восприятие мира сузилось до малого просвета перед собой – когда видишь лишь своего противника, которого должен убить во что бы то ни стало. Иначе – он убьет тебя.  Оборачиваться, смотреть по сторонам времени не было, и только чуткий слух и какая-то почти звериная интуиция помогали Раилагу ускользать от мечей, булав и стрел, бьющих с боков, сверху, сзади.

Как прорваться в легкой броне сквозь строй ощетинившейся копьями, сомкнувшей щиты людской пехоты? Какая акробатика потребуется для смертельного танца вокруг рыцаря в тяжелых доспехах в поиске неплотно пригнанного шва, сочленения пластин, в который можно вогнать тонкий изогнутый клинок, чтобы он, наконец, нашел живое тело? Куда отступать от бронированной конницы, мчащей галопом, вытаптывая цветник перед храмом Силанны?..

Упасть. Откатиться. Понять, что жив, лишь услышав крики агонии тех, кто не был столь ловок. Поднять взгляд к вечернему тёмно-синему небу, затмённому пламенем пожара прогорающих крыш. И понять, что это конец – уже не бой, а бойня.

Тарлад пал. Священная Империя Сокола раздавила маленькое королевство, не имевшее союзников, одним ударом латной перчатки.

Он поднял взгляд к пылающей кроне Лоталь [6] – дерева, подобного Бриттиге – дерева, бывшего его домом, резиденцией его матери, – поднял взгляд и не вспомнил ни лица давшей ему жизнь женщины, ни лиц братьев, других родственников, только прошептал «Как жаль, что мы больше не увидимся, Мэл...», а потом на него снизошло нездешнее спокойствие. Несмотря на физическое истощение,  он истратил ещё далеко не весь свой магический резерв, так как рефлекторно таился даже в бою и применял лишь заклятия Тьмы малой или средней сложности. На «Армагеддон» сил ему хватит – пусть даже это станет последним, что он сделает в своей жизни.

Он только начал плести вязь заклинания, когда…

- Безликие! – разнесся на полем боя вопль ужаса. – Безликие идут! Перегруппироваться!

Непроглядная тьма обрушилась на гибнущий Тарлад, словно оправдывая его название. Даже пламя горящих домов не способно было рассеять темноту, а лишь, казалось, сгущало тени.

- Во славу Малассы! – зазвенел во внезапно наступившей тишине призыв Туидханы, и ей ответил нестройный хор голосов.

А его тело охватило холодное фиолетовое пламя, несущее забвенье усталости, вливающее новые силы. Мгновение, два… И он понял, что видит сквозь мрак, и нагнулся, чтобы подобрать с истоптанной травы отброшенные перед началом заклинания клинки. Усмехнулся. Их следовало напоить кровью. Во славу Малассы.


Все молчали. Увиденное не предполагало многозначных трактовок, как прежде, и обсуждать его никому не хотелось. Даже по лицу светлого эльфа было видно, что он не может искренне винить ни Туидхану, обратившуюся ко Тьме, чтобы спасти свой народ, ни Раилага, едва не уничтожившего этот народ в стремлении побеждённого забрать и победителей вслед за собой в смерть.

- Стоунхельм захвачен некромантами, - наконец, заговорил Зехир и протянул Файдаэну принесенный с собой свиток, которому двое не успели уделить внимания до просмотра воспоминания в магическом шаре.

- Стоунхельм? – следопыт свиток взял, но не спешил его разворачивать. – Под чьим он крылом?

- Это Вольный Город, там почитают Драконов Воздуха и Света.

- И, ты думаешь, к нападению причастен Арантир?

- Практически уверен в этом.

- Значит, и Тёмный Мессия где-то там рядом... Что будем делать?

Астрал заметил тоскливый взгляд Первого в Круге, брошенный тем на спящего пленника.

- Раилаг, помнится, в одном из старых писем, предлагал выждать и понаблюдать, но, конечно, это было давно, и сейчас многое изменилось… И все же мне нравится его идея. Арантир ищет Тёмного Мессию, чтобы его уничтожить, и если справится, то выполнит за нас нашу задачу…

- Тактика маласситов, - презрительно фыркнул следопыт. – Да и, кроме того, можем ли мы сейчас полагаться на предложения Раилага?

Теперь на спящего тёмного эльфа уставились уже двое.

- Так мы пока и не получили ни опровержений, ни доказательств! - сокрушенно пробормотал Зехир.

- А времени это занимает изрядно… Нам надо что-то решать.

- Я знаю.

Долгая тишина, нарушаемая лишь звуками из-за полога шатра. Еще в её начале Астрал негромким покашливанием привлёк к себе внимание Первого в Круге и попросил позволения пойти отдохнуть, что, конечно же, было ему немедленно разрешено. И вот теперь двое молчат, и ни один не решается заговорить первым.

- Ну, а что ты предлагаешь? – наконец, нарушает тишину Зехир, переведя взгляд с лица тёмного эльфа на эльфа светлого.

- Если бы у меня были достойные предложения, я бы их уже озвучил, - почти огрызается бывший эльфийский дипломат.

- Несомненно, в стихах, - подтрунивает маг, но как-то вяло; вздыхает. – Я все-таки думаю, что стоит продолжать следовать предложению Раилага. Доказательств, подтверждающих его предательство, мы пока не нашли, хотя и многое в его воспоминаниях выглядит подозрительно… Но это сейчас не имеет отношения к делу. Главное в том, что у нас не много альтернативных решений. Мы уже искали ребёнка, как только могли, и это оказалось безрезультатно. Остается только ждать, когда он проявит себя своими действиями, и тогда ударить!

- Как бы не опоздать, - хмурится Файдаэн.

- Арантир тоже ищет его и оставляет за собой заметный след… Не опоздаем, думаю, если будем следовать по нему.

- А если попытаться опередить? Если Арантир зашевелился, значит, демонёнок успел сделать что-то заметное, и мы теперь сами сможем его выследить…

- Для этого надо знать, что искать, - Зехир снова в отрешенности уставился на спящего. – Но, предположим, даже найдём… Становиться между Верховным лордом Эриша и его добычей, - маг цокнул языком.

- Думаешь, что не справимся? – возмутился следопыт, вскочил на ноги и начал мерить шагами палатку. – Да ты вспомни Шестое Затмение! Мы справились с самим Кха-Белехом!

- Вчетвером, - уточнил Зехир. - И порой я думаю…

Первый в Круге не договорил и спрятал взгляд, но светлый эльф, всё еще довольно молодой по меркам своего народа, хотя и утомленный почти бесконечными войнами, пришедшимися на его юность, не захотел оставлять недосказанности.

- Что именно думаешь?

- Что нам позволили победить, - четко произнес маг, твердо встретив изумлённый взгляд Файдаэна, и, прежде еще чем следопыт взорвался протестами, пресек его возмущение взмахом руки. – Не будем об этом. Возможно, это лишь мои страхи. В любом случае, становиться между Верховным лордом Эриша и его добычей не только опасно, но и чревато тем, что и он, и мы в ходе взаимной свары эту самую добычу упустим. Сейчас сила Тёмного Мессии в том, что он один.

- Один против армий.

- С которыми он не станет сражаться, а просто проскользнёт сквозь сеть… Я пошутил бы, что тактику выживания для него писали тёмные эльфы, если бы искал способ усугубить свои опасения.

Двое, не сговариваясь, снова уставились на спящего вождя кланов Игг-Шайла.

- Значит, всё-таки ждём? – чуть погодя уточнил Файдаэн.

- Ждём, - подтвердил Зехир. – И продолжаем начатое.

 

Раилаг подправлял плетение теней в сумрачном куполе над столицей Тарлада, когда к нему подошёл отчим.

- Лорд Сальвин.

Юноша потряс правой ладонью, сбрасывая остаточные искры тёмной магии с пальцев.

- Раилаг. Нам нужно поговорить.

- Как скажешь.

Свою работу первенец Туидханы уже закончил и не видел причин отказывать отчиму, с которым поддерживал вполне дружеские внешне, хотя и эмоционально холодные отношения. В целом, нынешний консорт матери не вызывал у него неприятия.

Двое тёмных эльфов по полупустым улицам направились от городских стен к Лоталь.

- Я уезжаю к себе и забираю Эрин, - сообщил старший эльф спустя десяток шагов.

Раилаг просто кивнул, не зная, как можно это заявление прокомментировать. Он никогда не был настолько бестактен, чтобы совать нос в личные дела матери, да и не интересовался он ими по большей части. А даже если бы и заинтересовался, разве мог что-то изменить в решениях королевы?..

- Туидхана с трудом балансирует на остро заточенном лезвии, и когда-нибудь сорвётся, - спокойно, размеренно, почти равнодушно говорил эльфийский лорд пасынку, продолжая свой путь по столице бок о бок с ним. – Моя дочь не станет жертвой очередной Войны Горького Пепла!.. Ты ведь понимаешь, что нас ненавидят?

На минуту двое остановились. Встретились взгляды двух фиолетовых пар глаз, только оттенок их был чуть разным. Глаза Сальвина, изменившие свой природный цвет вследствие присяги Малассе, были более светлого оттенка, чем глаза Раилага, и хотя и те, и другие можно было сравнить и с фиалкой, и с аметистом, как и глаза Туидханы, глаза старшего эльфа сверкали ярче, в них было больше жизни и страсти, чем в тёмно-фиолетовых глазах Раилага.

Наследный принц снова кивнул.

- Нам нужно уходить отсюда, - продолжил путь и речь Сальвин, - искать для себя новые земли, создавать новое государство. Здесь мы как бельмо на глазу для всех соседей, как постоянное напоминание, как оскорбление их Драконов… Чем дольше мы здесь остаёмся, тем вероятнее нас уничтожат.

- Я согласен, - подал, наконец, Раилаг голос.

- Да, вот только твоя мать не согласна, - горько усмехнулся консорт. – Она не готова покинуть свой трон и отправиться в неизвестность, в которой, возможно, лишится власти… Я устал её переубеждать. У меня есть маленькая дочь, о которой я должен позаботиться. За тебя я ответственности не несу, да и Менан с Силсаем уже почти взрослые… Уходя, хочу только дать совет… потому что мне не безразлично, что станет дальше с нашим народом… совет задуматься об обязанностях, налагаемых благородной кровью. Ты – первенец правящей королевы, Раилаг, и если… когда она оступится, - было видно, что говорить лорду Сальвину становилось всё труднее с каждым произнесённым словом, - кому-то нужно будет подхватить падающую корону… Ты понимаешь меня?

Раилаг, поджав губы, смотрел в сторону. Однако, после паузы, всё же кивнул.

Старший эльф замедлил шаг, а потом вовсе остановился. С сожалением оглядел пасынка.

- Надеюсь, ты не будешь  бежать от ответственности, наложенной на тебя первородством, - подвёл он итог негромко. – Прощай, Раилаг, надеюсь, мы ещё встретимся в лучшие годы.

Слегка хлопнув принца по плечу, последний консорт королевы Туидханы ускоренным шагом направился ко дворцу. Раилаг остался стоять на дороге, хмурясь и тыкая носком сапога землю.


С первой же фразы старик понял, что Первый в Круге не выдержал, и его, наконец, прорвало на откровенность.

- Если бы Астрал не доставал эти воспоминания прямо при нас из его головы, - Зехир указал рукой на спящего Раилага, - я бы подумал, что это воспоминания какого-то совсем другого эльфа! Он, сколько мы его помним, всегда вел себя так, словно был рожден править…

- И оказалось, что это действительно так, - заметил Файдаэн.

- Да, но в этих воспоминаниях он не только не хочет власти, он и ведёт себя не как лидер, не как правитель. Скорее, как какой-то отшельник, который только и ищет шанса спрятаться от всего мира… Он здесь совершенно не уверен в себе, а мы разве видели когда-нибудь у него сомнения или колебания?

Золотистые косы скакнули вдоль щек, когда следопыт потряс головой.

- Он всегда был холодным, как горный лёд…

- Если не считать вспышек гнева, - возразил поэт, не впечатлённый сравнением.

- Да, но и гнев его мне всегда казался совершенно рассудочным. Боги, он же всегда на всех окружающих смотрел, как на насекомых, даже не с презрением, а… с брезгливостью, что ли? Абсолютная самоуверенность и зашкаливающее все мыслимые пределы высокомерие. Надо было очень расстараться, чтобы он начал на тебя смотреть хотя бы с равнодушием, не говоря уже о чём-то большем… А уж чтобы начал к тебе прислушиваться, считаться с твоим мнением!.. И что мы видим в его прошлом?.. Это просто какое-то другое существо! Файдаэн, я не понимаю!

- Я тоже, - кивнул эльф. – И мне это совершенно не нравится. Я начинаю думать, что Тиеру ошибся. Сейчас мы видим, каким был Раилаг, до того как предался Ургашу, и, по логике, он должен был стать таким же, пройдя Обряд Истиной Природы, но…

- Под личиной тёмного эльфа он остался демоном, - тяжело закончил Зехир и закрыл глаза ладонями. – Я начинаю этого страшиться, друг мой.

- Теперь уже ты спешишь с выводами, - безвозрастное лицо Файдаэна застыло, словно при звуке какой-то мучительной ноты.

Астрал налил и принёс Зехиру кубок вина. Тот пригубил, невнятно поблагодарил и погрузился в молчание.


Трое сыновей Туидханы уводили свой народ всё дальше по подземным туннелям. Ссоры, неуверенность, страхи среди изгнанников множились с каждым днём пути, и Раилаг всё чаще раздражался, вынужденный заниматься непривычными, неинтересными обязанностями. Одно было благом – братья с воодушевлением на первых порах помогали ему, а потом и вовсе стали забирать на себя часть хлопот, споря за каждую толику власти.

«Истинные сыновья своей матери!» - с недовольством, ставшим ключевой мелодией его бытия в последние недели, подумал старший принц… или уже король? Раилаг не позволил себе надолго задуматься над этим, но сделал заметку на память: на следующем привале установить походный алтарь Дракона Тьмы и спросить у Малассы, жива ли его мать или уже казнена, а то и растерзана разъярённой толпой в отместку за День Огненных Слёз, к которому была непричастна… Не думать об этом! Не думать, не думать, не думать…

Только бесконечно тянущийся подземный лабиринт, заселённый безымянными монстрами. Только стенания сородичей, холод, голод и необходимость принимать судьбоносные решения. Только гложущая душу тоска от не проходящего ощущения собственной никчёмности.


Двое героев Войн Шестого Затмения спали прямо в главном шатре, не ушли на этот раз в свои палатки. Файдаэн спал, откинувшись в кресле. Зехир закопался в подушки.

Астрал, слив очередное воспоминание в магический шар, осторожно прошёл к выходу из шатра, расшнуровал и откинул клапан, выглянул наружу, глотнул прохладного ночного воздуха.

Стало немного легче. Маг не так чувствительно, как его работодатели, переживал перипетии жизни своего подопытного, но и его угнетала безысходность душевных терзаний первенца Туидханы, потерявшего мать, дом и привычный быт, свою родину, многих соплеменников, и пытавшегося построить всё заново, на новом месте, но без веры в себя, без понимания своей конечной цели – жившего в это период словно по инерции и не скатившегося окончательно в отчаяние только из-за возможности изредка, на длительных стоянках видеть сны об аловолосом маге, всегда ждущем его и готовом хотя бы выслушать, если не помочь. Астрал с удивлением отметил, что в последних воспоминаниях Раилаг на привалах, а порой и в седле начал практиковать технику глубокой медитации, сначала – в дающих магическую подпитку молитвах Малассе, потом – в попытках дотянуться не спящим сознанием до своего аловолосого друга, и первое ему уже удавалось вполне, так что успехов и во втором можно было ожидать вскоре.

«Ну, вот я уже и рассуждаю о давно случившимся так, словно это происходит сейчас!» - укорил себя старик. Нет, следовало всё-таки признать, что он увлёкся подглядыванием за чужой жизнью не меньше Зехира и Файдаэна.

Астрал вздохнул и окинул взглядом сонное царство.

Да-да, самому себе необходимо было признаться, что ещё ни одно изученное им сознание, ещё ни один рой чужих воспоминаний не манил его и не затягивал в себя так, как память вождя кланов Игг-Шайла!..

Следовало возвращаться к работе.

Маг опустил клапан шатра, тщательно зашнуровал его во избежание проникновения насекомых и вернулся к пленнику.

 

Уютная большая комната без окон. Две стены, расположенные друг напротив друга, закрыты сплошными ткаными гобеленами с непонятными абстрактными узорами. Две другие стены облицованы панелями тёмного дерева, украшены золотыми арабесками и частично задрапированы алыми шторами с бархатными кистями. Небольшой мягкий диванчик, порой оказывающийся в центре комнаты, сейчас стоит у стены, а двое собеседников устроились в россыпи подушек, разнообразных по форме, размеру и цвету, на пушистом, с длинным ворсом ковре, закрывающем почти весь пол помещения; только по периметру комнаты оставлена полоса пустого пространства над решётками обогрева.

Раилаг рассеяно покачивает в раскрытой ладони низкий широкий кубок из легкого светлого металла с руническим орнаментом, зажав его короткую ножку между средним и безымянным пальцами. Хозяин комнаты любит разнообразие, и хотя его вкус к переменам годами никак не отражается на обстановке комнаты, мелкие детали интерьера в каждый визит эльфа сюда оказываются новыми. Как, например, кубки. Сегодняшние похожи на изделия гномской работы, хотя и не идентичны им – во всяком случае, именно таких кубков вождю клана Суровых Сердец видеть за всё время Подгорных Войн не приходилось. Рунический орнамент вдоль ободка вызывает навязчивые мысли о реальности, оставленной по ту сторону сна.

Аловолосый маг молчит, вырисовывая пальцем по поверхности красного вина в своем кубке какие-то замысловатые, но, кажется, совершенно бессмысленные узоры. Зная своего гостя с его раннего детства, он не торопит того начинать беседу, даёт собраться с мыслями.

Раилаг одним глотком допивает остававшееся вино и отбрасывает кубок в сторону, не испытывая по этому поводу ни колебаний, ни смущения. Здесь он четко знает, что можно, а что нельзя. Нельзя здесь очень немногое. По степени чувства комфорта, уюта и защищённости только это место тёмный эльф может назвать своим домом. Сейчас он откидывается на подушки, устремляет взгляд в потолок.

- Силсай, наконец, признался, откуда у него взялась безумная идея обратиться за поддержкой в Шио. Через него со мной связались демонологи, изгнанные из Семи Городов, Мэл. Они обещают, что помогут нам переломить ход войны, усилив магию всех представителей моего народа при помощи специальных обрядов, закреплённых в камне наших городов… Но усилить так можно будет только Магию Хаоса, а не Магию Тьмы.

- И что тебя в этом смущает?

Лёгкая улыбка трогает губы Раилага, но взгляд фиолетовых глаз, по-прежнему, устремлённых в потолок, становится тревожным.

- В этом – ничего. Мне это даже нравится. Проблема в том, что для того чтобы такое нововведение сказалось существенно на ходе войны, большинство моих соплеменников должны начать практиковать Магию Хаоса.

- Что можно тебе, остальным ни-ни? – насмешливо вздёргивает бровь аловолосый мужчина.

- Нет, конечно, - коротко смеётся Раилаг и почти сразу снова хмурится. – Нас всё меньше. Мы проигрываем войну. Проклятые гномы захватывают наши недавно основанные поселения одно за другим, оттесняя от своих границ. Скоро нам некуда будет отступать. Кланы обескровлены… Мы готовы сейчас ухватиться за любую спасительную соломинку. Да и Маласса никогда не порицала использование чуждых ей магий…

- Так что же тебя тогда смущает?

Тёмный эльф садится, распутывает завязку сбившегося хвоста волос, начинает его перетягивать заново. С длинными тяжёлыми тёмными прядями управляться сложно. Аловолосый маг со вздохом отставляет кубок, отходит куда-то вглубь слабо меблированной комнаты и вскоре возвращается с расчёской в руках, протягивает её своему гостю.

- Тебе помочь или сам справишься?

Смущенная полуулыбка трогает уголок губ тёмного эльфа, но он отрицательно качает головой. После нескольких расчесываний и недолгих манипуляций с волосами он затягивает новый хвост и возвращается к незаконченному диалогу.

- Меня смущает только одно: если все у нас начнут использовать Магию Хаоса, значит, и мне можно будет делать это открыто?

- Ты спрашиваешь меня? – удивляется маг. – Разве это не должно быть твоё решение?.. Сам-то ты этого хочешь?

- Конечно! Я мечтал об этом с детства! Ты сомневаешься во мне?

- Порой, - аловолосый с грустной улыбкой рассматривает своего гостя. – Ты боишься, Аги. Ты боишься показать себя настоящего кому-либо, кроме меня – кому-либо в реальности, кому-либо из своего окружения. Ты так привык скрывать свою сущность ото всех, что и не представляешь, как тебе показать сородичам, подданным ту силу Хаоса, которая от рождения есть в тебе. Порой мне даже кажется, что ты отрицаешь… хотел бы отрицать её наличие…

- Неправда! – возмущение плеснуло из фиолетовых глаз.

- Значит опять-таки, признаешь её лишь наедине со мной. Правильно?

Черноволосый эльф потупился.

- Я боюсь, что когда… если я начну открыто использовать Магию Хаоса, все поймут, что невозможно достичь её вершин в одночасье – поймут, что я давно её практиковал и всех обманывал…

- Боишься, что сородичи отвернуться от тебя?

Кивок.

- А разве не ты говорил мне неоднократно, что не хочешь ответственности за чужие жизни, что не ищешь власти, что обязанности лидера тебе тягостны, что настойчивое внимание соплеменников тебе претит?

Новый кивок. Раилаг ниже склоняет голову, прячет глаза от собеседника.

- Так чего ты тогда боишься? – аловолосый мужчина хмурит брови, голос его становится почти сердитым. – Отвернутся – и хорошо! Избавишься от навязанной тебе власти и ответственности за чужие судьбы. Останешься в уединении, которого так долго жаждал.

- В одиночестве, ты хочешь сказать, - тихо возражает тёмный эльф, не поднимая глаз; подтягивает к себе одну из маленьких подушек с кистями, прижимает её к животу, обнимает, стискивает обеими руками. – Я не жаждал одиночества, я искал покоя.

- Покоя?! – голос мага взлетает высокой нотой, а потом падает на пару октав – в вибрации его слышан подавленный рык; человек взвивается на ноги, начинает мерить шагами комнату. – Покой – это смерть для отмеченных Ургашем! – от обличающего тона Раилаг чуть сжимается, зажмуривает глаза. – Не веди себя, как ребёнок, Аги! Ты давно уже взрослый мужчина. Пора уже разобраться в себе – в своих желаниях, ценностях, намерениях, целях… Но, прежде всего – в желаниях! Потому что с них всё начинается. А ты не знаешь, чего хочешь! И, по-моему, никогда не знал.

Раилаг не отвечает, только теребит пальцами бахрому подушки.

Гнев аловолосого мага постепенно идет на убыль. Ещё немного пометавшись по комнате, он подходит к тёмному эльфу со спины, опускает ладонь на его склонённую голову, пару раз гладит.

- Прости, что сорвался и накричал, - говорит он уже почти спокойно, с ноткой сожаления. – Но сути дела это не меняет… Тебе нужно разобраться в себе, Аги. В своих желаниях. В своих страхах. В своих страстях. Сейчас ты придумал себе, что боишься одиночества. Это неправда. Ты всю жизнь был один.

Раилаг расцепляет руки, отпускает подушку, откидывается головой к торсу стоящего за его спиной мужчины, умиротворённо закрывает глаза.

- У меня всегда был ты, - шепчет он чуть слышно.

- Чепуха! – маг чуть дергает за не забранную в  хвост и лежащую вдоль лица прядь волос эльфа. – Я лишь твой повторяющийся сон, фантом в твоём сознании. Меня никогда не было рядом.

- Мне достаточно и того, что есть, - возражает Раилаг. – Если бы тебя не было в моих дрёмах, я, наверное, давно бы сошел с ума…

- Глупости, - ладонь аловолосого ложится на горло тёмного эльфа, фиксирует. – Прекрати их говорить, Аги, иначе я сделаю тебе больно.

С рваным вздохом Раилаг прикрывает глаза.

- А что если я – всего лишь плод твоей детской фантазии? – склонившись, провокационно шепчет прямо в ухо эльфу человек; бархатисто-мягкий покров его волос окутывает двоих алым плащом. – Что если я – твоя выдумка, а это место – всего лишь иллюзия, твой способ сбежать от реальности?

- Нет, - шепчет Раилаг сквозь чуть спертое, пусть пока и не болезненно сжатое горло. – Я знаю, что это место реально, хотя и изменчиво. Я знаю, что ты где-то да существуешь… После стольких лет общения, я так и не знаю, кто ты…

- Но думаешь, что догадался, - смешок в ухо. – Предполагаешь.

- Да. И поэтому готов принять предложение… твоих коллег.

Маг отпускает тёмного эльфа и отходит от него так внезапно, что тот не падает на спину только из-за отменной реакции – успевает выставить назад руки.

Уже через мгновение слышен звук льющейся из сосуда в сосуд жидкости.

- Тебе подлить вина? – звучит спокойно, даже холодно из глубины помещения.

- Да, пожалуйста.

Вскоре аловолосый возвращается к гостю с двумя наполненными кубками – другими, не теми, что были в начале разговора. Эти – высокие, узкие: растительный узор на чернёном серебре. Куда исчезли предыдущие кубки, Раилаг не заметил. Впрочем, возможно, они и не исчезали никуда, а были преобразованы хозяином комнаты в новую форму. Ведь это всё-таки сон.

Человек садится напротив тёмного эльфа в любимую южными магами позу, отхлебывает из кубка и продолжает, как ни в чём не бывало:

- Итак, мы выясняли, что мешает тебе принять предложение моих… - вздернутые брови, усмешка на лице, - коллег. Ты ведь пришел ко мне за подтверждением правильности твоего решения заключить союз с ними, правда? Мы выяснили, что первое, чего ты боишься – это то, что твой народ отвернётся от тебя. Но есть и второй страх, не так ли?

- Да, - Раилаг тоже пригуляет густое, терпкое вино. – Я боюсь… не сдержать… разрушительной силы Хаоса. Боюсь причинить вред тем, кому его не желаю.

Вопросительно смотрит на собеседника. Маг недовольно, почти сокрушенно качает головой.

- Разве ты ребёнок, чтобы не уметь сдерживать свои эмоции? Разве я плохо учил тебя?

- Ты выучил меня идеально, но… здесь иллюзорное пространство, грёза, мир духов. Все разрушения, которые я учинял, ты всегда восстанавливал.

- И теперь тебе сложно перейти от игры к реальности, применить Магию Хаоса не во сне, а наяву?.. Ох, Аги! Сколько же ещё сомнений в твоей красивой глупенькой головке?.. Ну, не обижайся! Я просто уже не знаю, что с тобой делать… Похоже что, я кое-чего не учёл в твоём воспитании. События твоего детства: то случайное убийство бабочки, а потом наказание от матери – всё это сломало тебя, - аловолосый ощутимо расстроен, это слышно в его голосе, видно в рваных, чуть более резких, чем обычно, движениях. – Я долго надеялся, что это не так… оказывается, самообманывался! – горький смешок. – Ты сломан, Раилаг. Ты духовно сломлен с самого детства. Не обстоятельства, а ты сам не позволяешь себе быть свободным и сильным – не позволяешь себе ощущать себя таковым. Ты сам держишь себя в тюрьме из страхов и запретов. И внутренний хаос поэтому терзает тебя – потому что Хаос никогда не смиряется с несвободой.

Тёмный эльф слушает и не возражает. Он с детства привык, что если чего-то не понимает в себе, это ему разъяснит его аловолосый друг, бывший наставник.

- Наверное, зря я укутывал тебя заботой и лаской, - сожалеюще продолжает маг. – Похоже, их было избыточно. Я перестарался. Вероятно, зря я дал тебе возможность приходить ко мне всегда, когда пожелается… Если бы ты рос без меня, стал бы более самостоятельным. Но сделанного не исправишь? – последний вопрос мужчина задает как будто бы сам себе. – Или все-таки…

- Нет, Мэл! – пугается Раилаг.

- Да, Аги, - улыбается ему собеседник грустно, приняв решение. – Хватит бегать ко мне и днём, и ночью, при каждом удобном случае. Теперь будешь приходить раз в неделю, чаще – не впущу. Скажем, по… шальдам [7]. Живи реальной жизнью, а не снами и медитациями. Быть может, это тебе поможет.

Кубок вина выскальзывает из враз ослабевших пальцев. Тёмный эльф спохватывается, пытаетсяся его поймать, не преуспевает в этом, встаёт на колени, шарит рукой в груде подушек, пытаясь найти укатившийся предмет. Едва начав, бросает это занятие. Застывает на коленях, устремив смятенный, испуганный взор тёмных сейчас глаз на друга.

- Мэл, пожалуйста, - губы плохо слушаются. – Я не смогу без тебя так долго…

- Что значит «не смогу»? – сердито отзывается маг. – Как же мне надоели эти сопли! Должен смочь. А будешь мне тут унижаться, решу, что и раз в неделю – это слишком часто. Может быть, лучше раз в месяц?

- Мэл… - просительно.

- Хватит! Убирайся. И чтоб даже звать меня не смел раньше следующей шальды!

Алое марево заволакивает сознание Раилага, пространство вокруг него схлопывается, и тёмный эльф проваливается в сон без сновидений.


Астрал вырвался из воспоминания, отметил, что светлый эльф и Первый в Круге ещё спят, хотя за стенами палатки уже посветлело. Магический шар был не опустошен – переполнен, и маг счел, что может слить последнее воспоминание в него и позже, после просмотра предыдущих, или просто перескажет его. В конце концов, ничего сверх важного в новом эпизоде не было, всего лишь очередные душевные терзания пленника, которых трое исследователей его памяти уже навидались предостаточно.

 

Демонологи давно закончили расчерчивать гигантскую гексаграмму и теперь выпевали заклинания, преобразуя её центр в Огненное Зеркало.

Вождь клана Суровых Сердец стоял у нижних лучей гексаграммы спокойно, с отрешенным, почти отсутствующим выражением на лице.

Внутренние трапеции и треугольники гексаграммы заволокла слюдянистая пленка. Ещё строфа заклинания – и матовая поверхность стала зеркальной. Часть голосов поющих упала до шепота, часть – возросла до ора и визга. Какофония громких звуков болезненно ударила по чутким эльфийским ушам. Раилаг сглотнул и непроизвольно поморщился, спросив себя, неужели демонологи не могли сделать ритуал более благозвучным? Или и они, поклоняющиеся Властелину Демонов, видят проявления Хаоса лишь в отвратительном?..

Внезапно всё смолкло.

Тёмный эльф поднял взгляд от своих рук, сложенных на рукояти меча, к Огненному Зеркалу, в которое превратилась вся гексаграмма. Оно полыхало языками пламени высотой в средний рост человека, но пламя это доставало едва ли до середины бёдер огромной фигуре, закованной в ало-оранжевый доспех, который словно бы не просто был окутан огненными языками, но сам состоял из текучей, непрестанно горящий магмы. Удлиненный, вытянутый шлем напоминал многозубчатую корону. Яркое пламя в раскосых прорезях шлема - глаза существа казались колодцами к самому огненному сердцу Асхана.

Демонологи слаженно, почти синхронно рухнули ниц. Раилаг и сам ощутил слабость в коленях. Пусть появился здесь и не сам Властелин Демонов, первый, единственный и бессменный Король Шио, пусть это был лишь его образ, переданный на дальнее расстояние, но Кха-Белех подавлял, внушал благоговение и ужас. И… восторг. Тёмный эльф, практиковавший Магию Хаоса с детства, чувствовал, как сейчас она поёт в нём, словно при встрече с источником, как тянется к Кха-Белеху, ластится к нему, словно ручное животное к хозяину. Никто из живущих не знал, кем был Властелин Демонов, заменивший шестерых демонических Владык, на заре времён созданных Ургашем в качестве аватар своих разрушительных желаний, названных позднее пороками; никто не знал, откуда Кха-Белех появился в Шио, однако любой маг школы разрушения чувствовал его, как олицетворение Дракона Хаоса, испытывал тягу склониться перед ним, как перед божеством. Раилаг слышал прежде об этом, но не вдумывался в услышанное, пока не ощутил эту тягу в себе.

Тёмный эльф переступил на месте, выравнивая осанку, и чуть сильнее, чем следовало, налёг на навершие своего уткнутого остриём в землю меча.

Кха-Белех был безоружен, хотя на гравюрах в книгах демонологов, которые Раилаг ранее просматривал, он почти всегда изображался с огромным мечом, стоящим именно в такой позе, как стоял сейчас тёмный эльф.

- Раилаг, вождь клана Суровых Сердец, последователь Малассы, - тяжёлый низкий голос заполнил, казалось, не только помещение, но и всё пространство души, свободное от привязанностей. – Ты готов заключить со мной договор, предложенный тебе моими слугами?

Тёмный эльф попытался ответить – горло перехватило, и тогда он просто кивнул.

- Не слышу ответа, - в интонации Властелина Демонов появился легчайший оттенок насмешки, приправленной презрением.

- Да, - выдохнул Раилаг и внезапно закашлялся.

- Ты болен, я погляжу? – теперь насмешка в голосе стала отчётливо слышимой. – Кашляешь, не можешь стоять без поддержки… Быть может, тебе присесть? Не стесняйся!

Раилагу пришло в голову, что над ним издеваются: видимо, это был намёк на то, что ему следовало, как и демонологам, встречать Кха-Белеха на коленях. Несмотря на душевную тягу так и поступить, это вызвало внутренний протест – впрочем, эльф, воспитанный на слухах и легендах о презрении демонов ко всем прочим расам Асхана, ожидал подобного обращения.

- Я постою, - сухо отказался он, справившись с першением в горле. – Я готов заключить с тобой, Кха-Белех, Король Шио, личный договор в обмен на обретение моим народом чувствительности к Магии Хаоса.

- Личный договор в обмен на услугу для общества? Как благородно! – теперь демон уже откровенно смеялся. – И глупо. Впрочем, меня всё устраивает, так что пусть будет так. Мои слуги закончат настройку алтарей, и твой народ получит своё преимущество перед врагами. Осталось обговорить то, что получу я…

Вождь клана Суровых Сердец продолжал стоять прямо и твёрдо смотреть в зрячие озёра магмы Властелина Демонов, хотя от яркого свечения этих невозможных глаз, от перетекания бликов у него начинала кружиться голова, и виски сдавило болью.

- Что ты хочешь?

- Ну, раз это личный договор, то, конечно, тебя, - со смешком донеслось из-под шлема. – В Шио. Так быстро, как сможешь прибыть.

Раилаг дрогнул.

- Но я должен… - начал он, смешался и начал сначала: - Я не могу прийти сейчас. Идет война, я нужен своему народу…

- Обойдутся! – оборвали его властно. – У тебя есть двое братьев. Кроме того, насколько мне известно, не такой уж ты хороший лидер, чтобы о твоём отсутствии стали сильно сожалеть…

Тёмный эльф прикрыл глаза, пытаясь упорядочить лихорадочно скачущие мысли. Не этого, совсем не этого он ожидал, когда сообщал о своём предварительном согласии демонологам! Он убедил себя, что сможет стать агентом Властелина Демонов в Асхане, что нужен будет Кха-Белеху именно в таком качестве! Идти в Шио он не был готов. По слухам считалось, что ушедшие в демонический мир представители одной из шести старших рас Асхана оказывались изменены телесно или духовно Магией Хаоса возле огненного ядра мира, а то и полностью перерождались в его близи, становясь демонами и телом, и душой. Это перспектива была… пугающей. Кроме того, уходить куда-то в нынешние ужасные дни, когда его и без того немногочисленные собратья гибли, безуспешно пытаясь отстоять от атак народа Арката свой новый дом – сейчас, когда каждый воин был на счету – сейчас, когда появлялась маленькая, крохотная надежда на выживание?! Но эта надежда исчезнет, если он откажется от договора… А если он согласиться, то что его ждёт в Шио?.. Зачем он Кха-Белеху? Для каких развлечений, для каких игр?.. Пугающие фантазии понеслись в создании хороводом. Нет… нет, нет! Пусть это слабость, но на такое самоотречение он не способен!

- Я отказываюсь! - выдохнул Раилаг, прежде чем утишил свои страхи.

Тишина царила лишь мгновение. И по голосу отозвавшегося Владыки Демонов нельзя было понять, удивлён ли он, расстроен ли, или равнодушен.

- Отказываешься и тем обрекаешь свой народ на гибель?

- Я найду другие пути… Я обращусь к безликим!

«И почему это раньше мне не пришло в голову?» - искрой мелькнуло в сознании Раилага.

- Твоё право. Что ж… Я разочарован. И кто-то должен ответить за это.

Кха-Белех даже не отдал приказа. Демонологи мгновенно оказались на ногах и атаковали вождя клана Суровых Сердец, прежде чем тот понял, что происходит.

Пламя опалило броню, но запоздавшая лишь на миг вслед за огненным шаром молния ударила уже лишь в каменный пол пещеры. Рефлекс уклонения сработал без приказа разума. Двуручный церемониальный клинок был тяжеловат для рук Раилага и очень непривычен. Демонологи не стояли на месте – атакуя, перемещались по просторной пещере. Он великолепно уклонялся, но все же не успевал и ускользать, и догонять, и наносить удары. Слишком много было противников. Когда глыба льда пронзила правую икру, страх смерти заглушил въевшиеся в кровь и плоть запреты. Он ударил каменными шипами во все стороны от себя, настолько далеко, насколько мог достать – услышал крики боли, но не остановился. Захромал к ближайшей тройке демонологов, выставив за их спиной огненную стену. Выпустил меч, упал на спину, с разных рук посылая заклинания молнии и холода в заходивших сзади противников. Перекатился, подобрал меч и тремя точными ударами прикончил мечущиеся, вырвавшись из стены огня, фигуры. За эти секунды его окружили… Напрасно! Расширенное «Кольцо холода» сковало нападающих ледяными сталагмитами – оставалось лишь разбить. И новый разворот. Огненный шар, магические стрелы… Череда заклинаний, уклонений, взмахов мечом. Последнему демонологу он уже на пределе сил, в безрассудном броске, отрубил голову.

Застыл, удерживая вес израненного тела на воткнутом в землю мече. Тяжело сполз на колени.

Лязгающие аплодисменты вернули его в реальность.

- Неплохо, - оценил Кха-Белех. -  Но такой тяжёлый меч – это явно не твоё оружие. Тебе бы больше подошла пара лёгких клинков, или ещё лучше – посох… Да, именно посох. Ты ведь больше маг, чем воин. Зачем тебе оружие ближнего боя? Твоя разрушительная магия великолепна! Спасибо, что показал мне свои таланты. Это повысило твою ценность в моих глазах.

- Убирайся… в Шио! – выдохнул Раилаг, и, поднявшись, проковыляв к одному из лучей гексаграммы, мечом, потом здоровой ногой попытался нарушить целостность узора.

- Как грубо! – рассмеялся Кха-Белех. – Не бойся, я сейчас уйду. Мне тут больше делать нечего. Хотел только сказать тебе на прощание, что теперь ты по-настоящему заинтересовал меня. И поэтому мы рано или поздно с тобой встретимся… увидимся воочию, так сказать. Рано или поздно ты окажешься перед моим троном.

- Никогда! – прошептал  Раилаг  сквозь зубы, предпринимая новые безуспешные попытки разрушить гексаграмму.

По чувствительным к свету глазам резанул отблеск вспышки пламени. Тёмный эльф вскинул голову и взгляд от земли на движение, невольно прищурившись, и успел заметить, как образ Кха-Белеха исчезает, словно истаивая в клубах пламени Огненного Зеркала. А потом и само зеркало треснуло и брызнуло осколками в стороны.


- У него были благие намерения, - вынес вердикт Файдаэн. – Его даже можно понять, хотя, конечно же, хорошо, что он остановился.

- Не хватило самоотречения, жертвенности, - покивал Зехир. – Это парадоксально, не находишь?

- По-моему, это страшно, - возразил поэт. – Никому бы не пожелал оказаться перед таким выбором.

- Да… А ведь, что интересно, тёмные эльфы всё-таки получили особую чувствительность к стихийным элементам колдовства, - отметил маг, задумчиво. – Причём это произошло совсем недавно… Можем ли мы на этом основании предполагать, что Раилаг принёс эти знания из Шио?..

- Учитывая воспоминание, наверняка, - нахмурился Файдаэн. – Непонятно только, почему сами демоны чувствительность к стихиям не используют.

- Или ею не обладают, - уточнил Зехир. – Тут есть над чем подумать. Возможно, это следствие какого-то противодействия со стороны богов-драконов, ведь каждая стихия по отдельности завязана на них, как на источник силы, хотя и является составляющей Магии Хаоса. Или, с другой стороны, это может быть следствием резистентности демонов к огню… Пассивная способность в константной фазе может подавлять чувствительность к магии. Кстати, это может быть одной из причин того, почему многие демоны используют Магию Тьмы вместо Магии Хаоса. Грубо говоря, для того чтобы породить огонь, надо гореть внутри, что вдвойне сложно для того, кто огнеупорен. Определённо интересная мысль! Нужно будет её подробнее обдумать…

Астрал очистил магический шар от последнего воспоминания, убедившись, что повторного просмотра не будет, и началось обсуждение.

 

Шаткое перемирие с гномами после десятилетий кровопролития. Кланы, погрязшие в междоусобицах. Потерявший веру в первенца Туидханы народ. С трудом скрывающие разочарование старшим принцем братья: презрение – Силсай, заменивший его на посту вождя клана Суровых Сердец, и сожаление – Менан, с самого изгнания из Тарлада возглавивший клан Осколков Тьмы. И ещё есть Соршан, лидер клана Заклеймённых Тенью – Соршан, абсолютный, пусть и тайный союзник Менана в непреходящем желании объединить три клана Игг-Шайла под одной рукой, под одним троном. В том, кто должен сидеть на этом троне, Соршан с Менаном тоже полностью солидарен. Раилагу порой кажется, что эти двое готовы насильно его короновать, стоит лишь Силсаю не доглядеть за ними хоть минуту. Но… нет, конечно же, это не так. Менан и Соршан ждут – терпеливо ждут, когда наследник Туидханы одумается – ждут и обрабатывают его, каждый в своей манере.

…Как надоела эта возня!..

В стену летит глиняная кружка. Осколки стучат об пол. Черноволосый эльф отводит взгляд от мокрого пятна, оставшегося на стене.

…Как же болит голова…

От горьковатого грибного вина она всегда болит по пробуждении, если перед сном выпить слишком много. Он это знает, но пьёт, потому что иначе будет мучиться бессонницей. Лишь в ночь перед шальдой не пьёт никогда. Соршан приписывает себе первый успех в отучении принца от пьянства, но дело не в его назиданиях… Просто Раилаг однажды забылся и выпил-таки накануне шальды. Потом было… стыдно.

Он попал-таки к Мэлу в ту ночь, хотя лучше бы было, если бы друг его не принял. Раилаг не помнит толком, какую чушь нёс в пьяном бормотании, но зато хорошо помнит, как тискал узкие ладони, вцеплялся в тонкие запястья, зарывался лицом в бархатистые волосы, обжигал дыханием гладкую кожу и ждал реакции, и желал, и надеялся; помнит, какая неодолимая сила была в кажущемся хрупким теле, в руках, оттолкнувших его, опрокинувших, прижавших к полу; помнит, как хлестнули по лицу алые пряди, как низко, шипяще звучал самый родной голос, выговаривая: «Ты этого хочешь, Аги? Этого?! Я давал тебе всё, что только мог, с самого детства, но тебе всё мало?!.. Найди себе реальную женщину. Или мужчину! От меня ты этого не получишь. Не достоин!»

Он никогда больше не пил накануне шальды.

А будучи трезвым неизменно мучился потаённым вопросом: не совершил ли он ошибки, сдавшись собственному страху и отказав Кха-Белеху?..


Работодатели в шатре отсутствовали.

Магический шар не был заполнен еще и наполовину, но Астрал даже не потянулся к нему с намерением перелить очередное воспоминание. Увиденное только что было слишком личным. И не имело никакой ценности для поиска, который вели герои Войн Шестого Затмения. Старик просматривал всё в памяти пленника, но не считал себя обязанным переливать в магический шар информацию о мелких деталях быта тёмного эльфа, естественных процессах или постельных делах. Мало того, что просмотр воспоминаний в таком случае занял бы тот же период времени, что и проживание этих событий в реальности, так ведь и об этике не следовало забывать.

Маг осторожно коснулся чёрной пряди, перечеркнувшей левую щёку пленника, убрал её к остальной массе рассыпанных по подушке волос и вернулся к работе.

 

Собрание Триумвирата вождей кланов тёмных эльфов, на которое Раилаг пришёл по настоянию Соршана, хотя ему и нечего было там делать. Не хотелось отказывать тому единственному, кто терпел его в грибном дурмане и даже сделал почётным членом клана Заклеймённых Тенью, когда наследник Туидханы отрёкся ото всех  своих титулов. Вероятность остаться в полном одиночестве всё ещё страшила.

- Послушайте меня, прошу, - умоляет Соршан. – Наш народ разобщен. Мы влачим жалкое существование вдали от света, перемещаясь из одного тёмного угла в другой и ожидая, пока гномы нарушат перемирие и, наконец, покончат с нами. Мы словно кочевое племя орков… Нам нужна родина.

- И ты хочешь, чтобы Невидимая Библиотека Безликих стала её сердцем? – спрашивает рыжеволосый вождь клана Осколков Тьмы. - И как ты планируешь её достать?

Отрекшийся наследник Туидханы накануне обсуждал теперешнюю беседу с вождём клана Заклеймённых Тенью. Отобрать у ангелов Эльрата прах матери, а затем использовать его для поисков и возвращения Невидимой Библиотеки Безликих? Раилаг счел эту задачу приятным разнообразием в своей застоявшейся, скучной и бесцельной жизни, поэтому подыгрывает сейчас Соршану.

- Нам нужна Слеза Асхи, - говорит он. – Чистейшая, достаточно сильная, чтобы вернуть Библиотеку из царства Хаоса… Наши безликие союзники помогут в этом.

- У тебя опять видение было? Каких грибов ты наелся на сей раз? – насмехается Силсай, но под взглядами Менана и Соршана всё же смягчает агрессивный тон: – Ну, допустим, и как нам найти эту чудесную Слезу?

- Безликие могут увидеть местонахождение Слезы в прахе… но прах должен быть особым, - начинает рассказывать Раилаг видения, принесённые дурманящим пеплом – только не ему, а Соршану; впрочем, взять на себя ответственность за высказываемое предложение, прикрыв стеснительного друга, старший сын Туидханы вполне готов. – Прах кого-то сильного, того, кто спрял много нитей и завязал много узлов в паутине судьбы. Хм. Кого-то решительного… Как мать. Её прах подойдёт.

Давеча услышав об этой детали видения вождя клана Заклеймённых Тенью, Раилаг долго хохотал. Ирония судьбы, можно сказать! Мать, действия которой определили и строй его души, и его будущность, даже переступив порог смерти, не желала, казалось, оставлять его в покое. Ирония судьбы – но и определённая справедливость. Что ж, если прах его матери был артефактом, который мог дать её подданным дом, потерянный благодаря политической недальновидности королевы, Раилаг считал это только справедливым, и готов был добыть артефакт и отдать его безликим для каких-то обрядов.

- Прах Туидханы! – радуется Соршан. – Он, действительно, подойдёт. Дайте взглянуть… Да, ангелы хранят его в крепости, которую называют Реликварием. Эраэль может показать нам путь! Маласса сейчас шепчет мне имя этого юного ангела…

- С меня хватит, - обрывает Ткача Тени нынешний вождь клана Суровых Сердец. – Ваши фантазии зря отнимают наше время. А между тем мой клан нуждается во мне.

- Как ни печально, я согласен с Силсаем, - кивает его близнец. – Всё это звучит как совершенно бесплодная затея. Извини, брат, клан Осколков Тьмы не поддержит эту идею.

Раилаг чуть поджимает губы, задавшись вопросом, а не попался ли он сейчас в точно рассчитанную ловушку двух интриганов? Наверняка, Менан знал о видениях Соршана ещё до начала сегодняшнего собрания Триумвирата. Почему же тогда он не поддерживает предложение своего всегдашнего единомышленника?.. Ответ тут может быть только один: Менан и Соршан предпринимают очередную попытку посадить Раилага на трон тёмных эльфов помимо его воли.

Близнецы удаляются, а беловолосый пророк поворачивается к старшему принцу.

- Как они не понимают, что речь идёт о нашем общем будущем? Похоже, вся надежда на тебя, Раилаг. Ты не хочешь этого признавать, но старшему сыну королевы Туидханы не убежать от судьбы!

Напутствие Соршана только укрепляет подозрения Раилага. Впрочем, положительной стороной всего дела можно счесть то, что он увидит родину и сможет лично оценить, как изменились земли Тарлада за более чем век, прошедший с момента изгнания.


Астрал затеплил подвешенную на цепи в центре шатра лампаду. На улице смеркалось.

- Арантир исчез в Нефритовом океане, - задумчиво произнёс Зехир.

Файдаэн резко выдохнул, откинулся на спинку походного кресла, затеребил хвостик одной из своих кос.

- Честно говоря, у меня уже заканчивается терпение, - признался он. - Пошёл уже четвёртый месяц, как мы занимаемся неизвестно чем. И до сих пор не знаем, правдой ли было то воспоминание Годрика… Мы даже до сих пор не узнали, как Раилаг стал Аграилом!

- Должны скоро узнать, - выразил их общую надежду Зехир. – В любом случае, гнаться за Арантиром, метаться, искать теперь уже поздно. Остается только ждать…

- Дайте боги, чтоб не гибели Асхана, - отозвался Файдаэн, нахмурившись.

 

- Раилаг! – радостно бросается к прошедшему испытания безликих и пробудившему драконов Малассы тёмному эльфу Соршан. – Ты всё смог! Я так и знал. Я всегда знал, что тебе суждено величие. Я горжусь тем, что могу первым присягнуть тебе на верность, господин!

Наследник Туидханы чуть заметно морщится в ответ на эти слова. Он определённо был прав в своих давешних подозрениях: его сейчас попытаются короновать без его согласия, сославшись на волю Дракона Тьмы.

- Тебе не надо кланяться мне, Соршан, - быстро останавливает он восхваления. – Маласса избрала меня своим Воителем, а вовсе не правителем нашего народа.

Надо сразу расставить все знаки препинания в предложении, чтобы не осталось возможности для различных трактовок.

Менан ждёт старшего брата у выхода из Ониксового Круга, где десятилетиями спали ныне разбуженные драконы. И сюда же спешит Силсай. Триумвират снова собран, и отрекшийся вождь чувствует себя на этой встрече лишним, кто бы не хотел добиться обратного.

- Это унизительно! – выкрикивает мужчина, не первое десятилетие носящий на голове вместо волос фиолетовые татуировки Тёмного Клинка. – Раилаг – Воитель Малассы? Он, покинувший свой клан?!

- Эти злые слова позорят тебя, Силсай, - осаживает его рыжеволосый близнец. – Раилаг прошел испытание драконов. Осколки Тьмы примут выбор Малассы.

«Кто бы сомневался! – устало думает черноволосый эльф. – А младшие братишки опять сцепились, как в детстве… Только теперь они дерутся не кулаками, а словами. По большей части.»

- Ты можешь пресмыкаться перед ним сколько угодно. Я не подчинюсь ему. Никогда, - вызывающе заявляет Силсай.

«Ты и в детстве мне не хотел подчиняться, – мысленно хмыкает старший принц. – Да я никогда и не требовал этого… И сейчас мне это не нужно. Как же мне вам всем это объяснить, наконец, болваны?!»

- Моя задача – найти нам новый дом, Силсай, - пытается он вразумить вслух спорящих. – Ничего более. Я не собираюсь никем командовать.

Нынешний вождь клана Суровых Сердец вцепляется малиновым взором в фиолетовые глаза старшего брата.

- Помнишь леса Ироллана? – спрашивает он с не тухнущей агрессией. – Помнишь, как людишки вторглись в наши земли? Нет? Ах, ты ведь был слишком занят, ухаживая за их дочерьми… в то время как все трудные решения приходилось принимать мне! А теперь ты смеешь поучать меня?

Раилаг мысленно фыркает: мимолётную платоническую влюблённость в юную Дейдру, позднее ставшую герцогиней Грифона и Драконьим Рыцарем, ему пытались припомнить все, кому не лень, как будто это было позором или каким-то преступлением. Оборотная сторона славы была неприятна: все норовили посудачить об отношениях известных личностей, а то, что человеческая женщина, бывшая возлюбленной старшего сына Туидханы, позднее обернулась Дочерью Малассы и героически погибла, пожертвовав собой, чтобы предотвратить новые Войны Древних, только подогревало интерес. Слухи и сплетни множились, как снежный ком, хотя на самом деле кратковременный роман Раилага с Дейдрой и полноценным-то романом назвать было нельзя – так, несколько встреч и бесед о жизни. Эльф сохранил о юной в ту пору девушке тёплые воспоминания, но сейчас уже был далеко не уверен, что то, что он чувствовал к ней, было именно любовью.

Что же касалось трудных решений… их никто из детей Туидханы не принимал и не мог принимать – все решения принимала мать, пока была жива, и трудные, и простые, и как бы не хорохорился сейчас Силсай, с матерью-королевой он не осмеливался в юности спорить…  Да что там! Не осмеливался даже высказывать то, что могло вызвать её недовольство. Все его протестующие вопли тогда приходилось выслушивать братьям, сестре и немного отчиму. Как же коротка у живущих память!.. Как соблазнителен самообман.

- Я не поучаю тебя! – отвечает Раилаг более резко, чем ему хотелось бы. – Безликие помогут нам…

- Безликие слабы, Раилаг! – не даёт ему договорить Силсай. - Шарады Малассы не спасут наш народ. Нам нужна другая сила, что-то, что действительно укрепит нас…

Старшему принцу эти слова брата напоминают давний диалог, состоявшийся в присутствии демонологов, обещавших выгодный тёмным эльфам договор с Кха-Белехом. Раилаг тогда не думал отступаться от Малассы, но счёл, что лишний козырь в войне с гномами совсем не помешает. Встреча с Властелином Демонов изменила его мнение. И хотя он до сих пор испытывает тайные сомнения в том, не сделал ли ошибки, отказавшись от договора, на людях он всегда четко заявляет, что ошибался. А вот Силсай с тех пор всегда откровенно сожалеет, что договор с Шио так и не был заключён, и он неоднократно обвинял старшего брата в том, что тот отступился от совместно принятого решения. Только что прозвучало очередное напоминание этого.

- Силсай! – осадил брата Раилаг, испытывая дурное предчувствие. - Что ты наделал?

- Я устал от болтовни, - зло глянул тот в ответ. – Теперь приказываю я! Пока мы тут болтали, мои колдуны призвали демонов из Шио на службу. Сдавайтесь, и я буду милостив.

- Глупец! – вскрикнул испуганный Менан, никогда не принимавший участия в заигрываниях с Хаосом. – Как ты не понимаешь? Ты не призвал демонов на службу – ты склонился перед Кха-Белехом!

Раилаг мысленно согласился с ним: Властелин Демонов слыл интриганом, которому они все были не чета, и если он дал войска Силсаю просто так, безо всяких условий, значит, у него имелись далеко идущие планы – значит, ему выгодна была междоусобная война сыновей Туидханы. Сразу вспомнилось обещание Кха-Белеха: «Рано или поздно ты окажешься перед моим троном.», и стало очень тревожно на душе.

- И всё же я здесь отдаю приказы, - не пожелал услышать увещевания близнеца вождь клана Суровых Сердец. – Скажем, приказ разрушить твою цитадель, Менан. Смотри, любезный братец, как горят твои дома!

…Удаляясь вместе с Менаном и Соршаном от Ониксового Круга, Раилаг думал, что детское соперничество близнецов переросло все мыслимые пределы: Силсай всегда конфликтовал с Менаном, и они редко сходились во мнениях, но разрушать дом брата и убивать его подданных – это было уже чересчур для простой родственной распри. Силсай зарвался. Его придётся остановить. И наказать. И делать это, конечно, как всегда, придётся старшему брату. Жаль, что оплеухой, как в детстве, тут не обойтись!..

Так счёл и Менан, отказавшийся от надежды образумить Силсая, после того как чуть не был убит, попав в засаду демонов.

- Ловушка! – возопил он. - Вот как ты хочешь играть, Силсай? Ты лишился всякой чести. Отныне я не считаю тебя братом!

На счастье вождя клана Осколков Тьмы, Раилаг с армией был недалеко и спас его из ловушки.

И тогда Менан окончательно отступился от близнеца:

- Не могу поверить, что Силсай так низко пал. Какова беспощадность! Какова лживость. Когда-то мы были как две грани одного драгоценного камня. А теперь мы разные, как уголь и алмаз.

…Порой Раилаг полагал, что Силсай именно такой, каким надлежало бы быть старшему принцу – цельный, целеустремлённый и бескомпромиссный. Раз приняв решение, тот много лет не оставлял надежд на союз с Кха-Белехом и искал новые способы заключить его так или иначе. Самому же наследному принцу всегда с трудом давались такие высокопарные фразы, как «Мы вернём своё место в мире, или я не Раилаг!», что уж говорить о поступках, их подкрепляющих. Он лишь носил порой маску ярости и неукротимости. А иногда он надевал другую – ту, что нравилась Менану и Соршану – маску любви к ближним и всепрощения. На самом деле, обе маски были ложью. Надежды Менана на воссоединение с эльфами Ироллана Раилаг презирал в той же степени, что и веру Силсая в то, что тотальное истребление врагов – это лучший способ решения любой проблемы. Если бы вкуса к интригам наследник Туидханы не потерял ещё в юности, наблюдая за действиями матери, то коктейль интриг, переплетённых с дипломатическими движениями и военными стычками, стал бы его натурой. Туидхана была увлечённым политическим игроком, но слишком слабым, чтобы победить, и старший сын никак не мог простить ей, что увлекшись процессом игры, она поставила на кон жизни своей семьи и своих подданных. Казалось бы, самому Раилагу нечего было терять, и он мог бы позволить себе с головой погрузиться в интриги, однако память о том, в какую трясину засосало мятежную королеву Тарлада это болото, не позволяло ему пойти её путём. Он просто испытывал непреодолимое отвращение к политическим и статусным играм – и ничего не мог поделать с собой. Однако его заставляли ввязываться в них раз за разом.

Несколько месяцев военной компании против Силсая, сумевшего призвать к себе союзников из Шио, закончились поражением младшего брата и заключением его в тюрьму.

- Нет, не может быть! – Силсай был столь удивлён своим поражением, что закрадывалось невольное подозрение в том, что у него были основания, помимо союза с демонами, рассчитывать на победу. – Ты… победил меня?

- Один из нас благословлён богиней, Силсай, - бросил пробный камень Раилаг, и мгновенно, по лицу пленника, понял, что попал в точку: младший брат считал благословенным Малассой себя, а не первенца Туидханы. – Преклони колени.

Тот подчинился, продолжая однако взывать к разуму старшего брата, уверенный в своей правоте:

- Одержишь ты победу или нет, твои затеи не спасут нас. Только Кха-Белех поможет нам выжить.

«Вот только Кха-Белеху, как и Малассе, нужен я, а не ты, братец, - подумал Раилаг почти с сочувствием. – Бедный глупец! Ты – всего лишь разменная монета в партии между Драконом Тьмы и Властелином Демонов.»

- Хаос искушает нас обещанием великой силы… - осторожно признал он вслух то, что знал значительно лучше Силсая. – Но какова цена? Подумай об этом, пока мы исправляем нанесённый тобой урон.

Раилаг с тоской думал, что будь он хоть трижды Воителем Малассы, и сам он остаётся просто фигурой, которую высшие силы двигают по игральной доске. Замыслы Дракона Тьмы ему недоступны. Безликие заявляли, что не будут участвовать в конфликте сыновей Туидханы, однако это оказалось неправдой: они воевали на стороне Силсая, ещё до того как заявили Раилагу: «Ты одержал победу. Ты поистине достоин быть нашим предводителем. Нас много, и все мы будем служить тебе, как один.» Едва ли первый народ Малассы держал сторону Силсая без её произволения.

«Созидать и разрушать по своей прихоти… Силсай не последний, кто поддался искушению, - думал старший принц на протяжении всей военной компании против одного из своих младших братьев и заключал: - Никогда раньше Тьма не предлагала столь великой силы». Не Хаос – Тьма. Раилаг был практически уверен, что союз вождя клана Суровых Сердец с демонами был разрешён Малассой, вот только прямолинейный Силсай не понял, что это разрешение – всего лишь часть интриги, призванной привести его упрямящегося старшего брата к главенству над кланами. А что могло лучше доказать доблесть и достоинство наследника Туидханы в глазах сородичей, как не борьба с демонами и их союзником – отступником, обратившим один клан против двух других? Маласса просчитывала такие ходы наперёд.

Кажется, лимит упрямства весь вышел. Если уж Дракон Тьмы решила сделать Раилага вождём всех кланов, она своего добьется, и её воле противиться опасно и даже глупо. Придётся покориться желанию своей богини, и лучше будет сделать это добровольно, не дожидаясь, когда к такому исходу принудят события выверенной интриги. Нужен лишь повод, который можно будет выдать за толчок к переосмыслению своих взглядов на власть. И вскоре такой повод подвернулся.

- Судьба правителя связана с судьбой его народа, - сказал даймё Осиро, хранивший Слезу Асхи, необходимую для переноса Невидимой Библиотеки из Шио. – Как можно надеяться дать своему племени будущее, если ты не готов принять ответственность, которая с этим связана?

Последний осколок мозаики лёг на положенное ему место, определяя необходимость принять судьбу, от которой наследник Туидханы так долго бегал. Он знал, что так и будет, и поэтому сразу объявил спутникам о своём решении.

- Значит, ты сделал свой выбор, - обрадовался Соршан.

- Да, - подтвердил Раилаг. – Осиро дал мне много пищи для размышлений. Как первенец Туидханы, я всегда был обязан вести свой народ. Я был глупцом, поверив, что смогу избежать этой ответственности.

- Наконец-то! – заулыбалась разведчица Иррис.

Радовались тёмные эльфы, безликие и минотавры армии Воителя Малассы -  радовались все, кроме него самого.

«Значит, этот  наг тебя устыдил?» - скептически промурлыкал Мэл на встрече в шальду, и Раилаг пересказал другу всю цепочку своих размышлений, приведшую его к решению больше не отказываться от короны. Маг похвалил его логику и одобрил решение. А потом они обсудили запавшую в душу тёмному эльфу сентенцию кузнеца Норбу: «Одержать сотню побед в сотне битв не есть вершина мастерства. Подчинить врагов, не начиная боя – вот вершина мастерства.» Мэл улыбнулся и сказал, что всю жизнь руководствуется этим принципом, и будет очень рад, если ему начнёт следовать и Раилаг. Тому захотелось уточнить, какие битвы и где ведёт его друг, но он не решился это сделать, памятуя о том, как всегда маг уводил разговор от таких тем в прошлом.

Невидимая Библиотека молитвами безликих и силой Малассы была возвращена в Подземье из Шио. Оставалось лишь очистить её от демонов, и тогда тёмные эльфы обретут новый дом.

- Наши войска готовы, брат мой, - сообщил довольный Менан. – Или лучше сказать «господин»?

- Менан, я…

Раилаг уже создал и примерил новую маску вождя всех кланов, но пока что она сидела на нём криво, всё время норовила сползти, и чувствовал он себя в ней совсем неуютно. Вождь клана Осколков Тьмы прекрасно это видел: чтобы бы там старший брат не говорил об осознанной ответственности, дай ему только шанс, и он сразу сбежит обратно в уединение, к своим бутылкам и книгам. Значит, шанса давать не следовало.

- Помолчи, господин, - не позволил Раилагу досказать протест Менан. – Побереги слова для своего народа. Я всегда знал, что когда-нибудь ты займешь своё законное место предводителя кланов. Теперь иди и вдохнови их. Они ждут!

«Вот так я и буду править! – мысленно посмеялся над самим собой Раилаг с горечью. – По подсказке Менана и Соршана. Они будут говорить мне, что делать, и станут затыкать рот, если я выскажу что-нибудь, не подобающее статусу… О, Маласса, когда же я смогу, наконец, делать то, что хочу?! Дайте же мне хоть глоток свободы!»

Он подошел к каменному парапету, оглядел народы кланов внизу, под полуразрушенным балконом, и произнес речь – вдохновляющую, конечно же. А потом пришло время военной компании по зачистке Невидимой Библиотеки от населявших её демонов, и уж здесь, по крайней мере, Раилаг чувствовал себя на своём месте – воевать он умел и любил.

- Наслаждаешься, творя хаос направо и налево? – насмешливо улыбнулся Мэл на одной из еженедельных встреч.

- Разве? – удивился Раилаг. – Мне казалось, что я упорядочиваю.

- Конечно, - кивнул аловолосый маг, но улыбка его продолжала оставаться слегка ехидной на протяжении всего дальнейшего диалога.

Этот диалог да злое напутствие ангела Эраэль, которая, умирая, пообещала: «История запомнит, что твоё королевство рождено из слёз невинных. Преступления, которые ты совершил, никогда не забудут. Их никогда не смоешь.», побудили быть осторожнее новоявленного вождя всех кланов тёмных эльфов. Слова ангелицы можно было списать на её мстительность, но уж если друг, не присутствующий на месте действий, понял, что Раилаг упивается разрушением, то и его войско могло это заметить, чего никак нельзя было допустить. Библиотечная табличка с напутствием: «Чтобы сохранить тайну, подели её надвое. Чтобы обезопасить, подели одну её половину вновь.» подсказала, что для сохранения своей тайны в поведении ему следует придерживаться тактики, выработанной ещё в детстве. Соплеменники хотели видеть в нём воина – военного вождя, а не много мудрствующего мага. Даже Менану с Соршаном не понравилось бы его поведение, пойми они, что он знает Магию Тьмы не хуже их, и, тем более, заподозри они, что он владеет Магией Хаоса. В боях следовало демонстрировать только свои командные и воинские навыки – навыки того, кто некогда был танцующим с клинками, под тенью Малассы став ассасином.

Принц Хаоса, Кирилл из рода Грифона, сын давней возлюбленной Раилага, ставший демоном, одним своим существованием бросал вызов той маскировке своей истиной сути, под которой наследник Туидханы жил всю свою жизнь, и добавлял сомнений в правильности выбора такого пути словами. Сначала он сообщил вождю кланов Игг-Шайла, что Властелин Демонов видит в них некое сходство, а на вопрос: «Ты мог избрать любую судьбу. Зачем было сдаваться Хаосу?» ответил: «Во-первых, по необходимости. Во-вторых, из гордости. Наконец, по симпатии. Я выбрал быть всем, кем захочу. Но не думай, что я -  игрушка Кха-Белеха. Свою судьбу я творю сам!» Это заявление вызвало в тёмном эльфе зависть – и злость. О себе он никогда не мог сказать, что творит свою судьбу сам, напротив – за него постоянно решали другие, и он позволял вести себя на поводу, веками скрывая собственные желания и устремления, бывшие сутью его души. Хотел бы он, как Кирилл, отпустить себя, наконец, на волю?.. Да, хотел бы. Но боялся сделать это не меньше, чем прежде.

Злость помогла Раилагу сосредоточиться на стремлении к победе.

- Ты решил, что можешь просто так забрать мою Библиотеку, а демоны Шио будут наблюдать, сложа руки? – насмешливо спросил Кирилл перед последним боем.

- Твоя Библиотека? – возмутился Раилаг. – С каких пор Невидимая Библиотека Безликих стала твоей?

- А кто, по-твоему, отправил её в Шио ровно сто лет назад? Да, твой покорный слуга. Тогда я думал, что так можно предотвратить новую Войну Древних. Без меня ангелы уничтожили бы это место и разбили бы безликих навсегда. Только благодаря мне у вашего народа вообще есть будущее.

- Но сегодня именно ты стоишь между нами и нашим будущим.

Принца Хаоса вождь кланов Игг-Шайла поверг с наслаждением, взяв его последний оплот в стенах Невидимой Библиотеки.

- Ты хорошо сражался, Кирилл из рода Грифона… Но проиграл, - подвел итог противостоянию Раилаг.

- Уж прости, что не аплодирую – клинок в груди чуть-чуть мешает, - с трудом отозвался проигравший.

- Даже умирает с шуткой! – покачал головой тёмный эльф, не понимая, что в большей степени такое поведение вызывает в нём: раздражение или уважение.

- Смерть для меня – ничто, - продолжил Кирилл. – Я даже не знаю, какой Дракон возьмёт мою душу. Я не склонялся ни перед одним из них. Наверное, перерожусь в Шио.

- Может, ещё не поздно попросить прощения у Асхи? – вот теперь вождю кланов Игг-Шайла пришлось подавлять именно раздражение: заявлять, что не склонялся ни перед одним Драконом, было со стороны демона глупостью, а глупость Раилаг не любил – Кирилл служил когда-то Эльрату, будучи рыцарем Священной Империи Сокола, теперь же служил Ургашу, не важно поклоняясь ему или нет; не склоняться ни перед одним Драконом было невозможно в мире, где Драконы были Творцами, Силами, Стихиями и Богами – можно было лишь самообманываться, считая, что не служишь никому из них: даже преследующий лишь собственные цели сотворённый был игральной фигурой в партиях Драконов.

- Ты шутишь? – посмеялся над абсурдным предложением Кирилл – абсурдным вдвойне, потому что Асха не поощряла поклонения себе и не слушала обращённых к ней молитв. – У меня там есть супруги, и они меня ждут. И мы все вместе будем ждать тебя… Кха-Белех умеет ждать, Раилаг. Он от тебя не отстанет. Так что, возможно, я тебе ещё пригожусь. Увидимся в Аду!

Вслед за последними словами демона, вслед за его смертью, в висках возросла, забилась пульсацией боль, и словно бы и не в памяти, а в ушах прозвучал давний, почти позабытый выкрик матери: «Мой сын не станет адептом разрушения!». Раилаг потряс головой, пытаясь прогнать морок.


Шатёр пронизан лучами заходящего солнца и предчувствием сумрака.

- Не понимаю, как такие деяния могли быть забыты, - недоумевает Зехир, закончив просмотр воспоминания. – Ладно, нами, но самими тёмными эльфами?

- В который раз могу лишь повторить: не знаю, - отзывается Файдаэн. – Такое ощущение, что кто-то стёр все упоминания о Раилаге из книг и памяти живущих. Но такое под силу лишь Драконам!

- Или кому-то равному им по силе, - роняет маг.

- Думаешь, это дело рук Кха-Белеха? - хмурится эльф.

Первый в Круге пожимает плечами.

- Не представляю, зачем это могло бы ему понадобиться… А Кха-Белех ничего не делает без причины. Кроме того, приравнивать силу Властелина Демонов к божественной я бы всё же не стал… Во всяком случае, без доказательств оного.

- Тогда кто?

- Возможно, не «кто», а «что», - предполагает Зехир. - Может быть, это стало следствием взаимодействия Раилага с Невидимой Библиотекой Безликих… Это загадочный реликт древних времён, и его свойств мы не знаем.

- Но не он же один взаимодействовал с Библиотекой, - возражает Файдаэн. – Почему тогда память об остальных не была стёрта?

Маг снова пожимает плечами.

Астрал, краем уха прислушивавшийся к диалогу, не согласен с предположением Первого в Круге. Невидимая Библиотека Безликих могла стать инструментом стирания памяти о первом вожде кланов Игг-Шайла, но посыл к такому её действию исходил от каких-то высших сил. Первой приходила на ум Маласса, но Библиотека могла реализовать и желание Ургаша, ведь она долго находилась под властью Дракона Хаоса в Шио, и, возможно, тот сохранил с ней какую-то связь.

 

Новые земли кланов – Игг-Шайл. Новое королевство тёмных эльфов, возведённое на руинах древнего города безликих, сердцем которого стала Невидимая Библиотека.

Первенец Туидханы давно уже не находил себе места в порядке окружающего его мира: терялся, маялся неуверенностью или скукой в быту, чувствовал себя бесполезным на собраниях, ненужным – при встречах с родичами, неловким – в глазах возлюбленных, и лишь на поле боя не испытывал сомнений и колебаний, не ощущал себя лишним, неумелым.

Возможно, так было всегда. Возможно, это началось с разочарования в нём матери, которая искала и не нашла в своём наследнике амбиций, созвучных её собственным, и отступилась от надежд выпестовать из него борца за трон Верховного Короля эльфов. Зато она нашла в нём разрушительное свободолюбие Хаоса, которое следовало искоренить. И он затаился – сначала от матери, потом – ото всех. Скрывая истинную свою страсть, жаждая и творчества, и разрушения в вольном полёте сиюминутных желаний, он ограничил душевный хаос предписанным распорядком быта. И лишь в бою ощущал себя свободным, выплёскивая накопленную агрессию так, как ему хотелось.

Бегство из Тарлада, обустройство в Подземье, Подгорные Войны – пусть ему, скованному сотнями ненавистных ограничений, и не нравилось быть законодателем и судьей, регламентирующим волю других, но в опасном походе и столкновениях с противником его страсти реализовывались так или иначе, произвольно выплёскиваясь через край души, а умения были применимы на практике, пусть и не все, ведь он продолжал скрывать главное из них.

В последние годы всё стало значительно хуже: условно мирные годы, расколы трёх основных кланов на более мелкие и их грызня между собой – борьба за влияние на землях Игг-Шайла, реализовывавшаяся не в гражданской войне, а в интригах, вкус к которым был отравлен для него памятью о матери-королеве, в тайных ударах исподтишка и в играх влияния, в которых он не хотел участвовать, потому что не мог даже мысленно раздробить единый для него народ на фракции, не держал ничьей стороны в противостоянии, не имел своих целей для политической борьбы. Не находящая выхода агрессия копилась в нём, замаскированная апатией. Ему казалось, что он медленно сходит с ума. Он был близок к срыву,  и сам знал об этом.

Марионеточный король – не имеющий реальной власти вождь, вместо которого правят его советники – как же ненавидел себя Раилаг в этой роли! Его высказывания не принимались всерьёз, его задумки подвергались сомнению, его знания считались минимальными по сравнению со жрецами и колдунами, и нельзя было показывать, что это не так. За ним ходили по пятам, почти каждый его шаг контролировался, ведь все и каждый беспрерывно подозревали его в попытках устраниться от государственных обязанностей и погрузиться в пьянство. То, что от работы он не отлынивал и пил теперь лишь на пирах, никого не убеждало – его продолжали подозревать в безответственности. Даже если бы он мог изменить себя и полюбить власть, даже если бы мог увлечься интригами, проявить себя на этом поприще ему бы не позволили – память о его прошлых поступках заставляла окружающих оценивать его определённым образом, и с этим он ничего не мог поделать. Как бы он хотел стереть память о себе, как бы он хотел начать жизнь с чистого листа, обновлённым, свободным!..

Положение усугублялось тем, что аловолосый друг из снов, с детства помогавший разрешать его душевные метения, последние годы перестал отзываться на мысленный призыв. Просто так. Вдруг. Ни с того, ни с сего. В одну шальду они спокойно беседовали, а на следующую – Мэл не ответил. И не отвечал с тех пор… Сколько лет? Раилаг не считал. Дни, недели, месяцы слились в единый поток тоскливой однообразности, под настом которой дремали подавленные страсти. Безумие подступило вплотную, когда исчезла возможность применять Магию Хаоса хотя бы в иллюзорном мире. Казалось, ещё день – и он сорвётся, ещё шаг – и он начнет убивать без разбора.

…Потому что ненавидит затхлый мирок золотой клетки, в которую позволил посадить себя! Потому что знает выход – и боится решение принять. Потому что есть лишь одно место, в котором он будет полностью духовно свободен, пусть и окажется заключённым физически, как и его исконные обитатели… Проклятый парадокс! Половина законов Асхи построена на ургашевых парадоксах!..

Он зарычал, стиснув зубы, и потряс головой.

…Лишь Мэл мог понять и утишить его страсти, его жажду Хаоса, мог приглушить её тренировками, мог помочь направить разрушительную энергию в созидательное русло, но Мэл… исчез, бросил его. Да и был ли он, вообще? Теперь Раилаг в этом сомневался. Может быть, многолетние сны об аловолосом маге были лишь началом безумия, первым признаком сумасшествия. Морок, видение, выдуманный друг. Самообман одиночки, чувствующего себя лишним на празднике жизни. Самообман, который перестал помогать, и потому развеялся… Но даже если это было и не так, даже если Мэл существовал реально, а не только в голове Раилага, сейчас его было никак не дозваться. Однако было и другое существо, способное помочь, насытить жажду перемен, свободы, силы, магии – способное помочь… если бы захотело. Живой источник Магии Хаоса, человекоподобное олицетворение Ургаша. Властелин Демонов – Кха-Белех…

Смятённый горячечный шёпот – то ли моление, то ли исповедь:

- Я не могу, я не могу, я больше не могу, Маласса! Если бы Кха-Белех спросил сейчас, я не побоялся бы уйти в Шио. Мэл был прав: я не знаю своих желаний… еще недавно не знал их, не понимал… Я не умею принимать правильные решения вовремя! А это единственно правильное решение, потому что помощь Мэла была лишь обезболивающим зельем, отсрочкой. И она кончилась. Но даже если бы я мог её продлить, где мне Мэла искать?.. Я этого не знаю. Я даже имени его не знаю, если задуматься… Кто он, назвавшийся мне именем твоей стихии, Маласса?.. Кто он, живущий столь долгий срок, какой не назначен людям? Ты знаешь?.. Ты всё тайны знаешь. Ответь!.. Меня сжигает, вымораживает, удушает Хаос, который свободно я мог применять лишь рядом с ним… Мне кажется, что я стою на краю бездны… Еще шаг вперед… даже полшага, и я сорвусь, без разбора уничтожая всё, что смогу разрушить! Я устал таить свой дар. Я устал от бесконечной череды масок, под которыми должен прятать свою истинную суть! Прости, Маласса, я знаю, ты любишь маски, но ведь позволяешь порой их снимать... перед теми, кто близок, кто достоин доверия, кто не предаст... по крайней мере, бесцельно. Я же даже наедине с собой не могу полностью избавиться ото лжи… Я настолько устал от всего этого, что и от себя-то скоро не смогу спрятаться в твоих тенях, куда же мне хорониться от других?.. Бессмысленная жизнь… Бесполезные начинания… Я словно пытаюсь разгадать какую-то загадку, хожу вокруг отгадки да около и никак не могу её нащупать! Ещё до Войны Горького Пепла я советовал матери обратиться к тебе, но она меня не послушала. А если бы послушала?.. Всё сложилось бы иначе? Или нет?.. Мать упрекнула меня, что то был совет ребёнка, и я начинаю понимать, что она была права. Зачем я, словно дитя, превыше всего ценящее одобрение взрослых, веками обманываю всех, начиная с себя? Зачем я отказал Кха-Белеху, если иного пути стать собой, освободиться от масок, у меня нет, и не могло его быть?.. Ургаш в моей душе, сколько я себя помню! Ургаш – в моём сердце! Твоя прохлада и  тени твои, Маласса, скрывают это, но не могут изжить!.. Я не могу… Я больше не могу… Я больше не в силах таиться!

И лишь шелест сумрака в сознании ли тёмного эльфа, или слышимый его слуху в ответ на все слова: «Значит, время пришло. Отринувший себя, как элемент системы матери, будет перерождён в кольцах отца. Ты выбрал.»


Астрал вынырнул из воспоминания [8], протер заслезившиеся на солнечном свету глаза. Услышал набивший оскомину вопрос «Ну, что?» от Первого в Круге, привычно слил выловленное воспоминание в магический шар для просмотра и нырнул обратно.

 

Часть 2. В кольцах Ургаша

Пять лет – он шёл к этому моменту пять долгих лет, шёл по телам поверженных противников, давно исчислявшихся сотнями, шёл от победы к победе, создавая себя из ничего – из безвестного одиночки-демонолога, однажды откуда-то объявившегося в Шио.

Дойти до Кха-Белеха. Обратить на себя его внимание. Сначала это было целью. Затем, по мере роста его власти и влияния в Шио, захотелось большего. Стать первым из его приближенных, его правой рукой… Зачем? Новорождённый демон и сам толком не знал ответа. Если бы он мог дойти до Ургаша, то шёл бы к нему, но подступиться к Дракону Хаоса, спящему в самом центре ядра Асхана, не могли даже демоны. И поэтому он искал Кха-Белеха – Властелина Демонов, того, кто один вместо шести олицетворял собой Хаос среди сотворённых.

Его освобождённая от запретов и страхов магическая сила впервые в жизни текла свободно и вольно, и, казалось, пела в жилах, когда он обрушивал разрушительные заклятия на своих противников. Пять лет – для эльфа это не много, но он уже начал забывать, кем был раньше. То, оставшееся позади, существование было лишь призраком настоящей жизни, здесь же, в Шио – один день вмещал больше событий, чем там месяц.

Он менялся, но не замечал этого сам, пока однажды не оглянулся назад и не подавил с трудом презрительную гримасу, невольно исказившую застывшее в холодном высокомерии лицо при воспоминании о том неуверенном в себе, вечно от чего-то прячущемся, вечно что-то скрывающем, не знающем толком своих желаний тёмном эльфе, которым был он сам до перерождения.

…Первую крепость он взял, застав её владельца врасплох, на одной только магии, лишь со стаей прикормленных церберов вместо войска, и Ургаш благоволил к нему. После взятия четвертого оплота о нём заговорили на лавовых равнинах Шио, в вулканических оазисах и городах. После девятой крепости – прошел шёпоток, что он отмечен неизменной благосклонностью Ургаша. Так ли это было? Он не знал. Он вкладывал все свои ум, опыт и знания в планирование атак, в анализ стратегии и тактики противника, вырабатывал новое виденье войн, новое понимание боя. Были ли его следующие одна за другой победы удачами Хаоса или следствием его собственных способностей, умений, навыков, вложенных сил? Он не знал да и не задумывался об этом. Ему достаточно было того, что он впервые чувствовал себя на своем месте – чувствовал себя самодостаточным, довольным жизнью, обоснованно уверенным в себе. Близ огненного ядра Асхана его эмоции вымерзли. Все сомнения и страхи, и прочие душевные терзания остались в прошлой жизни. Здесь же были лишь упоение битвой, противостоянием, изменчивым хаосом бытия, смерти и возрождения, потерянных и приобретённых статусов, интриг, игр власти и влияния… которыми, помнится, раньше он не увлекался. Почему?.. Помнилось плохо. Сейчас интриги забавляли его, давали пищу для ума, помимо стратегии и тактики боя. И здесь была законная гордость собой – сумевшим не только составить конкуренцию, но и побеждать древних, бесконечно возрождающихся демонов.

А потом он взял одиннадцатую крепость, и высшие демоны заговорили о нём, как о своем вероятном сопернике перед троном Кха-Белеха.


- Вот это уже Раилаг, которого мы знаем, - отмечает Зехир. – Самоуверенность, холодность, надменность.

- Аграил, - хмуро поправляет Файдаэн, откладывая на подставку использованный магический шар. – Не эльф. Демон. И в жестокости, и в её побуждениях. Неужели Магия Хаоса может настолько изменить сознание?

- Я не знаю, - Первый в Круге встревожен не меньше своего товарища-эльфа. – Даже если так, обряд Драконьего Рыцаря должен был очистить его…

- Но очистил ли? Мы об этом уже говорили: Тиеру мог быть обманут…

- Как и мы. Согласен, что нынешний Раилаг напоминает больше демона, которым был, чем самого себя в юности…

Астрал не прислушивается к дальнейшему диалогу, превращающемуся в переливание из пустого в порожнее, а возвращается к делу.

 

Вожделенный момент настал и даже превзошёл ожидания Аграила: Кха-Белех не только принял его при своём дворе, но и выказал ему благосклонность перед всеми собравшимися, приблизив к себе, и даже объявил, что намерен сделать талантливого Повелителя Демонов своим ближайшим помощником; велел остаться после окончания общего приёма для приватной беседы. После столь явного проявления милости со стороны Властелина Демонов Аграил до окончания приёма спиной чувствовал ненавидящие и завистливые взгляды. Это его забавляло.

После сигнала церемониймейстера, демоны потянулись к выходу, покидая тронный зал дворца Короля Шио в Ур-Хекале.

- За мной, - приказал Кха-Белех, когда все вышли, и, поднявшись с трона, широким шагом направился куда-то в левый, дальний от входа угол колоссальных размеров зала.

Движение руки в латной печатке привело в действие скрытый механизм, раздвинувший часть стенных панелей и открывший потайную лестницу, уводящую ввысь. Ни слова не говоря, Властелин Демонов начал подниматься по ней. Аграил последовал за ним также безмолвно.

Лестница закончилась узкой площадкой со стационарным порталом. Кха-Белех шагнул в него, без предупреждения взяв своего нового военноначальника за предплечье и потянув его за собой. В крохотном закутке помещения, в которое они переместились, было три портала, и Властелин Демонов выбрал один из них. В следующей комнатке порталов было шесть, затем – девять, потом опять три. Одинарный портал, из которого надо было выйти и снова войти. Затем пять порталов, четыре, одиннадцать, восемь… У Аграила уже от портальных вспышек начинало рябить в глазах, а Кха-Белех всё не выпускал его руки, удерживая рядом с собой, и Повелитель Демонов подозревал, что нужно это для его собственной безопасности, заметив намётанным глазом в одной из комнат и разглядев внимательнее в другой узкие щели и круглые углубления в стенах, за орнаментом металла отделки скрывавшие, вероятно, многочисленные ловушки, настроенные против того, кто осмелился бы попытаться пройти здесь без сопровождения хозяина. Наконец, череда перемещений закончилась очередной комнатёнкой с кругом портала и дверью.

Прежде чем открыть её, Кха-Белех выпустил Аграила и всё-таки прокомментировал происходящее:

- Моя тайная обитель, в которую до сих пор никому не было входа. Ты первый, гордись.

Он открыл дверь, переступил порог и направился вглубь помещения.

Фиолетовые глаза, уже не первый год глядящие на мир сквозь прорези шлема, обежали взглядом просторную уютную комнату без окон, оформленную в алых тонах – и широко распахнулись, прежде ещё чем осмотр был закончен. В смятении они нашли высокую – казалось, до потолка – фигуру Властелина Демонов, дошедшего до дальней стены и повернувшего обратно – нашли и вцепились.

- Добро пожаловать в мой уголок отдыха от лизоблюдов, Аграил, - дымная грозовая тяжесть голоса Кха-Белеха словно смягчилась на пару октав, звуча преддверием изменения модуляции. – Здесь мы будем обсуждать самое тайное и сокровенное… Или я должен сказать: с возвращением, Аги?

По мере произнесения последней фразы голос становился всё выше и узнаваемее, а фигура Властелина Демонов, двинувшаяся Аграилу навстречу, напротив, словно истаивала, рассыпалась кружащимися в воздухе пламенными лепестками, становясь более низкой, более хрупко сложенной. Исчезнувшие доспехи заменил легкий щелк тёмно-красных свободных одежд. Босые ноги ступили на мягкий ворс ковра. Алые волосы шелковистой волной упали до пояса. Первозданное многоцветие Хаоса в пылающих глазах притухло, а вскоре и вовсе обратилось тьмой беззвездной ночи. И эти знакомые глаза встретили взгляд фиолетовых глаз в прорезях шлема.

- Мэл… – это был почти беззвучный выдох.  – Не может быть… Столько лет, столько сравнений… Я должен был догадаться!

- Не должен был и не мог, - чувственные, полноватые ровно в меру, идеально очертанные губы Мал-Белеха исказила насмешливая улыбка. – Если бы ты догадался, прежде чем пришёл сюда, мою игру можно было бы считать проигранной. А этого я допустить никак не мог!

- И поэтому перестал сниться мне? Поэтому столько лет не отвечал на мои призывы?

- Я обиделся, - резкий разворот: шелк одежд взметнулся, обтекая фигуру Владыки Демонов, когда он повернулся к своему первому помощнику спиной. – Я был расстроен твоей слабостью, утомлён необходимостью тебя утешать и поддерживать. Я подумал, что тебе следует остаться совсем одному, чтобы, наконец, в себе разобраться. Ты, тогдашний, весьма раздражал меня, а моё терпение – понятие относительное…

- Изменчивый, как сам Ургаш, - покачал головой Аграил с узнаванием и царапнувшей душу нежностью.

- Это они у меня за спиной так шепчутся? – с интересом повернулся обратно к собеседнику Мал-Белех.

Аграил кивнул и снова застыл, сверкая аметистовыми глазами в прорезях шлема.

По совершенным чертам Властелина Демоном скользнула тень нетерпения.

- Ну, ты собираешься избавляться от всего того обилия железа, в которое запаковался с приходом в Шио? – спросил он и шутливо, и грозно. – Или мне придётся извлекать тебя из доспехов, как улитку из раковины?.. Я, знаешь ли, не имею привычки смешить войну и отдых. Здесь – никаких доспехов.

Рука в шипастой перчатке потянулась к шлему и стащила его за один из рогов. По тусклому палеву металла доспеха рассыпались иссиня-чёрные волосы.


Вынырнув из воспоминания, Астрал схватился рукой за горло, в котором, казалось, встал колючий ком. Это было слишком ярко, слишком страстно, слишком отчётливо – опьяняюще, затмевающе разум, опаляюще чувства… Магу казалось, что он задыхается.

А ещё – ему было страшно. Так страшно, как никогда не было в жизни. Потому что на этот раз он видел лицо Кха-Белеха. Потому что он был восхищен, очарован, заворожен… И потому что понимал: такие тайны не открывают без причины. Каким преступлением он заслужил подобное откровение?..

Нет, это воспоминание он не покажет никому! Что изменится, если Первый в Круге и эльфийский следопыт узнают о том, кем оказался аловолосый маг из снов Раилага? Да ничего! Они ищут – ждут, что найдёт он – совсем не это. Так что это воспоминание можно, даже нужно утаить.

 

Аграил часто приходит сюда прямым порталом из дома – Мал-Белех настроил этот портал в первые же дни, как закончено было строительство дворца его «правой руки» в Ур-Хекале. Портал, конечно же, тайный. Для докладов и официальных, прилюдных встреч военноначальник приходит к своему королю в парадные залы. И там его встречает Кха-Белех – такой, каким его знают народы Шио и Асхана – огромный демон в магматическом доспехе и никогда не снимаемом шлеме – непререкаемо властный, подавляющий одним своим присутствием, раньше чем волей, ужасающий и завораживающий своей мощью – словно и впрямь живое олицетворение Дракона Хаоса, проводник его желаний в мир. Но здесь, в этой комнате из снов, в этом тайничке, как-то затесавшимся между просторными залами главного дворца столицы – здесь он становится Мал-Белехом, Мэлом. Невысокий, изящно сложенный аловолосый мужчина – или, скорее даже, юноша, если обмануться его вечно юным лицом – он как будто бы собрал в своей внешности все лучшие черты первых рас Асхана: красоту ангелов и изменчивость безликих, эльфийскую хрупкость и людскую силу, выносливость гномов и пластику наг. Им можно любоваться часами, как прекраснейшим явлением природы или искусным шедевром мастера.

И Аграил любуется, когда есть время и возможность – вот, как сейчас.

- Кис-ло-та, - тянет Мал-Белех, сидящий за кафедрой для заметок и вычерчивающий что-то пером в раскатанном перед собой свитке. – Аги, куда подевались все наши алхимики?

Аграил подходит сзади, склоняется, заглядывая через плечо. Смешиваются пряди алых и чёрных волос.

- Кого именно тебе надо? Завтра выловлю и притащу.

Мал-Белех откидывает к плечу своего первого помощника голову.

- Хочу создать заклинание, основанное на кислоте, - поясняет он. – К ней почти ни у кого нет сопротивляемости и, тем более, иммунитета.

- О, это интересно! – восхищается задумкой Повелитель Демонов и всматривается в свиток; мгновение спустя отстраняется, тыкает в угол рисунка пальцем. – А этот узел плетения разве не должен иметь полярности в фазе Лунного серпа?

- Думаешь? – Король Шио на минуту садится ровно, потом подпирает рукой голову и задумывается. – Мне хотелось сделать конус… или кислотный шар… А ты что предлагаешь?

- Усиление брони, Мэл, - фиолетовые глаза озорно вспыхивают. – Своеобразный магический щит для стрелков и магов. Положим… он будет висеть константно, но при нападении на охраняемый объект, то есть если на стрелка или мага нападут в рукопашной, станет разъедать оружие, доспехи… да и тело врага, - смешок, - кислотой. Как тебе?

- Оригинально. И практично, поскольку задние ряды у нас обычно плохо защищены. На-ка, - всучает собеседнику перо, освобождает стул у кафедры, - давай, Аги, садись, попробуй дорисовать, как ты это видишь!

Некоторое время Аграил работает в тишине, а Мал-Белех  прогуливается по комнате.

- Готово!

- Ну, давай посмотрим. Так… Вот здесь ошибка: ты не экранировал воздействие кислоты на защищаемый объект… А это что?

Аграил пытается подавить улыбку, но, не сдержавшись, фыркает.

- Мечики! – смеётся он.

- Что-что? – приподнимает брови Мал-Белех.

- Форма материализации. Мечики! Мечи, то есть. Двухсторонние и обоюдоострые. Из кислоты. Вертикально парящие круговым заборчиком вокруг охраняемого… Я подумал, что это будет зрелищно!

Тонкие пальцы вплетаются в чёрные волосы, сжимают макушку – рывок, и голова Аграила запрокинута, а бездонно-чёрные глаза вглядываются в фиолетовые.

- И устрашающе. Мне нравится. Я доволен.

- Я рад, - беззвучно шепчут чуть разомкнувшиеся губы.

- Тебе бы такую целеустремленность в юности, - смеётся Властелин Демонов и отпускает своего пленника, - ты бы ещё Войну Горького Пепла в одиночку, пожалуй, выиграл!

- Тогда я не знал своих желаний, а нет желания – нет и цели, - улыбается Аграил. – Отсюда проистекала и моя слабость… Ты во всём был прав. Как всегда.

Пальцы узкой изящной кисти снова вплетаются в чёрные волосы, ерошат их.


Астрал мухлюет. Он сам загнал себя в ловушку. Не показав встречи, сорвавшей покров тайны с образа аловолосого мага, он не может теперь показывать своим работодателям встречи Аграила с Кха-Белехом наедине, их приватные разговоры. Вместо этого он показывает другое: интриги демонского двора, тренировки армии, интерьеры нового дворца Аграила, разъезды Повелителя Демонов по Шио с различными поручениями Властелина, подавление каких-то восстаний… Зехира и Файдаэна демонский быт мало интересует, и они торопят старика продолжать работу, искать нужную информацию дальше, что самого мага вполне устраивает.

Десятки лет – мириады отсеянных воспоминаний, и вдруг…

 

- Испытание? Какое ещё испытание? – не понял Аграил.

- Многие Повелители Демонов до сих пор не довольны тем, как я сильно приблизил тебя, - пояснил Мал-Белех на очередной приватной встрече. – Они требуют устроить тебе боевое испытание, проверить твои умения и навыки.

- Здесь есть что-то ещё, - нахмурился черноволосый мужчина.

- Всегда есть что-то еще, Аги! - рассмеялся Властелин Демонов. – Узнаешь по результату, пока об этом говорить рановато.

- Хорошо, - легко согласился Аграил, не первый год знающий привычку своего друга выдавать информацию порциями в точно рассчитанное время.

Через два дня возле крепости Ур-Курган перед собранием Повелителей Демонов, которые пожелали испытать силу Аграила, Кха-Белех обозначил свое отношение к данному состязанию:

- Доверие… Завоевать его непросто, а предавать нужно лишь для выгоды. Я полагаю, Аграил достоин доверия. Хотя среди нас это довольно относительное понятие, и всё же. Говорите, что мне нужно испытать его силу, его волю? М-м-м… Испытывайте. Я посмотрю.

«Сборище идиотов, - мысленно прокомментировал Аргаил, слушавший эту речь из-за створки ворот крепости, не показываясь наружу. – Не дурак бы услышал первую часть о доверии и отступился бы от своего намерения, поняв, что Властелину мое поражение не угодно. Но таких здесь нет. Значит, придётся вразумлять их смертью и очередным перерождением. Буду рассматривать это как тренировку. Да и Мэла она должна развлечь, так что выйдет двойная польза.»

Он пустил свою ящерицу иноходью, показываясь перед Королём Шио и своими соперниками.

- Аграил! – тут же повернулся к нему Кха-Белех. – Как хорошо, что ты пришёл меня навестить. Полагаю, твой поход продвигается успешно.

Черноволосый демон заулыбался под шлемом, с трудом сдерживая порыв к неуместному хихиканью: Мэл в своём сарказме и многозначности построения фраз был поистине неподражаем.

- Разумеется, владыка, - ответил он с предельной серьёзностью. – Суровые Сердца скоро будут принадлежать вам телом и, конечно, душой.

На самом деле, никакого похода не было: для того, чтобы склонить нынешнего вождя своего первого клана к сотрудничеству с Шио, хватило нескольких сеансов общения по Огненному Зеркалу и переданных в качестве подарка магико-архитектурных выкладок проводника и усилителя чувствительности тёмных эльфов к стихиальным составляющим Магии Хаоса, которые нашлись у Мэла в кафедре тайной комнаты. Аграил не испытывал ни малейших угрызений совести по поводу склонения народа, которым некогда номинально правил, не просто к использованию, а к упоению Магией Хаоса – скорее, он сердился на прежнего себя, лишившего сородичей сильного козыря из-за одного только пустого страха перед собственной природой.

- Пугать, подчинять, порабощать, господствовать… Я смертельно устал, - заявил Кха-Белех, и Аграил знал, что это правда: Мэла порой сильно угнетала необходимость быть пугалом для всего Асхана. – Хотя ведь я бессмертен!

Повелители Демонов почтительно выслушали смех Властелина, не уловив подтекста, а Аграил подумал, что Мэл здесь указывает на парадокс: привычная бесконечность скуку никак развеять не может, скорее – усиливает.

- Бессмертен или бессовестен? – дерзко вмешался он в искусственное веселье.

В рядах Повелителей Демонов возрос ропот, но и предвкушение: сейчас нахальный соперник будет наказан!

- Хорошо сказал, - отметил Кха-Белех, и ропот смолк, зато по рядам пробежал шепоток разочарования, затихший почти мгновенно под огненным взором Властелина. – Это всё. О, погоди, ещё одно: я, кажется, упоминал, что ты теперь моя правая рука, и тебе положена соответствующая армия.

Трое архидьяволов, сопровождавших Короля Шио, по его знаку телепортировались за спину Аграилу.

«Ну, кто бы сомневался! – подумал тот. – Конечно, Мэл не собирается играть честно и меня подстраховывает.»

А вслух он ответил:

- Спасибо! Мой господин…

Хотя прилюдно этого делать и не стоило, Аграилу захотелось указать на то, что такая подмога ему совершенно не обязательна – он прекрасно способен справиться сам. Высказать протест ему не дали – Кха-Белех, в отличие от ипостаси Мал-Белеха, к дискуссиям был не склонен.

- Не так быстро, - остановил он. – Похоже, четверо других амбициозных демонов считают, что ты недостоин этого. Они надеются лишить тебя этого титула – конечно, вместе с головой. Так что лучше держи рога и зубы наготове.

Упомянутые Повелители Демонов почувствовали себя неуютно: после этих слов ни у кого не вызывало сомнений, чьей победы в состязании желает Властелин.

- Вы с возрастом становитесь добрей, мой господин, - всё-таки надерзил Аграил, но в другой форме. – Теперь вы предупредили меня.

- Ступай! – велел Король Шио. – А не то я выдумаю какое-нибудь развлечение, чтобы скрасить свой плен.

И правда, следовало приступать к делу, а попикироваться с Мэлом они смогут и позже, при удобном случае.

Повелители Демонов ушли порталами от Ур-Кургана. Кха-Белех дождался их ухода и тоже отбыл вместе со свитой.

Испытание оказалось не слишком сложным и менее забавным, чем Аргаил ожидал перед началом. Только один из соперников собрал достаточно сильную армию, чтобы заинтересовать Аграила тактикой боя. Основная же часть испытания заключалась в беготне по местности – в погоне за золотыми шахтами и удирающими соперниками. Эта задача сильно упростилась, когда Аграил вызволил из попавшейся по пути тюрьмы Ниброса, прозванного Избранником Ургаша за свою удачливость.

Небольшое развлечение доставила перепалка со встреченным между делом суккубом, возглавлявшим небольшую армию.

Дама приветствовала Аграила оригинальным выкриком:

- Тупая тварь!

- Очень приятно, я – Аграил, - в очередной раз порадовавшись, что глухой шлем скрывает его мимику, ответствовал хозяин Ур-Кургана. – Как поживаете, госпожа Тварь? Или друзья зовут вас просто «Тупая»?

- Смейся, смейся, скоро будешь кровью плевать. У тебя много врагов, а у них – много друзей.

Это не было свежей новостью.

- Да. Разведчики мне донесли, что эти недоноски-князья, твои хозяева, так хотят заполучить кусок моей шкуры, что уже между собой готовы драться! И даже прекратили грызню между собой! Какая энергичность…

- Когда они придут тебя освежевать, с ними будут не только демоны, но и бессчетные толпы почитателей со всего Асхана! – пообещала суккуб.

- Я вижу, что завоевал сердца всего семейства Тварей, - покачал головой Повелитель Демонов, забавляясь в душе. - Что ж, их сердца мне очень пригодятся. Урожай нынче скудный… а кровь – великолепное удобрение.

«По крайней мере, повеселился,» - подумал Аграил, завершив эту встречу боем с закономерным исходом.

Но суккубы, ищущие внимания, как оказалось, ещё не закончились. Вскоре в Ур-Курган прибыла высшая демонесса Биара – доверенный агент Кха-Белеха, о которой военноначальник Властелина Демонов много слышал, но до сих пор ни разу не встречал. Помощь Мэла начала бы казаться Аграилу избыточной, если бы он не знал, что тот ничего не делает без причины. Следовало присмотреться к демонессе и попытаться поближе познакомиться с ней, пока она была рядом.

Биара поначалу на контакт шла плохо и тоже приглядывалась к Повелителю Демонов, под начало которого её отправили. Увиденным она, вероятно, осталась довольна, так как уже через пару дней ответила сдержанной улыбкой  на высказывание Аграила: «Мои разведчики сказали, что сюда идут кошмарные князья. Воняют они, может быть, и кошмарно, а как дерутся – посмотрим.»

Эпизодом, заставляющим задуматься, в этом испытании оказалась незапланированная встреча с сумеречной ведьмой, неизвестно как и зачем оказавшейся в Шио.

- Аргаил! Какая встреча! – приветствовала она его. – Или лучше сказать – Раилаг?

Он был смущен и озадачен, и оттого рассердился:

- Молчи! Я тоже знаю твои грязные секреты, сестра Суровых Сердец. Лучше вспомни, что молчание – золото, а длинный язык может привести к смерти.

- Весьма куртуазно, - усмехнулась женщина. – Но мои уста – на замке… Правда, не бесплатно. Принеси мне то, что я прошу, и я сделаю твоих врагов слабее.

- Будем надеяться, что твоё… слово также твердо, как золото, которого ты просишь.

- Благодарю, милорд, - поклонилась эльфийка. – И прошу, возвращайся. Я смогу помогать тебе раз в неделю, если ты станешь платить.

Это была очень странная встреча. Общаясь с нынешним вождём клана Суровых Сердец, Аргаил успел заметить, что большинство тёмных эльфов не помнят о первенце Туидханы, ставшем первым предводителем всех кланов Игг-Шайла, словно боги исполнили желание, озвученное им до перерождения. Но эта сумеречная ведьма его узнала… Значит, Маласса дала избранным жрицам возможность сохранить память о Раилаге. И, более того, направила одну из них в Шио – оказать не бесплатную, но всё-таки помощь. Означает ли это, что Дракон Тьмы охраняет его своими крылами, как прежде?.. Если подумать, сложностей с применением Магии Тьмы после перерождения у него не возникало, а они должны были бы появиться, если бы Маласса считала его отступником… Интересный расклад! Следовало обсудить его с Мэлом при возможности.

Оставив Биару присматривать за Ур-Курганом, Аграил на пару с Нибросом перебили оставшихся противников, отлавливая их, как дичь, и зажимая в тиски между двумя армиями.

- Великолепно, Аргаил, - оценил концовку драмы Кха-Белех, пришедший его поздравить вместе со свитой. – Ты почти также хорош, как я сам.

Победитель сдержано поклонился. Мэл всегда был щедр на комплименты своему воспитаннику и другу, но когда он начинал хвалить его, находясь в образе Кха-Белеха, это слегка… шокировало.

- Вы мне льстите! – выразил свою тревогу в словах Повелитель Демонов. – Значит, у вас ко мне особо неприятный разговор.

- Ха! Да, в своём роде неприятный, - подтвердил Король Шио и уточнил: - Но только в своём роде. Ты любишь запах яблок?

- Что?

Очередная словесная шарада Мэла Аргаила озадачила. У него не было ни одной идеи, о чём может идти речь.

- Есть одна девочка, что растёт в яблоневом саду в Империи Грифона, - пояснил Кха-Белех. – Ей ничто не причиняет вреда, она не должна заболеть. Должна вырасти крепкой и сильной. И остаться девственницей.

- Девственницей? – Аграил продолжал недоумевать. – Едва ли это в вашем духе, милорд.

- Ты будешь удивлён, Аграил. Очень удивлён.

«С тобой каждый день – это очередное удивление, Мэл,» - подумал Повелитель Демонов, повторно кланяясь.  

Прилюдная словесная игра – одно, то, что говорится наедине – совсем другое. Тем же вечером, в тайной комнате дворца Властелина Демонов в Ур-Хекале двое продолжают разговор о будущей миссии Аграила, но тон разговора совсем иной.

- Только тебе, Аги, я могу доверить заботу о том, кто станет нашим освободителем. О Тёмном Мессии, как называет его пророчество Сар-Шиззара. О единственном, кто может разрушить магический кокон, заперший нас в ядре Асхана. О моём будущем сыне. Потому что только моя кровь, добровольно пролитая на запоры Шио извне, способна отомкнуть запертые жертвой Седьмого Дракона врата. Мы начинаем большую игру. Тебе придётся вернуться в Асхан.

Аграил не понимает своих эмоций: с одной стороны он совсем не против вновь прогуляться по просторам наземного мира, с другой – в Шио у него полно важных и интересных дел, да и удаляться надолго от Мэла не хочется.

- Разве я могу это сделать? – вопрос, как отсрочка.

- Без труда. Хоть ты и перерождённый, но ты не умирал. Твое тело – по-прежнему, тело тёмного эльфа, только слегка изменённое Хаосом. Ограда Сар-Илама не сможет удержать тебя. Но возвратиться в мир ты должен с помпой… правда, не сразу. Сначала мне потребуется, чтобы ты проследил за взрослением девочки, которая была отмечена мной при рождении. А потом… мы организуем одну маленькую войну и много интриг вокруг этой невинной девы. Детали предстоит ещё проработать… Но, обещаю тебе, что это будет длинный, красивый и увлекательный спектакль, - прижмуривается Мал-Белех, - с тобой в главной роли, Аги! Ибо кому, как не тебе, я могу доверить охрану девственности матери моего будущего сына до тех пор, пока ты не доставишь её ко мне?..

- Я польщен доверием, - улыбается в ответ Аграил.

И в душе его действительно мир и полное довольство. Если Мэлу нужно, чтобы он вернулся в Асхан, он, конечно, вернётся. Тем более что цель величественна, желательный результат – грандиозен, а само приключение обещает немало забав в процессе.


Это было то или почти то, что искали работодатели. Но не только это.

Воспоминание нужно было отдать. И нельзя было его показывать никому, ни в коем случае.

Астрал в смятении тискал руки, ужасаясь собственной сумасшедшей догадки.

Только кровь Кха-Белеха, пролитая извне тюрьмы Шио на ее магические запоры - кровь получеловека-полудемона, сына Кха-Белеха от избранной им девственницы - может уничтожить колдовство Сар-Илама. Но когда Седьмой Дракон запечатывал Шио, о Кха-Белехе никто ещё даже не слыхивал, а демонами правили шесть верховных Владык! Так при чём же здесь Кха-Белех? Почему именно его кровь?..

Кровь Кха-Белеха развеет колдовство Сар-Илама. Так предсказано. Кровь… Кха-Белеха. Колдовство… Сар-Илама.

Астрал стиснул руками голову и тихо завыл, проклиная жрецов и волшебников, забывших о законах магии и не видящих дальше собственного носа. Как они могли не понять?! Почему никто до сих пор не догадался, не понял, не сопоставил?!..

Маг раз за разом протягивал руку к магическому шару, чтобы слить в него важнейшее воспоминание, и раз за разом рука бессильно падала, не донесённая до стекла. Наконец, он прекратил бесплодные попытки.

Его богом был Седьмой Дракон, и он не мог нарушить его волю, обнародуя то, что тот считал нужным скрывать веками.

 

Аграил водит ладонью внутри языка пламени от небольшой жаровни на треножнике, установленной между ним и Мал-Белехом.

- Я вот всё думаю… Тёмный Мессия – это ведь не только тело, зачатое при определённых ритуалах, определённым образом. Это ещё и душа…

В бездонно-чёрных, как сам космос,  глазах аловолосого демона вспыхивают сверхновые искорки веселья.

- Как правильно мой Аги научился ставить вопросы!

- Не скажешь?

- Ну, почему же? Тебе – скажу. Это давно купленная мной душа, которой пора переродиться. Он пока здесь, с нами, в Шио, хотя и думает, что спрятался от меня... Вы даже знакомы между собой.

Мал-Белех окунает ладонь в самый жар пламени, а когда вынимает руку, вкруг его пальцев, к запястью устремляется огненная змейка, вьется и ластится к коже, играя радужными переливами чешуи.

Аграил долго думает, следя за танцующей змейкой, потом всё же с сожалеющим отрицанием качает головой.

- Не могу догадаться. Дай хотя бы какой-то намёк…

- Книги.

- Книги?

Мал-Белех ласкает подушечкой пальца тельце огненной змейки, гладя её по спинке, прослеживая все изгибы.

- Знаешь, что самым страшным всегда было для меня в Шио, Аги?

- Нет, - в фиолетовых глазах недоумение и легкая тревога.

- Скука, Аги. Беспредельная, постоянная, всепоглощающая скука. И тогда я нашел себе развлечение… точнее, одно из целого ряда, но самое ценное, пожалуй… на какой-то отрезок времени. Хотя твоя магия к тому времени уже пробудилась и позвала меня, и с тобой я скучал значительно меньше, чем прежде. И тебе я даже без сожалений отдал в качестве аванса то, что больше всего ценил помимо встреч с тобой…

Аграил несколько мгновений хмурится, пытаясь в уме сложить мозаику шарады, затем искра догадки озаряет его разум, и обычно строгие губы трогает улыбка.

- Невидимая Библиотека Безликих. Кирилл из рода Грифона.

- Ты - мой умница! – смеётся Властелин Демонов и неожиданным движением швыряет собеседнику огненную змейку.

Аграил пробует поймать ее правой рукой, но вёрткое порождение Хаоса зубками вцепляется в указательный палец его левой руки, вытягивается, захлестывает хвостом запястье и, разжав зубки, само переползает на предплечье. Повелитель Демонов пытается осторожно погладить пышущую жаром шкурку, но змейка изворачивается и угрожающе шипит, показывая оранжевый раздвоенный язычок. Мал-Белех наблюдает за этим, посмеиваясь.

Аграил переводит на него взгляд и серьёзнеет.

- Ты ведь знаешь, что он тебя ненавидит?

- Меня все ненавидят, - пожимает плечами Мел-Белах.

- Кроме меня. А ещё, согласно данным моих шпионов, он не первый век рассказывает, что только… некий Раилаг сможет победить тебя.

- Как интересно, - Мал-Белех  проводит пальцем по контуру своих губ, прикусывает подушечку. – Что-то такое и мне доносили, но я до сих пор не вдумывался… А ведь мы можем использовать это, как элемент интриги!

- Мэл, я серьёзно! – не скрывает свою тревогу Аграил. – Стоит ли именно его делать Тёмным Миссией?

- Он не будет ничего помнить о своей прошлой жизни, не волнуйся. Для него это будет перерождением духа со стёртой памятью – новой жизнью с чистого листа. Но поскольку до изменяющего воздействия Хаоса, до своего прихода в Шио он был человеком, он окажется в новой жизни более стабилен, чем если бы я вселил в полукровку дух демона перерождённого или сотворённого таковым. В последнем случае демонический дух изначально станет отторгать свою человеческую половину крови, сразу начнёт перестраивать под себя, под демона, организм, менять физиологию... почти наверняка не сможет сдержать выплесков магии и будет обнаружен очень быстро теми, кто станет охотиться за ним. А Кирилл… - улыбка уголком губ. – Кирилл будет незаметен. Человек среди людей. И никто в нём Тёмного Мессию раньше времени не заподозрит.

- Похоже, ты  запланировал это очень давно, Мэл? И всё продумал?

- Да, - подтвердил Владыка Демонов и риторически добавил: - Неужели ты думал, что я просто так позволил ему носить титул Принца Хаоса?

- Тогда не стану тебя отговаривать, - смиряется Аграил.

- И правильно. Это все равно бесполезно, - легко улыбается ему Мал-Белех. - Некоторые детали плана я прорабатывал веками.

- Но могу я, по крайней мере, спросить?

- Конечно. Что именно?

- А нет ли опасности, что человеческая часть сущности победит в нём демоническую? Нет ли опасности, что он обратится к богам-драконам и отринет свою миссию?

Аловолосый демон изображает явное неудовольствие на лице.

- Ну, Аги, зачем ты спрашиваешь такие глупости? Конечно же, опасность есть всегда. Без неё было бы скучно жить, не правда ли?.. Но, во-первых: я подстраховался. Контролировать людские юношеские порывы будет приставлена его собственная жена. Предваряя твой вопрос, поясняю: любимая  жена – та, что не обманывала и не предавала, и его дух эту связь будет чувствовать - не павшая ангелица, демонесса. Ксана. И она будет кровно заинтересована в том, чтобы Тёмный Мессия не свернул со своего пути… А, во-вторых, ты упускаешь маленькую хитрость: если мой сын не выполнит своей миссии, то и пророчество Сар-Шиззара окажется неисполненным, а значит и новое воплощение духа Кирилла окажется не предсказанным Тёмным Мессией. И, следовательно, у нас появится прорва времени, чтобы готовить приход настоящего, предсказанного. Запоры Шио всё равно падут, вопрос только раньше или позже… Ну, хватит об этом. Давай-ка вместе сделаем что-нибудь маленькое, красивое и кусачее!

Ладонь Мал-Белеха скользнула в пламя, и навстречу ей почти тотчас двинулась ладонь Аграила. Руки сблизились над чашей жаровни, но не соприкоснулись, и парный танец плетения магии взвихрил пламя очертаниями огненной ящерки.


Зехир недоумённо смотрит на пустующий уже почти сутки магический шар.

- Что, вообще ничего ценного? – спрашивает удивлённо.

- Не отвлекайте меня, пожалуйста, господин! – взвинчено огрызается седовласый маг. - Вам интересна публичная многочасовая казнь очередного мятежника, не-помню-как-его-там? Или хотите полюбоваться на купания Повелителя Демонов в лавовых озерах с суккубами? А, может, вам показать, как черти режутся в карты?!

- Спокойнее, Астрал,- Первый в Круге даже отступает на шаг назад от такого напора. – Что с тобой такое?

- Вы торопите меня, господин, беспрерывно торопите… то вы, то эльф этот ваш дергает! Я страшно устал… Моих нервов уже не хватает любоваться на будничные радости Шио!.. Дайте же мне спокойно работать! Когда найду что-нибудь стоящее, я сам вас позову!

- Хорошо, - Зехир чуть помялся на месте, потом развернулся и направился к выходу из шатра. – Извини, что побеспокоил.

Когда за Первым в Круге упал входной полог, Астрал облегчённо вздохнул. Он так увлёкся просмотром, что совсем забыл наполнять магический шар подходящими для непосвященных воспоминаниями. Впрочем, такие безопасные воспоминания в памяти спящего пленника встречались всё реже. Следовало не любоваться беседами Аграила с Мал-Белехом, не смаковать их в подробностях, а быстрее протягивать нить времени вперёд, к уходу Аграила из Шио – там уж снова можно станет показывать работодателям почти всё подряд.

 

Мал-Белех придирчиво рассматривает стоящего перед ним Аграила, одетого лишь в чёрные свободные тунику и брюки из легкого шелка, как и почти всегда, когда они остаются наедине в своём убежище.

- Хорош, - заключает он. – Женщина, если она не слепа, не сможет не влюбиться. Конечно, если ты будешь куртуазен и настойчив.

- Я буду, - обещает Аграил.

- Уж постарайся! А-то припоминая твои манеры в юности…

- Это было давно и не со мной. Не беспокойся, Мэл, я на демонессах натренировался.

Улыбка тонкой змейкой проскальзывает по губам Мал-Белеха и исчезает. Властелин Демонов делает шаг вплотную к Аграилу, обнимает его за плечи, привлёкает к себе.

- Удачи, Аги, - шепчет на ухо. – Пусть Ургаш не оставит тебя в Асхане.

Отстраняется, делает шаг назад.

- Обещаю, Мэл, тебе не придётся ждать ещё тысячу лет.

Аграил уже почти дошел до портала, который должен был перенести его за пределы замка Властелина Демонов, уже почти ступил в него, когда остановился, кое-что вспомнив.

- Я так и не спросил тебя раньше… Когда завеса Сар-Илама падёт, Асхан ведь не будет уничтожен?

На прекрасном лице Мал-Белеха оттенок тревоги, когда он оборачивается на голос.

- С чего бы? Асхан возник раньше барьера, и падение последнего никак не может уничтожить мир. Да и зачем нам это? Где мы будем жить, если мира не станет? Сотворенные склонны преувеличивать свои страхи до непомерных размеров. Мир изменится. Будет большая война. Но не тотальное уничтожение. Асха не позволит, да и Ургашу не это нужно… В чём дело, Аги? Какие-то сомнения?

- Нет, - качает головой Аграил. – Никаких. Спросил просто для полноты картины, -  чёрноволосый демон улыбается краем губ. -  Чтобы быть уверенным, что мы ещё встретимся не только в бою.

И вступает в портал.


Астрал прервался лишь затем, чтобы попить воды, даже сквозь транс почувствовав, как пересохло в горле.

Последующую череду воспоминаний старик без колебаний сбрасывал в магический шар для просмотра героями Войн Шестого Затмения. В этих воспоминаниях не было ничего опасного.

Растянувшееся на десятилетие с хвостиком кружение Повелителя Демонов, скрываясь в тенях, вокруг аббатства на территории герцогства Гончей, в котором росла в окружении многочисленных нянек и слуг Изабель Грейхаунд – милая и симпатичная, но не блещущая умом девочка. Впрочем, возможно, ум её был бы достаточно остёр, если бы его развивали побуждающим думать образованием, однако период взросления этого ребенка был заполнен танцами, музицированием, рукоделием, занятиями этикетом, играми в яблоневом саду и чтением священных книг Дракона Света – о существовании иной литературы она даже не подозревала. Девочка росла чрезмерно наивной и доверчивой, имея крайне скудное представление о реалиях жизни за стенами аббатства. Аграил откровенно скучал, наблюдая за её ежедневным бытом, но работу свою выполнял исправно – во всяком случае, жреца Эльрата, взявшего манеру оглаживать девочку по плечикам во время уроков, а позднее – рыцаря из охраны, начавшего заглядываться на юную леди, он устранил быстро и без колебаний.

Пришло время Шестого Лунного Затмения, и демоны обрели временную возможность покидать Шио.

Знакомство девушки с наречённым женихом – королём Николасом, правителем Священной Империи Грифона, внесло разнообразие в размеренную жизнь жителей аббатства и взбодрило Повелителя Демонов обещанием скорого начала активных действий. Изабель перевезли в столицу Империи, и Аграил последовал за ней. Свадьбу, состоявшуюся вскоре, он, конечно же, сорвал, отправив армию демонов ко дворцу короля, а пару архидьяволов – в кафедральный собор, чтобы вмешаться в мероприятие, ведь первая брачная ночь императорской четы в планы Кха-Белеха никак не входила.

Изабель увезли в Летний дворец, и Аграил в сопровождении присланной на подмогу Биары последовал за ней, пока его больше не таящееся войско связывало боями армию Священной Империи Грифона. В Летнем дворце энергичная девушка долго не усидела – после юности, проведённой в аббатстве, хлебнув воздуха вольной жизни, она не позволила снова запереть себя в четырех стенах и отправилась по провинциям Империи, собирать подкрепления для армии своего мужа… или, лучше всё-таки сказать, жениха, ведь брак так и не был консуммирован. Тут-то Повелитель Демонов и осуществил их запланированное знакомство.

 

Просека в густых лесах на границе Священной Империи Грифона с Иролланом. Изабель, сидевшая у костра в окружении небольшого отряда ополченцев, поднимается навстречу тому, кто идёт к ней. Она ждёт здесь назначенной встречи с дипломатом эльфийского короля.

- Приветствую! Файдаэн, я полагаю? Я королева Изабель. Спасибо, что не забыли о нашем древнем союзе.

Повелитель Демонов находится от девушки уже всего лишь шагах в десяти и, продолжая движение, он мысленно усмехается: вот за кого-кого, а за светлого эльфа его уже очень давно не принимали!

- Боюсь, Файдаэн задерживается, Изабель, - сообщает он и подходит ещё ближе.

- Что? Кто? Кто вы такой? – травянисто-зелёные глаза удивлённо расширяются.

Аграил в очередной раз поражается её наивности: может быть, ростом и габаритами он и не напоминает типичного Повелителя Демонов, но стиль его брони и символика на ней не дают простора для трактовок.

Появление за его спиной младших демонов девушку всё же взволновало, потому что с криком: «Эльфы! Ко мне! Ко мне!» она обернулась к своей спутнице аббатисе Беатрис и увидела заходящих в тыл маленькому отряду демонов.

Короткая стычка завершилась закономерным поражением ополченцев.

- Беатрис, к оружию! – призвала королева.

- В этом нет необходимости, Изабель, - фигура аббатисы дрогнула жарким маревом Хаоса и обернулась суккубом Биарой. – Ха-ха-ха!

Аграил поморщился под шлемом: манеру некоторых демонов разражаться громким смехом по поводу и без оного он не понимал и зачастую считал такое поведение неуместным. Впрочем, эффекта запугивания подобным смехом он не отрицал.

- Бе… Беатрис… Что… - заикаясь от потрясения, попятилась от демонессы Изабель.

Вскоре она, уже скованная магическими путами, сидела на пеньке возле костра и слушала откровения Биары.

- Твоя милая несносная Беатрис впервые приносит пользу: удобряет овощи в огороде Летнего дворца. Тем, что от неё осталось…

- Что?! – ужасается девушка. - Как… Когда ты…

- Как только Николас отправил тебя в Летний дворец. Бедняжка Беатрис была такой доверчивой… - продолжила глумиться демонесса. – А я – такой… убедительной!

Повелитель Демонов решил, что пора вмешаться.

- Похоже, наши верные псы пострадали в этой стычке, Биара, посмотри, что с ними…

- Да. Да-а-а-а-а-а! Благодарю, мой повелитель.

Предлог для устранения помех приватному разговору с королевой был надуманным, и Биара это не только поняла, но и продемонстрировала своё понимание искусственно преувеличенным раболепием.

- Уйдите, - велел Аграил.

Суккуб с отрядом отступила к кромке леса.

Повелитель Демонов приблизился, заложив руки за спину, к сидящей на пеньке пленной девушке.

- Сожалею, - начал он. – Я не хотел, но Властелин Демонов отдал чёткие распоряжения. Убить Беатрис было проще всего…

- Проще всего для тебя, гнусный демон!.. – вскочила на ноги королева.

Он пресёк её порыв одним движением, удержав за плечо и легонько толкнув на место. Девушка задохнулась протестом и рухнула обратно на пенёк.

- Я понимаю, вам тяжело, - продолжил Аграил доверительным тоном, вышагивая вокруг сидящей. -  Она ведь вас вырастила. Её аббатство было для вас вторым домом. А яблоневый сад – любимым местом для игр.

- Что? Как ты узнал? – подняла лицо Изабель.

Он не ответил – для этой информации время ещё не пришло, - зато сказал другое:

- Но моему хозяину нужны вы, а не Беатрис.

- Я? Властелину Демонов? Зачем? – на мгновение поникнув, девушка почти тут же заставила себя подняться на ноги.

- Он мне не сказал. Просто приказал привести вас к нему.

- Скорее уж я покончу с собой! – высказалась королева яростно.

«Как и ожидалось, - подумал Повелитель Демонов. – Иначе не было бы необходимости устраивать вокруг тебя пляски с бубнами.»

- Никто, поверьте мне, не хочет вашей смерти, Изабель, - сказал он вслух, вкладывая в голос максимальную убедительность.

- Правда? – усомнилась его пленница. – Так чего ты хочешь? И кто ты такой?

- Я? – он на секунду задумался, посетовав мысленно, что не продумал заранее форму представления; называться «правой рукой» Кха-Белеха сейчас явно не стоило! – Я Аграил. Простой солдат на великой войне. А война требует жертв.

Кажется, с «простым солдатом» он несколько переборщил – во всяком случае, королева людей такую скромность не оценила.

- Ну, «солдат», и что же ты сделаешь со мной? -  спросила она.

Пришло время для полунамёков, сдобренных куртуазностью.

- Если бы я мог найти способ спасти вас от такой судьбы… Исчезнуть… вдвоём… Вы бы доверились мне?

- Доверится тебе? – возмутилась девушка. – Слуге Властелина Демонов? Подлому убийце Беатрис?

Он и не рассчитывал на успех с первой пробно заброшенной наживки. Это было бы слишком просто. Скорее всего, ему ещё придётся избавиться от шлема и доспехов, чтобы очаровывать её зрение наравне со слухом.

- А у меня был выбор?! – протестующе вопросил он.

Пленницу увели.

- Я сделаю всё, чтобы защитить вас, - сказал ей в спину Аграил, завершающим беседу штрихом, отследив параллельно боковым зрением стоящую у кромки леса и напряжённо прислушивающуюся Биару.


- Эпизод подтверждает версию о влюблённости Раилага в королеву Изабель, - сразу после просмотра отметил Зехир. – В противовес версии сохранения им верности Властелину Демонов.

- Любовь, победившая тягу к Магии Хаоса, - мимолётно, чуть мечтательно улыбнулся Файдаэн. – Мне хотелось бы в это верить, но кое-что работает против этой версии. Ты заметил, что последнюю фразу он произнёс так, чтобы её услышала Биара?

- Это ещё ничего не значит, - возразил маг. – Ведь Кха-Белеху действительно не нужна была смерть Изабель… Хотя, с другой стороны, ты прав: такой поступок выглядит подозрительно. Мы всегда исходили из предположения, что Биара – самый доверенный агент Кха-Белеха, и поэтому знала о его планах всё. А если это не так? А если счесть, что самый доверенный – как раз Аграил? В таком случае, Биара знала только часть правды и являлась обычной игральной фигурой на доске Властелина Демонов – фигурой, которой была назначена сугубо утилитарная роль…

Астрал нахмурился: даже не имея тех знаний, которыми обладал старик, Первый в Круге подобрался опасно близко к истине.

 

Заточить пленницу в темницу у города Данмур, приставив лишь минимальную охрану, и отступить к обустроенному на землях Империи форпосту. Сдать Данмур герцогу Единорога Годрику. Намного попугать королеву, напомнив о себе своим появлением, а потом заманить в ловушку короля Николаса, до того как подкрепления, приведённые Изабель, вольются в его войско. Всё шло по плану.

Даже артефакт Сердце Грифона был в плане учтён.

Когда король Священной Империи применением артефакта отослал часть армии демонов в Шио, Аграил выехал на поле боя сам.

- Подходи, повелитель демонов! – выкрикнул Николас. – Клянусь душой моего отца, я отправлю тебя назад, в очищающее пекло!

«Очищающее? – мысленно хмыкнул Аграил. – Что-то юноша заговаривается от усталости! Терминология священников и паладинов Эльрата зачастую грешит отсутствием логики. Хотя искупаться в лаве я бы сейчас не отказался…»

В этот момент его осияла магия Сердца Грифона. Волна волшебства ослепила Повелителя Демонов на пару секунд и заставила попятиться его ящерицу, непривычную к яркому свету – и не более того. На демона, рождённого эльфом, артефакт, сделанный против народа Ургаша, не подействовал так, как следовало.

- Не сегодня, юный король, - констатировал очевидное Аграил, проморгавшись.

- Кто… кто ты такой? -  в вопросе выразил своё потрясение Николас Грифон.

Память людей коротка, а с Пятого Затмения прошло уже не мало лет. Знания об изменённых и перерождённых Хаосом поблекли в людской памяти.

Аграил направил на короля Священной Империи свой магический посох – шедевр оружейников Шио – и выпустил из него заряд, наполненный не только силой Хаоса, но и смертельным ядом проклятия Тьмы.

Николас умирающим упал на каменистую почву вулканической равнины.

- Ну, теперь всё будет проще, - подвёл итог происшедшему Повелитель Демонов. – И гораздо сложнее…


- Он убил его без жалости и сожалений, - поморщился Зехир.

- Да, - вздохнул Файдаэн, - но не могу не отметить, что причиной этого может быть ревность, а не преданность Властелину Демонов. Влюблённые мужчины убивают порой мужей своих возлюбленных, чтобы освободить для себя место – это не ново. Не… красиво, конечно. Не лучший способ добиться женщины, но история Асхана изобилует подобными случаями…

- Поищем более надёжное доказательство, - кивнул маг.


Пришло время, когда охотнику следовало притвориться дичью и заманить свою добычу в ловушку. Если бы это удалось, дальнейших мер не потребовалось бы, но Аграил полагал, что рассчитывать на удачу, находясь на территории власти Дракона Света, едва ли стоит. Так и оказалось.

- Быстро вернулась, Биара, - отметил Повелитель Демонов приближение суккуба, отосланного ранее проверить данные разведки. – Какие новости?

- Крупные силы Империи блокировали основные дороги к Гиенне, - доложила демонесса. – Разведчики сообщают, что к нам идёт элитная армия под командованием Годрика.

- Годрика? Я думал, Изабель захочет поквитаться со мной лично.

- Изабель? Она уехала вся в слезах – хоронить возлюбленного, - фыркнула Биара. - Так что мстить вместо неё будет Годрик. Он очень хочет взять тебя живым.

«Что ж, простой и короткий план не сработал. Придётся продолжать идти длинным и сложным путём,» - подумал Аграил.

- Значит, ни подкрепления, ни передышки… - сказал он вслух. – Хорошо, когда не приходится скучать, верно?

Стать дичью вместо охотника, и в правду, оказалось забавно для разнообразия. Герцог Единорога преследовал отступающую армию демонов по пятам. Аграил спешил к ближайшим вратам Шио и ждал предлога, который позволит ему туда не возвращаться.

Армия Повелителя Демонов Эразиала, вставшая на его пути, оказалась нужным предлогом.

После боя, перед отправкой поверженного противника на перерождение, с ним следовало поговорить.

- Итак, презренный бес, обсудим твою смерть, - начал Аграил. – Скажи, зачем тебя послали, - и умрёшь быстро. Будешь молчать – отдам тебя Биаре.

- И смерть будет мучительно долгой, - заворковала демоннесса. – Пожалуйста, Эразиал, молчи!

Методы ведения допросов доверенного агента Кха-Белеха пользовались в среде демонов дурной славой.

- Нет! – не скрыл своего испуга Эразиал. – Я… Я должен был раздобыть две вещи. Артефакт, принадлежащий Николасу - Сердце Грифона. И… твою голову.

- Мою?.. – мысли Аргаила были заняты контролем голоса, интонации которого должны были передавать подходящие моменту эмоции. - Зачем? Властелин знает, что я ему верен.

- Ты лжешь! – обвинил Эразиал. – Ты предал его, и он об этом знает. Кха-Белех меня защитит! Защитит.

Ближайшее лавовое озерцо вскипело и застыло, обращаясь Огненным Зеркалом.

- Да? Что я сделаю? – осведомился появившийся над магическим средством связи образ Властелина Демонов. – Не стесняйся, скажи. Я обожаю, когда решают за меня.

«Эразиал – дурак, - мысленно вздохнул Аграил. – Жизнь его, похоже, ничему не учит. Ну, сколько раз можно наступать на одни и те же грабли?..»

- Хозяин! Я не то хотел сказать! – взвыл незадачливый Повелитель Демонов.

- Ты проиграл. Теперь плати, - вынес Кха-Белех ожидаемый вердикт, одним движением руки отправил Эразиала на перерождение и перевёл огненный взгляд на Аграила: - Я всё знаю и про тебя, и про твои амбиции. Ты силён, но я терпелив. Ты – следующий.

Мгновение спустя Огненное Зеркало погасло и растеклось лавой.

- О каком предательстве говорил Эразиал? – тут же повернулась к напарнику Биара. – Разве ты не один из преданнейших слуг Властелина?

- Потом поговорим, - отозвался Аграил. – Сейчас нет времени – надо уносить ноги.

- Нет! – пресекла попытку отложить объяснения на будущее демонесса. – Он и меня обвинит в предательстве. Я рискую жизнью – значит, я имею право знать сейчас, Аграил.

Это было ожидаемо: в конце концов, Биара не зря считалась доверенным агентом Короля Шио.

- Хорошо, - уступил Повелитель Демонов. - Когда я был в землях Империи, я узнал кое-что… Что заставило меня усомниться в планах Кха-Белеха.

- Ты усомнился в нашем Властелине? – возмутилась демонесса. - Как ты мог?

- Есть причины. Теперь он об этом знает – и… - Аграил чуть помолчал, изыскивая способ отвлечь суккуба от расспросов, переключить её внимание: - А откуда он об этом знает? Кто за мной шпионил?

Приём сработал.

- Теперь это не важно, - быстро отозвалась Биара и тоже сменила тему: - Эй… он сказал «об амбициях»… Ты хочешь занять его место? Хочешь править Шио вместо него? Безумец!

Она засмеялась, но не насмешливо, а ласково и поощрительно.

- Э-э-э… ну… - предположение суккуба заставило Аграила в первый миг опешить, но потом он спросил себя: «А что иное она могла предположить?» и успокоился. – Не хочу говорить об этом раньше времени, но…

- Только ты на такое способен! – восхитилась Биара. – Но ты ведь не забудешь тех, кто помог тебе, а? Итак, что дальше, милорд? Или, вернее сказать, Властелин?

«Переигрывает, - поморщился Аргаил. – Всё-таки плохо меня знает, если думает, что я поверю в такое поспешное отступничество от Кха-Белеха. Впрочем, тем лучше!»

- Завладеем Сердцем Грифона, - ответил он. – Ты видела его в действии.

- Да! – согласилась демонесса. – Мы должны его получить.

- Я знаю, где оно, – сообщил Повелитель Демонов, - в мавзолее королей Грифонов, в Зале Героев. Мавзолей находится в самом сердце Империи.

- Значит, прольётся много крови, - улыбнулась суккуб. – Что с того?

- Ты знаешь, Биара, я рад, что ты мой союзник, а не враг, - укрепил её уверенность в том, что обманут её готовностью предать Властелина Демонов, Аграил.

Следующим актом разыгрывающейся драмы стала гонка на опережение со старым знакомым – Вайером. Можно было не сомневаться, что Кха-Белех намеренно выставляет против мятежного военноначальника тех Повелителей Демонов, с которыми Аграил всегда находился в конфликте. Подзуживаемый надеждой отомстить, наконец, за все прежние свои поражения, Вайер очень спешил, отчего и пришёл к мавзолею вовремя, опоздав лишь на бой с его охранником. Столкновение двух демонических армий захлестнуло Зал Героев, а Вайер с утробным рыком ринулся на Аграила.

- С удовольствием отрежу тебе голову, а череп подарю Кха-Белеху, - оповестил он.

- Моя голова останется на месте, Вайер. В отличие от твоей, там, внутри, есть мозги.

В ближнем бою посох против двуручного топора был не слишком удобным оружием, хотя Аграил и научился за последние десятилетия владеть им мастерски – здесь больше подошли бы парные клинки. Впрочем, скорость и навыки уклонения никуда не делись, так что Вайеру никак не удавалось попасть по юркой и маленькой по сравнению с ним самим цели. Однако он приноравливался, руководствуясь своим многовековым боевым опытом, и потому очередной замах достиг, наконец, цели, отбросив Аграила к каменному саркофагу. Артефакт, за которым оба Повелителя Демонов сюда пришли, оказался в поле зрения Аргаила, под локтем.

Решение было мгновенным. Сорвав Сердце Грифона с шеи мертвого короля, Аграил направил его магию на Вайера, и тот исчез в ослепительном сиянии телепортации.

- Кто тревожит меня… демон?! – новый голос отвлек Аграила от разглядывания артефакта. – Но ты прикоснулся к камню… Подойди ко мне, незнакомец.

Повелитель Демонов повернулся, чтобы увидеть магический образ друида, светлого эльфа, мерцающий за его спиной.

- Ты иллюзия, - констатировал Аграил. – Откуда ты говоришь?

Вместо ответа эльф продолжил избранную тему:

- А… вот почему Камень на тебя не подействовал. Интересно. Аграил, верно?

«Вывод сделан на основе моего роста и телосложения? Или он знает обо мне что-то сверх нынешних слухов?» - озадачился Повелитель Демонов.

- Ты угадал. А кто же ты?

- Тиеру.

- Тиеру! – рассмеялся Аграил. – Мой бывший хозяин говорил о тебе с большим чувством, но отнюдь не с дружеским.

«Создатель Сердца Грифона оставил на нём свой маячок, - кивнул он себе мысленно. – Этого следовало ожидать.»

- Бывший… хозяин? – переспросил друид и выразил свое одобрение: – Хорошая новость. Но если ты отрёкся от Властелина Демонов, зачем ты здесь?

- Я не хочу, чтобы это досталось Кха-Белеху, - ответил Аграил, показывая артефакт, который держал в руке.

- Я тоже не хочу, - кивнул Тиеру. – Но, если я не ошибаюсь, ты был одним из его… приближенных?

- Я был его агентом в Империи Грифона.

Друида такой ответ вполне устроил.

- Тогда тебе нужна помощь, - решил он. – Кха-Белех хочет тебя уничтожить, армия Грифона хочет отомстить за своего короля… Но это не самое худшее.

- Что же может быть хуже? – поинтересовался Аргаил.

- Мессия Зла, чьего прихода так ждёт Владыка. Его появление означает только одно – гибель мира. Надеюсь, ты согласишься помешать им?

- Хм… - соглашаться слишком быстро не стоило, и Повелитель Демонов выдержал паузу. – Каким образом?

- Долгий разговор, - качнул головой Тиеру. – Нам надо встретиться. К югу от эльфийской столицы в Ирисийском море есть остров в форме полумесяца. Доберись туда, и там я сам найду тебя. Спеши!

С последним словом образ друида истаял.

«Натравливать меня на своих сородичей… очень мило!» – подумал Аграил, а вслух сказал:

- Что ж, мёртвый король… Многие ещё присоединятся к тебе, прежде чем это закончится.


- Здесь всё вроде бы нормально, - высказался Файдаэн. – Все события подтверждают, что Раилаг отступился от Кха-Белеха.

Хмурящийся Зехир с сомнением покачал головой.

- Мне не нравится то, что конкуренцию Раилагу в охоте за Сердцем Грифона составил изначальный демон – тот, кто демоном был от сотворения. Не изменённый Хаосом.

- Почему? – не понял эльф.

- Он никак бы не смог взять артефакт, настроенный специально против представителей его расы, в руки, - пояснил маг. – Его бы переместило в Шио при попытке прикоснуться к нему… Мне снова начинает казаться, что нас водят за нос.

Астрал досадливо прикусил губу, спросив себя, не сделал ли ошибки, показав героям Войн Шестого Затмения последний кусок воспоминания. Возможно, его следовало отрезать?.. Старик возблагодарил Седьмого Дракона за то, что Аграил не позволял себе лишних мыслей при разговорах с Повелителями Демонов, при встрече с Кха-Белехом, и поэтому, по крайней мере, первые части воспоминания показывать работодателям было безопасно.

 

Военная компания против эльфов Ироллана с прорывом через всё королевство к портам Ирисийского моря заняла не один месяц. Эльфы сопротивлялись отчаянно, но на последнем этапе войны, оказавшемся самым тяжёлым, Аргаил получил неожиданную подмогу в виде уникального дара Дракона Хаоса, которого удостаивались немногие и лишь изредка.

Зов Ургаша -  умение, позволявшее мгновенно призывать подкрепления из Шио.

Конечно, этим навыком владел Властелин Демонов, но обычные Повелители могли лишь мечтать достигнуть подобного мастерства. Все стремились его обрести, но того, кому бы это удалось, за исключением Кха-Белеха, Аграил ещё не встречал. А вот теперь сам удостоился редчайшей милости Ургаша!

Дракона Хаоса следовало поблагодарить, и Аграил приказал разложить походный алтарь.


Это воспоминание не пойдёт в магический шар – тут Астрал не колебался. Редчайший дар Ургаша никак не мог быть пожалован предателю – это стало бы понятно даже несклонному к рассудочным суждениям глупцу. Удивительно ещё, как герои Войн Шестого Затмения до сих пор не задались вопросом: почему к предателю приходят подкрепления из Шио, когда он их вызывает в бою?.. Впрочем, возможно, неладное они и заподозрили, просто обсуждали свои сомнения приватно, а не в центральном шатре.


Аграил пересёк мост и выехал к гигантской скале, под которой стоял вызвавший его на острова Туманного Дракона друид.

- Может, теперь ты мне всё объяснишь с самого начала? – спросил Повелитель Демонов вместо приветствия.

- Хорошо, - согласился Тиеру и неспешно поведал: - Всё началось с того, что наша мать Асха создала из космического яйца звёзды…

- Нет! – резким движением оборвал его Аграил, совершенно сейчас не расположенный к юмору. – Я про Мессию Зла!

- Я пошутил, - извинился друид. – Тебе, вероятно известно о Войне Затмения двадцать лет назад?

- Ещё бы. Люди, эльфы и маги объединились против Кха-Белеха. Тогда погиб король Алекс, отец Николаса.

«И я даже был этому свидетелем,» - добавил он мысленно.

- Верно, - подтвердил Тиеру. – Тогда я создал Сердце Грифона, спасая часть души Алекса, когда он отправился в Шио, и Кха-Белех разделался с ним. Храбрый глупец. И сын весь в отца.

Здесь не с чем было спорить, но смутное узнавание, которому никак не находилось достойного объяснения, заставило Повелителя Демонов повторить вопрос, уже заданный ранее:

- Кто же ты такой?

- Скромный слуга Асхи, - ответствовал друид. – Двести лет я боролся с Властелином Демонов, но сейчас я стар и устал. А тут появился ты и всё усложнил.

«Двести лет! – презрительно фыркнул Аграил мысленно. – А пятьсот лет не хочешь? И я не чувствую себя стариком. Что за людские сентенции из уст эльфа? Впрочем… тебе никак не может быть двести лет, ты определённо старше… - вспышка давнего, подзабытого воспоминания озарила разум: это же лицо, только более юное, искажённое горем и яростью. – Тиеру! Как же я не вспомнил сразу! Братоубийца, преследовавший нас, как диких зверей, в лесах Ироллана в первые месяцы изгнания, прежде чем мы укрылись под землей!..»

Гнев и желание мести заполонили сознание, призывая немедленно убить бывшего охотника за головами. Но ради личной мести нельзя было ставить на карту всю будущность…

- Не я, - выговорил Повелитель Демонов, подавив гнев, не пустив его в голос. – Со мной всё просто. Я лишь хочу защитить Империю Грифона.

- Зачем же ты тогда сражался с Николасом? – спросил Тиеру. – Зачем убил стольких его солдат? Ну же, Аграил, между нами не должно быть секретов.

- Это… из-за Изабель.

- Восемь голов Асхи! – не сдержал ни в словах, ни в действиях своего удивления друид и пристукнул своим посохом. – Я пытался учесть все силы, мотивы, факторы – и забыл о самом непредсказуемом!

- Она росла на моих глазах почти с самого рождения, - проникновенным голосом поведал Аграил. – Кха-Белех поручил мне следить за ней.

- Ты знаешь зачем? – поинтересовался Тиеру.

- Он не сказал. Вероятно, предвидел, что она станет королевой Империи Грифона.

- Вряд ли всё так просто. У меня есть одна мысль…

Выслушивать эту мысль Повелитель Демонов категорически не хотел – по крайней мере, прямо сейчас.

- Вернёмся к этому позже, - оборвал он друида. – Что за Мессия Зла?

- Кха-Белех задумал привести в мир получеловека, полудемона. Такое существо могло бы оставаться в мире людей бесконечно долго. И оно бы могло овладеть магией Ургаша.

«Не договариваешь, - прокомментировал мысленно Аграил. – Вот тоже… ещё один любитель дозировать информацию!.. Для упомянутой тобой задачи в Шио существуют изменённые и перерождённые Хаосом. Задача Тёмного Мессии должна быть более глобальна, но ты же не хочешь сразу раскрывать мне всё козыри, не так ли? Понятно, что ты мне пока не доверяешь. Надо признать, что даже если ты знаешь, кем я был прежде, то считаешь меня недалёким болваном, которому хватит и полуправды… Что ж, ладно. Эта роль мне хорошо знакома.»

- Когда? – вопросил он вслух с надрывом в голосе. – Как?

- Не имею представления, - ответил друид. – Но именно это я и пытаюсь выяснить.

- И чем я могу помочь?

- Изменись, - предложил Тиеру. – Ты больше не служишь Владыке Демонов – и тебе надо освободиться от его грязной магии.

Предложение застало Аграила врасплох. Конечно, он предполагал, что для дальнейшего осуществления планов ему потребуется избавиться от доспехов, шлема и всех возможных атрибутов Повелителя Демонов, но, кажется, друид предлагал ему нечто большее, чем простое переодевание.

- А это возможно? – задал Аграил осторожный вопрос.

- Обряд Истиной Природы очистит тебя, проведя через боль, - сообщил Тиеру.

Соглашаться Аграил не спешил, но и возможности отказаться не видел. Вероятно, ему следовало с благодарностями соглашаться, но все же хотелось бы знать, что именно измениться в нём после обряда.

- А Изабель? – чуть потянул он время.

- Сначала ты. А потом мы отправимся спасать мир.

- Мир – это твоя забота, Тиеру. Меня заботит другое. Я хочу спасти только её.

Выбора не было, и Аграил кивком подтвердил своё согласие на ритуал.

…Пока Тиеру готовил обряд, Повелитель Демонов погрузился в медитацию. Уже через несколько минут его ментальная проекция стояла в знакомой комнате. К счастью, Мал-Белех был здесь, ждать его не пришлось.

- Тиеру хочет провести надо мной некий Обряд Истиной Природы. Обещает, что тот очистит меня от демонической магии, - слова падают чётко и быстро – привычный рапорт. – Ты знаешь, что это такое, Мэл? Эта ворожба может мне повредить?

- Нет, Аги. С изменённым Хаосом очищение бы сработало, но не с тобой. Тебе можно не бояться обрядов Драконьих Рыцарей, они не причинят тебе вреда, потому что ты не только изменённый, но и перерождённый. Твой дух был распылён на составляющие и собран в новую сущность с теми же начальными показателями, что были при твоём рождении, но без груза ошибок, комплексов и противоречий души, лишённой  гармонии и внутреннего стержня – души такой, какой ты был до перерождения. Можно сказать, что ты – версия номер два той же сущности, версией номер один которой был Раилаг. Но ты – не он в полном смысле этого слова. Твой характер иной, также как желания, цели и ценности. Ты сформировал их заново – сам, зная, чего хочешь от жизни и мира. Твоё прошлое было стёрто, и лишь у тебя самого и немногих, кто, как я, мог защититься от приказа забыть, осталась о нём память. В некотором смысле, Раилага, сына Туидханы, никогда не существовало. Есть лишь Повелитель Демонов Аграил.

- В некотором смысле?.. – недолгое смятение затмено любопытством. - В каком?

- Ты уже должен был заметить, что Раилага никто не помнит в Асхане. Даже ты не помнишь его, как самого себя.

- То есть… как? Не понимаю, в чём разница.

- А ты загляни в себя. Попробуй вспомнить детство, юношеские годы, любое событие, случившееся до твоего прихода в Шио… Как давно ты последний раз делал это?

- Очень давно, - долгая тишина. – Да, ты прав, Мэл, это очень странно. Я в этих воспоминаниях не совсем я… Я словно вижу себя со стороны, переживаю лишь часть своих чувств, но вижу и чужие. Не могу полностью сродниться с происходящим. Удивляюсь своим реакциям. Понимаю, что нынешний я реагировал бы иначе… Я отстранён, как будто бы это не моя история. Как будто бы… я читаю книгу в Невидимой Библиотеке.

- В точку!

- Это дар Малассы?

- Или Ургаша. А, может быть, их обоих. Не важно. Главное, что Обряд Истиной Природы Тиеру никак наш план не нарушит. Напротив, ты получишь, - смешок, - индульгенцию очищенного от демонической скверны.

- А заподозрить обман у Тиеру причин не будет?

- Друид видит, что физически ты – изменённый, то есть тёмный эльф, чьё тело было несколько модифицировано, усилено Магией Хаоса. Обряд Драконьего Рыцаря и будет очищать только тело. Душу же твою Тиеру не видит и знать, что она прошла перерождение, не может. Так что ответ: едва ли.

- Спасибо, Мэл. Значит, сегодня Аграил снова станет Раилагом…

- Для всех, кроме нас, - тонкая улыбка скользит по идеально очертанным губам. - Как и планировалось.

…Около часа спустя Обряд Истиной Природы был начат в круге камней.

- Ты готов? – спросил Тиеру. – Помни: ритуал невозможно прервать.

- Начинай скорее, - подтвердил свою решимость Аграил, - а дальше дело за мной.

Потоки магии затопили ритуальный круг, когда Драконий Рыцарь начал свое колдовство. Пришла боль, хотя и не такая сильная, как ожидал Аграил – она терзала кожу холодным покалыванием, снимая огненный оберег Ургаша, тянула в мышцах и сухожилиях, свербела в костях, ликвидируя все усиления, характерные для демонической плоти, и возвращая тело к его первоначальному состоянию.

Боль была сильной, но терпимой, и она не помешала Аграилу заметить манипуляции Биары, появившейся на краю поляны, с Сердцем Грифона, оставленным на большом валуне перед началом обряда. Суккуба заметил и Тиеру, но он начитывал заклинание и не мог прерваться. Направленным ударом магии Повелитель Демонов отправил свою бывшую напарницу на перерождение, сочтя, что лишнее доказательство смены стороны продемонстрировать друиду не помешает. Кроме того, артефакт был нужен ему самому.

- С леопарда не смоешь пятен, а суккуб не изменит вкусов, - заметил Аграил, опуская посох. – Ты проиграла. Пока, милая.

- Очень эффектно, - отметил, закончив первый этап колдовства, Тиеру. – Но в следующий раз, когда увидишь её, советую быть во всеоружии.

«Как же утомительно изображать из себя глупца!.. - подумал Повелитель Демонов. – Вспоминаем старые навыки, вспоминаем!»

- О чём ты? Я же убил её! – удивился он вслух.

- Ошибаешься. Сердце Грифона создаёт портал, через который демоны изгоняются в Шио.

- Что?! – повысил Аграил голос. - То есть все демоны, которых уничтожил Николас…

- Просто отправились к себе домой, - подтвердил друид.

- Значит… Армия демонов по-прежнему сильна?

- Именно, - вздохнул Драконий Рыцарь и начал новый этап ритуала.

Обряд Истиной Природы прошёл без дальнейших эксцессов и закончился в положенное ему время.


Центральный кусок – медитационный визит к Мал-Белеху – пришлось вырезать из цельного воспоминания и, сливая в магический шар, склеить между собой предшествующий ему кусок с последующим. Астрал как-то совсем подзабыл об умении Аграила удалённо общаться с Властелином Демонов, а ведь следовало предполагать, что он не утратил этого умения!

В просмотренном эпизоде Первый в Круге прокомментировал только одно:

- Есть небольшое противоречие в его словах: сначала он говорит, что защитить хочет Империю Грифона, далее – только Изабель.

«Он просто был слишком взбудоражен тем, что узнал Тиеру, и поэтому сбился с выбранной линии поведения,» - подумал Астрал.

- С другой стороны, в любви к Изабель он признался несколько позже этих слов, так что иная формулировка цели объяснима, - возразил Файдаэн.

Зехир согласно кивнул, признавая правоту светлого эльфа в этом вопросе.

- Да… Но судьба Асхана, исходя из его собственных слов, его не интересовала…

- Возможно, заинтересовала позднее, когда Хаос уже не довлел над его душой?

- Возможно… И, кстати, убийство Николаса он мотивировал именно так, как ты и предполагал. Вероятно, я излишне придирчив, и здесь всё чисто.

- А, может быть, и не излишне, - усомнился, припомнив ещё кое-что Файдаэн; потеребил одну из своих кос. – Ты обратил внимание, что он знал и о свойствах Сердца Грифона, и о Тёмном Мессии не только со слов Тиеру?

Зехир взлохматил рукой свои тёмные кудри.

- Это ничего не доказывает, - сказал он устало. – О Тёмном Мессии знает любой, кто читал пророчество Сар-Шиззара. А Раилаг вполне мог его когда-то изучать, учитывая его начитанность.

- Было такое? – быстро повернулся эльф к Астралу.

- Вполне возможно, - уклонился от ответа старик. – Я не запоминал всех мелких деталей его быта.

- Надо было заранее сказать тебе, что его выбор книг может оказаться важным! – подосадовал на себя Файдаэн. – Не сообразили…

 

Под завершающим атаку «Метеоритным дождём» Раилага выстоял лишь один ассасин.

- Похоже, ты единственный уцелевший, - отметил вождь.- У меня к тебе вопрос.

- Ты?! – полыхнули узнаванием глаза воина. – Я тебя знаю!

Раилаг не стал выяснять, откуда: сохранил ли этот эльф память о давних временах или видел его беседующим через Огненное Зеркало с вождём своего клана относительно недавно.

- Молчать! – окриком заткнул он ассасина. – Ещё слово – и я убью тебя, а душу заключу в плащ прокажённого. Где Огненное Зеркало?

- Нет, не… - испугался эльф, чуть попятился.

- Хочешь провести вечность в обнимку с гниющей плотью? – поторопил его вождь клана Заклеймённых Тенью.

- Ты этого не сделаешь! Даже со мной.

«Даже… с ним? – мысленно напрягся Аграил. – Он считает, что и я должен его помнить?.. С чего бы? Мелкие сошки вечно считают себя более значимыми, чем того заслуживают… Неважно.»

- Сделаю, и с огромным удовольствием, - угрожающе пообещал он вслух.- Где Огненное Зеркало?

- В палатах Архидьякона! За идолом Кха-Белеха.

- Разумно. Ты умрешь быстро.

Обещание Раилаг выполнил и направился к указанному месту цитадели клана Суровых Сердец. Огненное Зеркало нашлось на обещанном месте, оставалось только вспомнить, как его активировать в одностороннем режиме.

- Ты многое знаешь об этих тварях, - заметила молчавшая до сих пор Шадия.

«Конечно, милая Биара! – мысленно усмехнулся Аграил. – Я и не сомневался, что ты догадаешься.»

- Я был одним из них… - отозвался он вслух, приоткрывая о себе обманчивую часть правды: поскольку он был тёмным эльфом, то к какому-то из кланов, в любом случае, принадлежал, прежде чем стать вождём Заклеймённых Тенью – это должно было быть очевидным для его спутницы. - Так… Если я ничего не путаю…

Несколько магических манипуляций, и Зеркало заработало, показав Властелина Демонов, отчитывающего Вайера на одном из бастионов Ур-Хекала.

- Трус! – заклеймил Кха-Белех. - Я не собираюсь опустошать преисподнюю. Справляйся сам. И без королевы Империи Грифона не возвращайся!

- Но рыцари Грифона очень сильны, Властелин, - взмолился Повелитель Демонов. -  Они создали армию из нежити и костяных драконов!

- Если не выполнишь мой приказ, Вайер, сам станешь нежитью. Иди!

«Бедный, бедный Вайер! – мысленно посмеялся Аграил и погасил Огненное Зеркало. – И не повезло же тебе ещё раз стать одной из разменных пешек Мэла! Впрочем, глупость должна быть наказуема, так или иначе.»


Из-за мысленных комментариев Аграила Астрал скрыл этот эпизод, показав в магическом шаре все прочие воспоминания этого периода: появление Раилага на турнире за звание вождя клана Заклеймённый Тенью, его подготовку к состязанию и победу в нём, затем беседу с Хранительницей Закона о необходимости объединить кланы, встречу с нынешней Дочерью Малассы – Малсарой, наём на службу леди Шадии, Танцующей в сумерках, и войну с кланом Суровых Сердец, как завершающий штрих добавив проход Раилага и Шадии через портал в ту часть Игг-Шайла, через которую лежал кратчайший путь в Шио.

Зехир и Файдаэн остались довольны и не задали вопроса о мотивах, побудивших тёмного эльфа искать встречи с королевой Империи Грифона – для них эти мотивы были очевидны. Настолько же очевидным для них было и то, что хотя тёмный эльф повторно проходил уже преодолённый когда-то путь, занимая своё законное место на вершине власти кланов Игг-Шайла, делал он это совсем по-другому – и реагировал на происходящее тоже иначе. Здесь не было места сомнениям и колебаниям – Раилаг четко видел перед собой цель и неумолимо двигался к её достижению. Вот только что это была за цель?.. Герои Войн Шестого Затмения, по-прежнему, не имели однозначного ответа на этот вопрос, но, в который раз отмечали с тревогой, что Раилаг из этих воспоминаний хладнокровен, рассудочен и безжалостен, как в бытность свою Аграилом, а не как во времена своей юности – не даром добился в рекордно короткие сроки прозвища «Ужасающий» от своих противников.

 

Армия Вайера, поджидавшая появления королевы Священной Империи Грифона, была повержена войсками тёмных эльфов до её приезда, а вот самого Повелителя Демонов Раилаг прикончил уже на глазах девушки.

- Вы ранены? – осведомился он галантно.

- Благодарю вас, я невредима, - ответила Изабель, окидывая его изучающим взглядом. – Никак не ожидала, что тёмные эльфы придут ко мне на помощь.

- Пути Малассы воистину неисповедимы, - он с легкостью ушёл от невысказанного прямо вопроса. - Я Раилаг, вождь кланов Игг-Шайла.

- От имени Империи Грифона благодарю вас, вождь. Я…

Она явно намеривалась представиться.

- Королева Изабель. Я вас знаю.

Торопя вороного скакуна, к беседующим подъехал пожилой маг в чёрно-алых одеждах.

- Ну, что ж, всем большое спасибо, - бесцеремонно вмешался он в беседу, - но нам пора. У нас важное дело.

- Стойте! – новых помех своим планам Раилаг не ждал и был ими недоволен. - Королева всё ещё в опасности.

- Опасность? Здесь? Чушь! – отверг его слова маг.

- Послушайте! Я не повёл бы войско в такую даль, не будь у меня серьёзной причины.

- Одну минуту, Маркел, - остановила спор королева.- Какая опасность мне угрожает?

- Уже второй раз армия демонов оказывается в сердце Империи Грифона, - незамедлительно ответил тёмный эльф. - И оба раза они приходили за вами.

Уже сформулировав свой ответ, Раилаг оценил его, как неудачный. Формулировка была слишком похожа на те высказывания, которые он использовал как Аграил, при первой встрече с девушкой. Она могла догадаться. Конечно, его голос был тогда несколько искажён шлемом, но всё же… Оставалось положиться на не слишком чуткий у большинства людей слух.

- Какие глупости! – фыркнул маг. - Ваше величество, он говорит, как безумец.

Необходимость отстоять свою точку зрения не оставляла времени на раздумья.

- Безумец? Потому что пытаюсь разгадать намерения Кха-Белеха?

- В безумии может быть истина, Маркел, - мягко сказала Изабель, побуждая Раилага говорить дальше.

Тот воспользовался предоставленной возможностью:

- Ваше величество, Кха-Белеху и демонам нужны вы и только вы. Пойдёмте со мной. Возьмите охранение, если пожелаете. Путь предстоит долгий, но не опасный -  по землям Ироллана.

- Королева Изабель направляется в Зал Героев, - снова вмешался надоедливый маг, - чтобы призвать дух своего мужа и восстановить королевство. Эта цель куда важнее, чем бредни тёмных эльфов.

«Не маг – некромант,» - понял Раилаг.

- Извините Маркела за его тон, но он прав, - вздохнула девушка. - Мы многим пожертвовали ради этой цели. Надеюсь, мы ещё встретимся при более благоприятных обстоятельствах.

- Поедемте, ваше величество, - услужливо указал на убегающую в даль дорогу некромант и бросил недовольный, предупреждающий взгляд на тёмного эльфа. - Прошу вас отойти.

Когда затих стук копыт, и отблеск солнца погас вдали на каштановых волосах избранницы Кха-Белеха, вождь кланов Игг-Шайла пробормотал себе под нос:

- Когда-нибудь мне надоест спасать ей жизнь.

Вмешательство некроманта осложнило достижение результата в и без того запутанной интриге.


- Он собирался отвезти её к Тиеру? – предположил Зехир.

- Вероятно, - ответил Файдаэн. – Если бы тот не был убит Биарой, нынешнюю опасность можно было бы пресечь в зародыше!.. – тут эльф чуть смутился, кашлянул и поправился: - То есть до зародыша бы дело не дошло. Очищение сделало бы Изабель не пригодной для планов Кха-Белеха.

Несмотря на серьёзность обсуждаемой темы, Зехир не удержал губы от улыбки.

- Да, - согласился он чуть позже, вернув себе спокойствие. - И если бы не вмешательство Маркела, они успели бы к Драконьему Рыцарю задолго до появления демонессы…

- И, возможно, Тиеру был бы жив, - заключил Файдаэн.

По лицу следопыта скользнула тень скорби. Он поднялся на ноги и вышел из шатра.

Первый в Круге выжидающе взглянул на Астрала.

- Сейчас продолжу, только передохну, - сказал старик, подумав про себя, что герои Войн Шестого Затмения правы в одном: если бы Изабель пошла с Раилагом по первому его зову, отказавшись от некромантских затей, всё было бы проще – но только для Повелителя Демонов.

 

Между первым и вторым гарнизонными постами на подступах к Когтю армия тёмных эльфов ожидала подхода движущихся в их направлении объединённых войск людей, светлых эльфов и магов Серебряной Лиги. Однако прежде их появления в лагерь въехала Танцующая в сумерках.

- Шадия? – кивнул в ответ на её приветствие вождь кланов. – Как ты здесь оказалась?

- Шпионы сообщили мне о Зехире, Файдаэне и Годрике, и вот я здесь… И, кажется, вовремя.

«Несомненно, - успел подумать Аграил. – Задержись ты чуть дольше, и мне пришлось бы как-то тянуть время…»

Его окликнули:

- Кто ты, что здесь делаешь и зачем перекрыл дороги в Империи Грифона?

Он глянул через плечо, потом тронул с места своего ездового  ящера, заставляя его повернуться.

- Тебя я знаю, Годрик, а твоих друзей – нет, - Аграил понимал, что рано или поздно ему придётся раскрыть своё инкогнито, даже если никто так и не разгадает анаграмму его имени, и поэтому щедро раздавал намёки; по нахмуренным бровям старого рыцаря было заметно, что тот уже задумался, где мог раньше тёмного эльфа встречать. - Но из вежливости я отвечу. Я Раилаг, вождь кланов Игг-Шайла. Я здесь, чтобы убивать демонов.

- Я Файдаэн из Ироллана, тёмный эльф, - следопыт не скрывал агрессии. - Мы едем к Когтю – и пройдём туда, пусть даже и по трупам твоих воинов.

«Мальчишка! – хмыкнул мысленно Аграил. – Что, вырос на сказках о кровожадных подземных сородичах, цыплёночек?»

- Неужели?.. Какой гнев... – насмешливо протянул он вслух. - Это так… негармонично…

Светлый эльф вспыхнул от гнева:

- Как ты смеешь?!

- Я Зехир, архимаг, - вмешался, пытаясь погасить конфликт, третий из прибывших. - У нас дело к королеве Изабель.

- Какое дело? – переключился на него вождь кланов Игг-Шайла.

- Нас… кое-что беспокоит. Помимо нежити.

- Демоны?

- Точнее, речь идёт скорее о…

- Пророчестве?

- Верно. Некий мудрец…

- Тиеру…

Было крайне забавно продолжать фразы молодого мага своими выводами, не давая ему закончить.

- Что? Откуда ты знаешь? – не сдержал своего удивления на последнем комментарии сын Сайруса и, переведя дух, пояснил свою вспышку: - Он наказал Файдаэну провести обряд очищения.

- Ясно, - кивнул Раилаг. - И вы идёте к Изабель ради обряда?

- Именно.

- Я присоединюсь к вам.

- Ни за что! – тут же вмешался затихший было светлый эльф.

- Спокойно! – остановил юнца вождь кланов Игг-Шайла. - Я просто не хочу, чтобы она пострадала.

- Никто не хочёт, - сказал Зехир и задал бесполезный вопрос: - но если её нельзя будет вылечить?..

Выражение упрямства на лице Файдаэна показывало, что, в таком случае, он будет настаивать на смерти королевы Священной Империи. Герцог Единорога отвел глаза и повесил голову. А Аграил даже не стал сосредотачивать на риторическом вопросе внимания.

…К концу тех же суток Коготь был взят, и четверо героев собрались в ритуальном зале замка. На алтаре лежала Изабель, заблаговременно усыплённая Зехиром.

Раилаг склонился к её телу, провел рукой по пушистым каштановым волосам.

- Крепись, Изабель, - обратился он к ней так, как будто она могла его слышать. - И верь. Мы спасём тебя…

- Уймись, Раилаг, - прикрикнул на него молодой волшебник, начиная работать с потоками магии.  - Мне нужно сосредоточиться.

Аграил испытал спонтанную вспышку желания придушить наглого человека и на мгновение прикрыл фиолетовые глаза, гася этот порыв в душе. Разговаривать с собой в таком тоне он не позволял никому уже много десятков лет… Разве что Мэлу он спустил бы подобное, но даже Мэл никогда после перерождения не повышал подобным образом на него голос – не было причин.

Колдовство Зехира обнимало тело Изабель голубоватым коконом магии, и Аграил нервничал, ожидая следующего акта написанной Властелином Демонов пьесы.

Наконец, Шадия сдвинулась с места, неспешно перешла в ноги спящей на алтаре королевы… и пламенная вспышка одновременного открытия Огненного Зеркала и преображения суккуба резанула всем присутствующим по глазам, сбила концентрацию творящего волшбу мага.

- Чистая геометрия, свежие ингредиенты, идеальная дикция… - прогремел по залу голос Кха-Белеха, а Биара запрыгнула на алтарь. - Хорошо работаешь.

«О чём ты, вообще, Мэл?.. – не понял Аграил, потом всё-таки догадался: - А, это, кажется, похвала Зехиру. Или всё-таки мне – на подтексте?.. Его порой не поймёшь.»

Демонесса склонилась вперёд, и тело Изабель охватило марево Хаоса.

- И всё же недостаточно хорошо, - закончил своё краткое выступление Властелин Демонов.

Полыхнул портал. Биара вместе с Изабель исчезли, и в следующую секунду погасло Огненное Зеркало.

«Наконец-то!»

Разыгрывать истерику с беготнёй и криками в приподнятом настроении Аграилу было легче лёгкого. Также в процессе бестолковых метаний было очень удобно выронить похищенный некогда из Зала Героев артефакт.

После этого можно стало немного успокоиться и перейти к связной речи:

- Можем мы их догнать?

- Они уже далеко – и географически, и духовно, - солидно пояснил очевидное Зехир. - В тёмном царстве демонов, в Шио.

Глазастый светлый эльф углядел красно-серебряное мерцание на полу. Подобрал артефакт и показал его магу.

Спросил:

- А это поможет?

- Сердце Грифона! – оповестил тех, кто мог не знать, что это такое, Раилаг. - Я знаю, что оно изгоняет демонов. Может ли оно и нас отправить в Шио?

- Ага! – издал возглас Зехир, уже тестирующий камень на предмет скрытых магических свойств.

- Ну? Что? Можешь ты это сделать? – нетерпение в голосе тёмному эльфу не требовалось скрывать, напротив – нужно было демонстрировать.

- Конечно! – подтвердил маг.

И четверо исчезли в голубой вспышке дальней телепортации.


Астрал был уверен, что это воспоминание его работодатели непременно захотят посмотреть, и потому потратил остаток ночи, вырывая реакции и мысли Аграила из общего полотна, а потом латая прорехи. Воспоминание получилось практически безэмоциональным, но это было лучше, чем ничего.

- Так всё и было, - покивал сам себе Зехир, закончив просмотр.

- Холодность этого малассита просто ненормальна! – светлый эльф вскочил на ноги и принялся мерить шатёр широкими шагами. - Даже актёр, играющий роль, испытывает эмоции своего персонажа! Я знаю, мне в нашем театре рассказывали! А этот… кричит «Изабель!» - и не испытывает ни одного живого чувства! Как такое возможно?!

Старый маг, отдыхавший подле пленника, напрягся, опасаясь, что сейчас его заподозрят в подделке воспоминаний, но, к счастью, Первый в Круге был настолько далёк от ментальных практик, что ему это даже не пришло в голову.

Он сказал другое:

- Так бывает иногда при сильном шоке: всё чувства выгорают, на их месте остаётся пустота. Наверняка, Раилаг так сильно переживал в тот момент, что его эмоции выгорели, и в воспоминаниях их не осталось… Успокойся, Файдаэн. Мы близимся к финалу.

Следующее важное воспоминание касалось беседы четырех героев Войн Шестого Затмения, состоявшейся в походе по пустошам Шио. Раилаг признался в том, что до обряда Тиеру был Аграилом. Годрик негодовал, ругался и порывался убить «подлого демона», но был остановлен Зехиром. Файдаэн был непривычно задумчив и не спешил бросаться обвинениями, вспоминая рыцаря Ордена Дракона. В конце концов, он сказал, что если Тиеру поверил Раилагу, то и они должны. Зехир был полностью с этим согласен, не в первый раз выступая примирителем между соратниками, а Годрик, вздохнув, признал, что сама откровенность Раилага о том, кем он был, доказывает его искренность, но всё же уточнил, что смерти своего короля он вождю тёмных эльфов простить никак не может, что в своё время потребует сатисфакции, но пока, в преддверии более важных дел, отложит своё возмездие. На том и порешили.

Это было сложное воспоминание. Перед подачей работодателям его бы пришлось серьёзно чистить от эмоций и мысленных комментариев Аграила, также как предыдущее. Вздохнув и положившись на милость Седьмого Дракона, Астрал открыто спросил Первого в Круге, хочет ли тот данное воспоминание просмотреть.

- Там есть что-то неоднозначное? – спросил тот. – Вызывающее сомнения?

- Нет, - ответил старик. – Похоже, в то время ваш товарищ всё еще находился в эмоциональном шоке. Вероятно, поэтому и решился правду о себе рассказать…

- Тогда мы не будем смотреть, - сказал Зехир. – Работай дальше.

Астрал кивнул, мысленно возблагодарив Сар-Илама. У него был запасной план на случай, если бы Первый в Круге пожелал всё-таки воспоминание посмотреть, но было хорошо, что не пришлось применять его. Если бы Зехир не отказался от просмотра, Астрал сослался бы на сильную усталость и, уйдя в свою палатку, вместо положенного на сон времени подчистил бы воспоминание от лишних деталей.

 

В палатке было душно и сухо. Спать не хотелось. Волновала чувства близость дома – обещание уюта и комфорта, почти забытое за последние годы, проведённые в погонях, разъездах, войнах – невыполнимое обещание… Или всё-таки выполнимое?

Аграил мысленно проклял в который раз Тиеру, из-за обряда которого он чувствовал себя сейчас на пустошах Шио не так, как должен был, как хотелось, как было привычно – эльфийское тело, не защищенное ни Магией Хаоса, ни привычным доспехом с трудом переносило дымный жар лавовых озер и сухость воздуха, наполненного пеплом. Купаться хотелось страшно. А ещё хотелось увидеться с Мэлом – не во сне.

Рискнуть?

Опасность, на самом деле, не так уж велика. Лагерь спит. Спят лидеры союза эльфов, людей и магов. Все спят, кроме него и караульных, а последних он легко минует в тенях… Решено!

Он выскользнул из палатки, не одеваясь, в том, в чём пытался заснуть, невидимкой пересёк лагерь, добрался до зубцов скальной гряды, чуть отстоявшей от крутых гор, образуя небольшой «карман», невидимый со стороны лагеря. Открыть одноразовый портал в свой дворец в Ур-Хекале не заняло много времени, добраться до туалетной комнаты – тоже, ведь когда-то, при планировании помещений дворца, он разумно рассудил, что место для омовения и гардеробную залу лучше всего расположить прямо у портальной комнаты. Вызвал дежурного бесёнка и приказал наполнить ванну, разделся.

- Водой, Реччих, не лавой! – успел остановить вовремя служку от серьёзной ошибки. - Идиот!

«Впрочем, он же не знает, что лава мне теперь противопоказана,» - уже сбросив напряжение, погрузившись в тёплую воду, подумал Аграил и шикнул на продолжавшего вертеться рядом беса:

- Кыш!

Тот мгновенно умчался прочь, трепеща кожистыми крылышками.

Можно было расслабиться, прикрыть глаза, погрузиться в воду по горло, откинув голову на бортик ванной.

…Ургаш, как же давно не было так хорошо!..

Внезапно сильная рука надавила ему на макушку, заталкивая под воду. Он попытался схватиться руками за бортики ванной, чувствуя, как хлынула наружу, через край вода. Оттолкнулся ногами и вынырнул. Но его снова макнули – давившая рука была редкостно сильной, - и ещё раз. Вода попала в горло и в нос, он начал захлёбываться. Его тут же отпустили.

Он вынырнул, откашлялся, отплевался от воды и встретил ждущий взгляд гневных чёрных глаз.

Возмутился:

- Ты меня едва не утопил!

Хотя Мэл и был сейчас в своей безобидной на вид, псевдочеловеческой форме, силой и властью от него веяло, как от боевого и церемониального облика. Да и размеров он был значительно больших, чем следовало. Нечто среднее между Мал-Белехом и Кха-Белехом. Когда из-за спины аловолосого демона вырвался и со свистом рассек воздух сегментарный хвост с шипами на конце, Аргаил глянул на его ступни, не ставшие человеческими, и окончательно уверился в своём предположении. Похоже, он своим появлением умудрился сорвать Владыку чуть ли не из тронного зала.

- Радуйся, что только едва! – звонкой нотой оглушило чувствительные уши. - Это что за выкрутасы? Ты что тут делаешь?!

Аграил выбрался из ванной, едва не поскользнувшись в образовавшейся вокруг неё огромной луже, дошел до скамьи, на которой бес оставил полотенца, отжал волосы и начал вытираться.

- К тебе пришёл, - ответил он уже в процессе, чувствуя и вину, и легкую обиду. – Что, раз в двадцать лет это сделать нельзя, если подвернулся случай?

- А, по-моему, ты пришёл искупаться! – тон Мал-Белеха был довольно едким, но уже не гневным; вокруг его фигуры закружили огненные мотыльки, приводя её к человеческому росту и прочим размерам. - Обсудить последние детали можно было и привычным способом!

Аграил закончил вытираться и, с отвращением оглядев свою пропыленную одежду, начал её все-таки на себя натягивать, посожалев мысленно о том, что не сообразил приказать служке принести чистый комплект.

Мал-Белех подошел ближе, одной рукой дернул его за волосы, заставляя обернуться к себе, но другой рукой тут же погладил по щеке, показывая, что не слишком сердится.

- И искупаться тоже, - глядя в бездонно-чёрные глаза с серебристыми искорками, признал Аграил. – Такое ощущение, что пепел уже в поры кожи набился… Не хотел к тебе грязь тащить. Извини, не подумал, что ты сразу мой приход почувствуешь…

Мал-Белех прищурил глаза и чуть скривил губы.

- И не только твой!

- Не только?

- Ты притащил соглядатая на хвосте! – возмущённо припечатал Властелин Демонов. – Совсем расслабился в подлунном мире?

От стыда непроизвольно вспыхнули щеки. За ним кто-то следил от лагеря? Прошел в портал?.. Как он мог такого не заметить?!.. Мэл абсолютно прав, что сердится на него за безалаберность, поставившую под удар результат многовековых планов и многолетних трудов.

- Прости, я…

Договорить ему не дали. Мал-Белех летящей походкой умчался в сторону портальной комнаты, и Аргаил поспешил последовать за ним.

В коридоре обнаружился рыцарь Годрик, оплетённый тентаклями огромной Матки-прародительницы, что спала под дворцом Аграила, и которую мог пробуждать и контролировать только Кха-Белех, счевший когда-то, что его недавно обретённой «правой руке» потребуется дополнительная защита от завистников и конкурентов.

- Просто замечательно! – высказал своё недовольство Король Шио, осматривая подвешенного в воздухе и, словно куколка в коконе, оплетённого щупальцами рыцаря. – Теперь мне придётся блокировать ему память, а тебе – незаметно доставлять бессознательное тело обратно к союзничкам. Спасибо тебе за дополнительную головную боль, Аги!

- Можно просто убить, - предложил Аграил, и сам понимая, что это не выход.

Мал-Белех скептически посмотрел на него и покачал головой.


Это воспоминание, парное и дополняющее к осколку памяти мертвого герцога Единорога, очень хотели бы увидеть Зехир и Файдаэн, но они его не увидят.

Астрал обдумал свои ближайшие планы. Начав скрывать часть воспоминаний пленника от Первого в Круге и его напарника-эльфа, старик ввязался в игры великих, для которых был даже не пешкой, а так, камешком в дорожной пыли. Следовало бежать немедленно, куда глаза глядят. Но сделать этого маг не мог. За все годы исследовательских трудов нигде и никогда ему не встречалось столько разгаданных секретов и загадок с ответами о соблазнительных тайнах богов и народов Асхана, как в сознании пленного вождя тёмных эльфов. Маг просто не мог добровольно отказаться от дальнейшего просмотра его памяти, он должен был дочитать эту летопись до конца.

Летопись… Астрал, как будто наяву вдруг увидел перед собой большую книгу, оплетённую в тёмную кожу, и самого себя, последовательно заполняющего мелким убористым почерком её многочисленные страницы. Да! Всё, что он узнал – всё, что увидел в сознании замаскированного демона, не должно было кануть в пустоту, в забвение, в неизвестность – всё это следовало записать.

«Так я и сделаю, - решил старик, почти с нежностью оглянувшись на своё спящее сокровище – источник уникальных знаний о мире, - так и сделаю. Если выживу после окончания всей этой истории.»

 

Объединённые армии вошли в Ур-Хекал [9]. Здесь дворец каждого из Повелителей Демонов был отдельной крепостью со своим войском, ведь междоусобицы в Шио являлись нормой быта, и никто не рисковал расслабляться в домашнем комфорте без бдящей под боком охраны.

Раилаг вывел соратников ко дворцу Биары кратчайшим путём. Четверо против одной – они её победили.

- Биа-а-а-а-а-а-ра… - просмаковал имя суккуба вождь кланов Игг-Шайла. – Настал час расплаты.

- Идиот. Дурак, - яростно отозвалась та. - Влюбился в девчонку. Ты чуть всё не испортил…

Именно с расчётом на такие откровения не полностью посвященной в план Кха-Белеха демонессы Аграил и делал признание о себе своим мнимым союзникам.

Так что теперь он спокойно ответил:

- Для меня это комплимент. Люблю рушить ваши планы.

- А мы ему в этом помогаем,- подтвердил Зехир.

Раилаг призвал магию.

- Это за Изабель! – нанес он первый удар Биаре, и тут же второй: - Это за Шадию!

- Я и есть Шадия! – закричала суккуб.

«Только я об этом как бы не в курсе, - прокомментировал мысленно её вопль Аграил. – А спутнички мои, вообще, туго соображают!»

- Тогда просто потому, что мне нравится тебя бить, - и вслух с ответом он не замедлил, и нанёс третий удар.

- А это, Биара, за весь Асхан, - взмахнув своей волшебной палочкой, собрался присоединиться к избиению беззащитного противника добросердечный архимаг.

- Стойте, - опередила новый удар Биара и впилась взглядом в тёмного эльфа: - Убьёшь меня – и твоя подружка умрёт.

- Что?

«Абсурд! Мэл, почему ты не прописал ей речь заранее? – подосадовал мысленно Аграил. – Впрочем… нестыковки мои спутники замечать не научены. К счастью.»

Так и оказалось: ни рыцарь, ни светлый эльф, ни маг угрозе не удивились.

- Изабель. Она жива. Пощадите меня, и я отведу вас к ней, - ответила Биара.

Пришло время для гневной вспышки:

- Я выверну тебя наизнанку – и ты всё расскажешь!

- Нет, Раилаг, - тут же вмешался глава Серебряной Лиги. - Не становись опять таким же, как они. Где, Биара? Где Изабель?

- Пойдёмте. Сюда, - демонесса повела рукой, показывая направление.

- Это ловушка, - заметил Раилаг.

- Ловушку можно разрушить, - возразил Зехир.

- Нет, если в ней Изабель! – возмутился вождь кланов Игг-Шайла. - Но если она лишь приманка – я готов туда лезть.

Путанным лабиринтом пустынных улиц Ур-Хекала Биара вывела объединённые армии четырех рас к закрытым воротам цитадели Властелина Демонов. И остановилась.

- Где она? – снова потребовал ответа тёмный эльф.

Демонесса расхохоталась.

- Как вовремя! – отметил голос Кха-Белеха, чей образ появился слева от ворот из очередного Огненного Зеркала. - А я уже собирался идти встречать. Раилаг, верно? Можно тебя на пару слов?

- Раилагом меня зовут друзья. А для тебя я Аграил.

Вождь кланов Игг-Шайла в момент произнесения этой сакраментальной фразы страшно пожалел об отсутствии прятавшего мимику шлема – на лицо настойчиво просилась улыбка.

- Ни к чему грубить, - оценил высказывание Властелин Шио. - Обсудим наши дела, как подобает благородным демонам?

- Что тебе надо?

- Как она сияет, ты не находишь? – Кха-Белех указал налево от себя, и там открылся портал, перенесший к месту действия Изабель, заключённую в магическую клетку. - Она счастлива носить моего ребёнка.

- Ты посмел… - Раилаг накалил в голосе ревнивую злость.

- Брось. Мне нужен ребёнок. До женщины мне дела нет. Можешь забрать её, если…

- Если?..

- Если поможешь мне избавиться от своих докучливых дружков.

- Никогда, - тёмный эльф выпрямился в седле. - Я не предам то, чего добился такой ценой. Даже ради Изабель.

- Как же ты изменился! – посожалел Властелин Демонов. - Прежде ты бы верно расставил приоритеты. Раз ты не хочешь вставать на мою сторону, ты умрёшь!

«Финальный акт, последняя сцена, - мысленно усмехнулся Аграил. – Ты гениален, Мэл. И даже россказни Кирилла Грифона пришлись кстати, ведь только мне ты позволишь себя победить…»

- Помнишь, ты говорил, что я буду следующим? – спросил он вслух.

- И что?

- Следующим буду не я, а ты.

Ответа на угрозу не последовало. Король Шио продемонстрировал молчанием свой испуг. Огненное Зеркало погасло, а войска ринулись на штурм цитадели Властелина Демонов. Вскоре ворота пали, и сражение влилось в залы дворца, а лидеры армий устремились на поиски Кха-Белеха. Он нашёлся в тронном зале, что было ожидаемо.

И снова бой: четверо – против одного. Владыка Шио долго выдерживал все атаки сталью, магий Света и Призыва, но удар «Шоком земли» от Раилага завершил эту схватку.

- Это только один бой, - признал поражение Кха-Белех. - Войну выиграю я.

И мгновенно телепортировался.

- Что он хотел этим сказать? – нахмурился Зехир.

- Не знаю, - отрезал Раилаг. - Хочешь – выясняй. А я хочу скорее увести отсюда Изабель.

И побежал к выходу. Там, у ворот, магическая клетка, заключавшая в себе королеву Империи Грифона, развеялась, и девушка радостно приветствовала своих спасителей.

- Согласен, нужно увезти её отсюда, - высказался догнавший Раилага Зехир. - Свиток Тиеру и мудрость Сар-Илама помогут вылечить её.

- Подождите, - возразил не отставший Файдаэн. - Она проклята. Её нужно оставить здесь.

- Нет, - запротестовала та, чью судьбу сейчас решали без спроса.

- Оставить здесь? – Первый в Круге задумался над предложением.

- Конечно, - подтвердил светлый эльф. - Она же родит демона-мессию.

- Желчь Малассы! – выругался Раилаг и призвал магию в свой посох, намереваясь защищать освобождённую девушку.

- Нет, - вмешался чуть поотставший вначале, но уже прибывший к месту действия Годрик. - Я сказал: мы спасём Изабель.

- Не спорьте, - вспомнил о своей роли миротворца Зехир. - Я могу открыть портал в Серебряные Города. А уж там мы с этим разберёмся.

- Ты в этом уверен? – вопрос, как не странно, исходил не от настроенного наиболее непримиримо светлого эльфа, а от герцога Единорога.

- Сар-Илам был более великим магом, чем Кха-Белех, - уверил рыцаря глава Серебряной Лиги.

- На нас лежит ответственность за судьбы мира… - напомнил ещё не окончательно убеждённый следопыт.

- Я знаю, Файдаэн. Доверься мне.

- Хорошо, - решился тот.- Попробуем.

Зехир занялся подготовкой к открытию портала, а Раилаг, оттеснив Годрика – опёкой Изабель.

…Первым делом по перемещении в столицу Серебряной Лиги, Зехир по настоянию Раилага проверил  магией беременна ли вызволенная из Шио женщина.

- Кха-Белех солгал: она всё еще девственница! – вскоре сообщил он соратникам радостную весть.

- Вот уж не думал, что Властелин Демонов окажется в таких делах бессилен! – облегчённо рассмеялся Файдаэн.- Нам редкостно повезло!

- Похоже, он даже не пробовал, - заметил Годрик. – Наверное, просто не успел. Мы ведь очень спешили.

Вождь кланов Игг-Шайла только сдержанно улыбнулся и препоручил Изабель заботам вызванных архимагом служанок.


Это воспоминание, конечно, пришлось подчищать, но его Астрал никак не мог утаить. К счастью, на правку у него снова была целая ночь.

Старый маг занялся делом, тайно посмеиваясь над Первым в Круге, заявившим будто Сар-Илам был более великим магом, чем Кха-Белех. В том, что касалось Седьмого Дракона, сын Сайруса был также слеп, как и его подданные.

 

Потребовалось несколько дней на придворные расшаркивания и получение доказательств того, что доставленная из Шио королева Изабель в вожде кланов Игг-Шайла подле себя не нуждается, готовясь возвращаться в свою Империю вместе с герцогом Единорога. Раилаг откланялся и, направив остатки своей армии в подземелья кланов, в одиночку углубился в малоизученные туннели Игг-Шайла. Впрочем, малоизученными они были для большинства, ему же проходить здесь доводилось уже неоднократно.

Ближайшие врата в Шио он отыскал на положенном им месте. Задумался над вариантами дальнейших действий. Пересекать Шио в одиночку, после того как недавно прошёл по его землям в качестве одного из предводителей вражеской армии, было сущим самоубийством. Можно было оставить ездовое животное здесь, у входа, и, вспомнив навыки ассасина, прокрасться до Ур-Хекала в тенях, но как тогда возвращаться? Спутницу он не сможет скрыть в тенях Малассы…

Пришлось медитировать.

Мэла в тайной комнате не было, зато на кафедре лежала записка, написанная его рукой: «Входи без опасений. Тебя встретят.»

Зная склонность Властелина Демонов к точности подбора выражений, тёмный эльф оставил-таки ящерицу у входа в Шио и ступил во врата.

Буквально стоило переступить рубеж, как рядом вспыхнули три гексаграммы телепортации, и трое знакомых архидьволов – тех самых, что некогда приставил к нему Кха-Белех во время испытания на подтверждение звания его правой руки – появились перед тёмным эльфом.

- Повелитель Аграил, - приветствовал его один из них, двое других просто коротко поклонились. – Властелин желает видеть вас, как можно скорее. Переоденьтесь.

Ему был вручен комплект одежды демонолога: нижняя мантия, сапоги, перчатки и плащ с глубоким капюшоном, а также алая краска для лица, позволявшая превосходно замаскировать черты. Он переоделся, затянул приметные волосы в низкий хвост и спрятал их под капюшоном, раскрасил лицо.

Предосторожности были уместны. На демонолога в сопровождении трех приближённых архидемонов из личной охраны Короля Шио на улицах столицы и во дворце косились с любопытством, но не более того.

Аграил с интересом осматривался по сторонам. Большинство разрушений, учиненных в Ур-Хекале объединёнными армиями народов Асхана, уже восстановили, только кое-где еще кряжистые младшие демоны ремонтировали рухнувшие стены, подправляли покосившиеся колонны или заменяли цельными плитками треснувшие фрагменты мостовой, разбитой сотнями промаршировавших по ней ног. Ворота дворца, пробитые катапультами, скалились новыми зубастыми мордами на отполированном металле.

По широкой лестнице вверх от ворот, через анфиладу залов, мимо тронного, архидьяволы провели Аграила в рабочий кабинет Кха-Белеха, где прибывших ожидал сам Король Шио. Выполнив свою миссию, гвардейцы удалились, не дожидаясь приказа.

Властелин Демонов поднялся из-за огромного стола тёмного дерева, заставленного стопками книг, заваленного кипами свитков. Аграил проследил за его движением взглядом, и ему пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть в пылающие первозданным Хаосом глаза Кха-Белеха.

- Раскраска демонолога тебе идёт, друг мой, - пророкотал Владыка Шио чуть насмешливо, и его гибкий сегментарный хвост, выскользнув из-за спины, забрался под плащ гостя, на мгновение обвил его лодыжку, но не сжал крепко, вспарывая кожу сапога шипами, а тут же отступил. – Вот только цвет глаз не в тон. Постарайся держать их опущенными.

Аграил быстро кивнул и уставился в пол, понимая, что в незащищенных от соглядатаев покоях дворца Мэл не станет называть его по имени и никак иначе не нарушит его маскировку.

- За мной, в рубиновую спальню, - приказал Кха-Белех и двинулся к указанному покою дворца сам, пешком, зная, что сейчас, после обряда Тиеру, Аграил не способен создавать демонические порталы, точнее: не способен создавать все их виды, кроме одного – того, который перенес бы его в собственный дворец, и работал до сих пор, только потому что был завязан на свойства души, а не умения тела.

Чередой слабо освещенных коридоров с молчаливой гвардейской стражей вдоль стен двое дошли до рубиновой спальни – помещения, стены которого были облицованы вишнёвого цвета деревом с инкрустацией рубинов в хаотичных золотых завитушках. Властелин Демонов для своих нужд обычно этой спальней не пользовался. Она считалась гостевой, но за века переночевать в ней довелось лишь единичным гостям. По сравнению с другими помещениями дворца, эта спальня была сравнительно небольшой и очень уютной. Разрешение остановиться в ней на время визита ко двору приравнивалось в демонской среде к особой, многообещающей милости Владыки.

Кха-Белех собственноручно открыл тяжёлые двери спальни, впустил внутрь Аграила, а потом вошёл сам и прикрыл двери за собой.

На огромной квадратной кровати, занимающей почти половину комнаты, под двумя подвязанными сейчас балдахинами: верхним – бархатным, и нижним – из лёгкого тюля, лежала юная шатенка, чьи пушистые волосы рассыпались по подушке, зелёные глаза были закрыты, а высокая грудь, прикрытая лишь шёлковой полупрозрачной сорочкой, равномерно вздымалась.

- Повозка торговца артефактами будет ждать на заднем дворе завтра, после второй стражи. Гвардейцы сопроводят вас до врат.

Не добавив к сказанному ни слова Кха-Белех подошёл к левой стене, сделал какое-то движение, и стенные панели разъехались в стороны, открывая тёмный проход. Властелин Демонов обернулся и поманил к себе Аграила. Тот подошёл, не выказав ни малейшего удивления: конечно же, проходы в тайное убежище должны были располагаться в разных точках дворца, а не только в тронном зале.

Знакомая череда порталов в маленьких комнатках, напичканных ловушками, знакомая дверь, знакомая комната.

Пока Кха-Белех становится Мал-Белехом, Аграил с облегчением сбрасывает тяжёлый плащ, под которым жарко и душно. А потом его привлекают в тёплые объятия, треплют по волосам.

- Ты молодец, Аги, - тихо, почти шепотом говорит аловолосый демон ему на ухо. – Как сценарист и режиссер, я горжусь твоей игрой в нашей пьесе.

Отстраняется, отходит к стоящему в центре помещения, на ковре, в окружении разбросанных подушек, дивану, садится, похлопывает по бархату обивки рядом с собой.

- Иди сюда. Давай обсудим дальнейшие действия.

Аграил слушается: опускается на диван, садится в свободную позу, расслабляется. Напряжение последних лет отпустило его, стоило оказаться здесь во плоти. Говорить не хочется, но он готов слушать.

- Большую часть времени она провела во сне, - начинает Мал-Белех, - а в те моменты, когда просыпалась, ничто не указывало ей, где она находится. Ей прислуживали суккубы в человеческих обличиях, стражи она не видела, а меня узнала только в человекоподобной форме… Конечно, рано или поздно кто-нибудь сообщит ей, что она была в Шио, в плену у Властелина Демонов, - смешок, - но лучше, чтобы это произошло, как можно позже. Волнения матери могут сказаться на ребёнке, а мне это совсем не нужно. Постарайся уберечь её от душевных потрясений, пока мальчик не родится. Ты уже решил, где вы будете ждать срока?

- Есть одно тайное место в Игг-Шайле... – отзывается Аграил. – Город, покинутый и забытый тёмными эльфами века назад.

- Хорошо. Первым делом построй портал. Хотя время Лунного Затмения и заканчивается, для переброски небольших групп порталом его следовой ауры ещё должно хватить… Врачи, акушерки будут наготове. С обеспечением безопасности, я полагаю, ты справишься сам?

- Конечно.

- Тогда следующее… Я поработал с её сознанием, чтобы предотвратить возможность того, что она станет искать своего ребёнка. Сильного воздействия я оказывать не мог, потому что это тоже может повредить плоду… В её сознание заложен приказ, реагирующий на определённую фразу, которую должен будешь произнести ты, после того как мой сын родится и будет передан выбранным мною опекунам. После того как она эту фразу услышит, все её воспоминания о времени беременности и о родах будут видоизменены. Она станет считать, что родила ещё в Шио, потом была вызволена тобой и долго болела, а ты ухаживал за ней. Ты будешь её единственным спасителем, единственным – кому она доверяет. И тебе останется лишь проследить, чтобы она не мешала нашим планам.

- Что за фраза, Мэл?

- Мог бы и догадаться, Аги.

- Это… жестоко.

- По отношению к ней? Или к тебе?

- К нам обоим. Но, признаю, что больше забочусь о себе.

- Брось, Аги. Она милая девочка, и поиграть в любовь с ней тебе не будет сложно. Тем более что недолго.

- А если я действительно влюблюсь? – пересев вполоборота к собеседнику, с подзуживающей усмешкой спрашивает Аграил.

- Ну, и влюбляйся! – вскидывает брови Мал-Белех. – Кто же тебе мешает?

- Ты совершенно не против?

- Если тебе в твоём возрасте ещё хватит душевного жара на искреннюю влюблённость, почему бы и нет?

Аграил отводит  глаза.

- Боюсь, что не хватит. Есть что-нибудь выпить?

Мал-Белех треплет его по плечу и, встав с дивана, отоходит к скрытому в стенной нише буфету.

- Розовое сухое с иролланских виноградников, почти двухсотлетней выдержки, подойдёт?

- Более чем, - взгрустнувший было мужчина, наконец, улыбается. – Спасибо.

Наполнив два кубка и прихватив с собой к диванному столику пузатую бутылку с сургучными печатями, аловолосый демон возвращается к прерванной беседе.

- Я сообщу тебе отдельно, кому и как ты передашь ребёнка... С Изабель тебе придётся остаться, до тех пор пока не убедишься, что она не начнёт делать глупости. Или – пока пожелаешь. Вобщем-то, это всё.

- А воспоминания о Шио? – уточняет Аргаил. – Когда ей напомнят, что она здесь побывала…

- Контрольная фраза изменит и это, - Мал-Белех кивком подтверждает, что всё предусмотрел. – После её произнесения она будет помнить темницу, угрозы, насилие… и всё прочее, что представляют себе сотворённые, говоря о демонах.

- А момент своего освобождения?

- Нет. Ты скажешь, что она была без сознания. Вы забрали Биару под её личиной в Серебряные Города, но мои последние слова заставили тебя усомниться… Тебя вели любовь и интуиция, - мягкая, лишь с лёгкой почти не определимой ехидцей улыбка, - и ты вернулся в Шио. Благодаря знанию местности и своим навыкам скрываться в тенях, нашёл её, освободил и увёз в безопасное место. А потом долго выхаживал после ужасов плена.

На последней фразе ехидство в голосе Властелина Демонов становится совершенно отчётливым.

- Ладно. А… с-секс? – Аграил чуть запинается на слове, не уверенный, как стоит формулировать вопрос о моменте зачатия Тёмного Мессии.

- Нет. Никаких воспоминаний. Нужное она сама допридумывает. И поверит в свои выдумки.

- Отлично. Остаётся вопрос, что мне делать с ней в тот период, пока её воспоминания ещё не будут изменены контрольной фразой?

Мал-Белех смеётся и отхлебывает вина.

- Аги, ты что, не знаешь, что делать с женщиной? – спрашивает он весело.

- Тьфу на тебя, Мэл! – огорчается и даже слегка сердится тёмный эльф. – Я серьёзно!

- Ну, не обижайся, - потянувшись, похлопывает его по руке аловолосый демон. – Ты же знаешь, что не все мои шуточки удачны... Если серьёзно, то, как я уже говорил, её воспоминания о времени, проведённом здесь, будут довольно путанными и нечёткими. В этот период можешь говорить ей всё, что угодно. Например, что она была заложницей некромантов в своей собственной Империи. Тем более, что это частично правда… А лучшая ложь, как известно, это именно полуправда.

- Некроманты вряд ли могли сделать ей ребёнка, - хмыкает Аграил и тоже пробует вино, смакуя его тонкий вкус.

- Почему? – поднимает брови Мал-Белех. - Они же не все – нежить, есть и живые… Или можешь сказать, что это твой ребёнок. Возможно, так будет даже лучше…

- И когда же это я успел… - качает головой черноволосый мужчина.

- Аги, включи воображение! – чуть повышает голос Властелин Демонов. – Полёт фантазии, побольше описаний мелкой конкретики – и она поверит.

- Ладно, - усмехается Аграил. – Что-нибудь придумаю.

- Только сначала проработай легенду полностью в своей голове, прежде чем начнёшь её озвучивать. Чтобы не сбиться.

- Знаю. Последний вопрос.

- Да?

- После того, как я завершу все дела с Изабель, мне нужно будет заниматься ребёнком?

- А ты хочешь? – с пытливым интересом звёздно-чёрные глаза заглядывают в фиолетовые.

- Кто-то должен будет учить его Магии Хаоса, - пожимает плечами Аграил.

- Не сразу, - качает головой Мал-Белех. – И не обязательно это должен быть ты… Чего хочешь ты сам, Аги?

- Я… - тёмный эльф вздыхает и, откинувшись на спинку дивана, поднимает взгляд к потолку. – Я хочу побыть дома, Мэл. Усмирить для тебя парочку бунтовщиков, раскрыть пару заговоров, придумать какое-нибудь новое заклинание, модифицировать оснащение войск, развести каких-нибудь особо кусачих зверюшек… Вернуть себе тело, не боящееся огня и лавы…

- Последнее едва ли осуществимо, пока мой сын не выполнит свою миссию, - с сожалением говорит Властелин Демонов. – Да и не целесообразно, поскольку твоя роль в грядущих событиях ещё не окончена. Потом… ты можешь попытаться попросить Ургаша о повторном изменении тела, но, сам понимаешь, далеко не факт, что он ответит. А вот когда сила Хаоса выплеснется в Асхан, все, верные Ургашу, будут преображены его желанием.

- То есть мне остаётся только ждать? – чуть кривит губы Аграил.

- Именно. Как жду и я. Остались годы, а не столетия.

- Прости, Мэл, - черноволосый эльф заставляет себя встряхнуться. – С моей стороны очень нетактично обременять тебя своей хандрой, когда ты сам…

Пресекающее движение узкой кисти.

- Не будем об этом. Давай лучше удовлетворим другое твоё желание. В конце концов, у нас еще много часов впереди до второй стражи.

- Какое желание?

- А чего ты больше хочешь: новое заклинание или кусачую зверюшку? – улыбается Мал-Белех. - Может, кубик бросим?

- Я хочу и то, и другое, - оживляется Аграил. – У меня целый ворох задумок!

- Ну, пошли. Посмотрим, что ты за годы одиночества успел напридумывать.

Властелин Демонов кивает на кафедру, и двое, встав с дивана, направляются заниматься разрушительным творчеством, прекрасно развеивающим скуку тех, кто бессмертен.


В периоды отдыха Астрал осторожно, тайно, в своей палатке делает черновые наброски будущей книги. В основном старик записывает диалоги, боясь что-то из них подзабыть.

Работодатели торопят его быстрее разматывать клубок памяти пленника, но  смиряются с его объяснениями, что пока ничего интересного найти не удаётся – только быт в промежутке между Войнами Шестого Затмения и началом Войны Красной королевы.

 

Двое прогуливаются по просторной пещере, освещенной мерцанием фиолетовых природных кристаллов. Мужчина и женщина. Тёмный эльф и человек.

- Не подумай, что мне не нравится у тебя, - извиняющимся тоном говорит Изабель, - но мы здесь так долго…

- Знаю, что тебе здесь не нравится, но не обижен, - отзывается Раилаг. - Мне самому это место не по душе…

«Хочу домой, - думает он. – Как же мне всё здесь надоело! Биара развлекается, а я умираю от скуки…»

Стационарный портал, который двое только что миновали, взвихряется бликами перехода. Тёмный эльф стремительно оборачивается к нему, вскидывает руку, готовый применить магию. Замешкавшаяся стража минотавров спешит к нему на подмогу.

Беловолосая тёмная эльфийка, с татуировкой служительницы Малассы на лице, в вызывающе открытых одеждах, на ездовой ящерице показывается из портала.

- Кто ты? – требует Раилаг. - Отвечай быстро – или быстро умрёшь!

- Ты должен помнить меня, вождь, - женщина кланяется, не слезая с седла. - Я твоя Хранительница Закона. Илайя.

- А! Конечно… - он делает усилие, выискивая её лицо в памяти, - помню… С чем ты пришла?..

- Дочь Малассы велела разыскать тебя.

«Что б вас всех! – взрывается Аграил мысленно. – Последние вести от разведчиков только дали мне надежду предоставить Изабель её делам и заняться, наконец, своими!..»

- Опять начинается, - говорит он вслух недовольно. -  Я понадобился ей снова? Должно быть, что-то случилось.

- Но Империя… - вмешивается Изабель.

- Любовь моя, - ставшее за последний год привычным обращение звучит естественно, - игнорировать призыв Малассы неразумно. Так что на сей раз, Илайя?

- Вождь клана Суровых Сердец Тралсай, самовлюблённый глупец, восстановил старый союз. И под уздцы его ведёт твоя подруга Шадия, - докладывает жрица.

«Биара мутит воду не только как Изабель, но и как Шадия? – удивляется Аграил. - Интересно. Зря я не расспрашивал Мэла подробно о последних событиях!..»

- Шадия?! – взрывается он вслух. - Да, ты не знаешь… Она – суккуб в чужом обличье! Асхан был бы куда лучше, если бы её коварные мысли, вместе с головой, оказались отдельно от всего остального.

- Значит, у нас нет выбора? – снова пытается вмешаться в разговор Изабель.

- А раньше разве был? Мы – пешки в игре Драконов… Хорошо, Илайя. Мы придём.

- Что нам делать? – спрашивает Хранительница Закона. - Нас мало, а они сильны. Их войску помогают демоны.

- Но у клана Суровых Сердец есть одно слабое место, - намёк на улыбку трогает уголок губ вождя кланов Игг-Шайла. -  Они медленно учатся.

«И это доказательство того, каким бездарным лидером я был в юности, - с легким раздражением думает Аграил. – Сам ведь, в какой-то мере, вложил в них эту тягу к Хаосу, а насытить её никак не могу. Всё время обстоятельства складываются не в их пользу. Снова придётся вырезать значительную часть клана… Хорошо бы хоть не весь подчистую, они и от последнего раза ещё, наверняка, не оправились толком! Мне… почти стыдно. Возможно, хватит убийства только вождя?.. Когда запоры Шио падут, нам потребуются живые союзники.»

…Ургаш одаряет вождя кланов Игг-Шайла своей удачей: для остановки новой гражданской войны в Подземье достаточно оказывается разгромить армию Тралсая.

Время, которого Аграил ждал с нетерпением, пришло. Только вот письмо… Проклятое письмо, скрепленное печатью Ордена Дракона! Оно пришло накануне битвы с вождём клана Суровых Сердец. Неизвестное лицо просило в ближайшие дни прибыть порталом по указанным координатам на встречу с Драконьим Рыцарем Тиеру для получения дополнительной информации  по поиску Мессии Зла на востоке Таллана [10].

«Тиеру мертв!»

В первом порыве гнева Аграил скомкал бумажку, но одумался, прежде чем сжёг.

Письмо – отличное оправдание его исчезновения в глазах королевы Империи Грифона и Хранительницы Закона клана Заклеймённых Тенью. Он отдаёт письмо Изабель. Женщина берёт его. Она прочтёт его позже, покажет друзьям и союзникам. То, что требуется.

- Любовь моя… - начинает Раилаг идеально продуманный диалог: он учёл все слова и паузы – так, как учил его Мэл.

- Да?

- Мне пришла весть. Необходимо… - он даёт своему голосу дрогнуть.

- Мне не нравится твой голос, - тревожится Изабель, делает шаг к нему ближе. - В чём дело?

- Твой… - тёмный эльф прерывается, делает паузу, поправляет себя: - Ребёнок Кха-Белеха… Я должен идти. Его нужно остановить.

Воспоминания о страхе и боли в зелёных глазах. Раилаг бы пожалел сейчас стоящую перед ним женщину, если бы не знал точно, что ложные воспоминания – меньшее из зол, что вреда ей не причиняли.

- Я пошла бы с тобой, но… - у королевы невольно сбивается голос, - то, что со мной сделали… - она делает усилие над собой и продолжает говорить: - и то, что вышло… Я не могу смириться с этим. Слишком мало времени прошло!

Он всё-таки проявляет жалость, уводит разговор в сторону:

- Нам повезло, Изабель, что у нас вообще было время.

Сделать к ней шаг. Взять её руки в свои. Осторожный поцелуй в губы – нежный, но почти целомудренный. Он не любит её, но относится к ней достаточно тепло, чтобы быть ласковым и не лишать надежды на будущую встречу.

…Впрочем, возможно, она ещё проклянёт этот последний поцелуй, в уединении стен аббатства, где некогда выросла, безрезультатно ожидая его возвращения долгие годы…

Воды подземного озера отражают сплетшиеся в объятии фигуры.

Топот ящера и скрип его когтей по камням заставляют мужчину и женщину отскочить друг от друга.

- Илайя! – Раилаг откашливается. - Сопроводи Изабель в Хорнкрест. Там она соберёт верные имперские войска. Они помогут ей отбросить фанатиков королевы-демоницы.

- Да, вождь. Когда ты вернёшься?

«Надеюсь, что никогда,» - усмехается Аграил мысленно и отвечает вслух:

- Скоро. Надеюсь, что скоро.

- Тогда ступай быстрей, - напутствует его Хранительница Закона. - Игг-Шайлу нужна твоя сила.

- Как и Империи Грифона, - добавляет Изабель.

«Как и Мэлу, - думает Аграил. – Как и двум Драконам, которые держат меня своей любимой пешкой… Ну, ладно, не пешкой. Ферзём. И все же… Я выбираю Мэла. С ним никогда не бывает скучно!»

- Уф, - звучным выдохом подводит он итог мысленным рассуждениям и направляется к уже настроенному на выход из подземелий порталу. - Хотел бы я родиться для простых дел: разводить ящериц, собирать грибы…

Вложенного во фразу подтекста женщины, конечно, не понимают. Во всем мире есть одно единственное существо, способное понять, что подразумевает сейчас Раилаг.

- Асхану повезло, что этого не случилось, - в спину ему говорит королева. - Будь осторожен…

- До свиданья, Изабель, - не оборачиваясь, прощается он.

Проходит портал и оказывается в наземном мире, на небольшом пустынном плато, окруженном горами. Почти мгновенно после его появления здесь, шагах в двадцати впереди, голубовато мерцая, формируется призрак друида, которого вождь Игг-Шайла знал когда-то живым.

- Ты говоришь, что служишь высокой цели, - говорит Раилаг, направляясь к призраку, - но, по-моему, у тебя одна цель – гонять меня с места на место.

- Тебе хоть хватает ума всё ещё меня слушать, - отвечает Драконий Рыцарь. -  Так что, ты готов?

- Готов. Но нельзя ли поконкретнее? Ты говоришь, на восток?

- Было бы можно, дал бы тебе карту, - шутит призрак. - Но у меня, видишь ли, есть одна проблема – я мертв.

«Сомневаюсь, что у тебя есть карта! – мысленно хмыкает Аграил. – Хотя Мэла о твоих словах предупрежу. А вот ты бы, братоубийца, лежал бы себе спокойно пеплом в земле, как положено мертвым, и не пытался указывать мне, словно я игральная фигура твоей богини…»

- Хм. Ну, ладно, - отвечает он вслух. - Вряд ли среди орков есть демонопоклонники, так что начну с Вольных Городов.

- Удачи, Раилаг, - говорит в спину уходящёму вождю кланов Игг-Шайла призрак. - Как всегда, она тебе понадобится…

Ветер взметает песок на пустынном плато.


Привычно уже изъяв из воспоминания мысленные комментарии Аграила, Астрал слил его в магический шар.

Работодатели остались недовольны увиденным и долго обсуждали сначала холодность Раилага даже наедине с возлюбленной, а потом свои планы на будущее.

- Думаю, надо выдвигаться к Стоунхельму, - высказался Файдаэн. – Даже если Тёмный Мессия и не там, по крайней мере, спасём город от нашествия нежити.

- Мы потеряли очень много времени, но так и не узнали ничего путного, - подосадовал Зехир. – Теперь уж нет сомнений, что та записка и воспоминание Годрика были вражьим наветом, призванным задержать нас и ослабить, настроив против союзника.

Архимаг с раскаяньем посмотрел на спящего пленника.

- Как мы объясним ему то, что сразу поверили клевете и напали на него без разговора, без предупреждения?

- Он поймёт, - твёрдо сжал губы следопыт. – Не переоценивай чувство чести маласситов. Он поступил бы на нашем месте также.

- Ладно, - кивнул Зехир и повернулся к Астралу: - Сколько тебе времени ещё нужно, чтобы досмотреть всё до конца?

- Около недели, думаю, - отозвался старик. – Это минимум. Даже если события там и несущественные, промежуток времени, который нужно просмотреть, довольно большой…

Герои Войн Шестого Затмения переглянулись и кивнули друг другу.

- Тогда заканчивай, - разрешил Зехир.

- Только поспеши, - добавил Файдаэн, - потому что мы уже сегодня начнём готовить к походу армии.

 

Агенты Ордена Дракона могли следить за ним, и поэтому он направился в Вольные Города. Последовательно побывал в Листмуре, Хаммерфолле, Картале и на Переправе Эридана, посетил два пограничных  племени орков, везде расспрашивая о мальчике трех-четырех лет от роду, проявляющем необычайные способности к Магии Хаоса. Остановился в гостинице в Стормклифе, и, решив, что продемонстрировал достаточно активности, чтобы сбить с толку возможных шпионов, погрузился в сон-грёзу.

- Я всё закончил, Мэл. Если нужно, могу забрать ребёнка. Только никак не могу определиться, что делать дальше. Мне надо будет где-то скрытно осесть, чтобы заняться его воспитанием…

- Нет.

- Нет?.. То есть?

- Ты стал слишком заметной фигурой, Аги. Если ты возьмешь под опёку человеческое дитя, даже самые недогадливые поймут, что здесь что-то не чисто. Нет, моего сына будут воспитывать незаметные люди, которых никто ни в чём не заподозрит. Я даже не скажу тебе, кто это будет, чтобы ты не привлёк к ним внимание случайной встречей…

- Ты считаешь, что я настолько любопытен, Мэл, что не смогу сдержаться? – обижено.

- Ты любопытен, Аги, уж я-то это знаю. Не обижайся! Ты и так выполнил большую часть работы, остальное оставь другим.

- Но что мне тогда делать?

- Ты, помниться, хотел домой?

- И сейчас хочу.

- Ну, так возвращайся. Мы знаем точное время, когда твоё участие снова потребуется в этой интриге, а до того ты можешь отдыхать почти двадцать лет.


Достаточно было просмотреть последний эпизод, чтобы понять: время окончательно вышло – это последняя ночь. Двадцать лет, проведённые вождём кланов Игг-Шайла в Шио перед назначенной встречей с остальными героями Войн Шестого Затмения  – при всём желании Астрал не сможет утаить эти годы от работодателей. И такой долгий период времени ему не просмотреть за одну ночь. Значит, придётся бросать всё, оставлять часть деталей невыясненной и уходить прямо сейчас…

Но как же не хочется!

Время ещё только приближалось к полуночи, и старик взмолился Седьмому Дракону, прося его позволить просмотреть последние воспоминания пленника в ускоренном темпе. Он не особенно-то надеялся, что его молитва будет услышана, но когда остаток клубка нити памяти тёмного эльфа начал разматываться в его сознании с головокружительной скоростью, понял – молитва не только услышана, но и удовлетворена.

Череда будней секретаря-демонолога, ставшего заменой "правой руки" Властелина Шио, промелькнула перед глазами Астрала за считанные минуты, а потом разматывание клубка замедлилось, позволив магу внимательно просмотреть почти современные, недавние эпизоды.

 

Для наземника все пещеры Игг-Шайла похожи одна на другую, особенно если они темны, как эта, не подсвечены ни фиолетовыми кристаллами в сталактитах, ни даже фосфорицирующими подземными грибами. Но двум тёмным эльфам, отлично видящим в темноте, освещение и не нужно.

- В этот бой кланы не пойдут за тобой, Раилаг. Мы шли за законно избранным вождём, воинскими испытаниями и обрядами доказавшим право отдавать нам приказы. Но за предтечей Тёмного Миссии, готовящим Асхан на жатву демонам, не пойдёт никто. Я не допущу этого. Отступись, или я позабочусь, чтобы сородичи узнали правду о тебе, двуликий.

Тишина. Мерно капает вода где-то в отдалении.

- Маласса многое открыла тебе, Илайя. Больше, чем ты знала прежде.

- Я верная жрица моей богини. Всякой тайне есть время быть раскрытой.

Короткая пауза на раздумье.  И ответ:

- Я всё равно не собирался связывать войска силаннитов [11] и магов Серебряных Городов боем. Это не дало бы мне нужного времени… Да и, что бы ты обо мне не думала, я не хочу использовать кланы, как разменную монету в своей войне.

- Маласса бы тебе и не позволила этого.

- Да?.. Что ж, я это подозревал. Значит, этот бой я приму в одиночку.

Пауза. Шорох. Вздох.

- Один ты много не навоюешь, дваждырождённый, но Маласса велела напомнить союзнику, что он может выбрать путь Слёз, а не Крови.

- Что ты имеешь в виду?

- Все любят сплетни. Особенно о выдающихся личностях… И ни один сотворённый не устоит перед искушением узнать тайны Драконов. А чужая жизнь и тайны мироздания не познаются в одночасье. В этом – нужное тебе время.

И снова несколько мгновений раздумий, затем – кивок, и намёк на улыбку трогает бледные губы.

- Благодарю, Илайя.

Раилаг уже собирается уходить, когда Хранительница Закона останавливает его:

- Мы будем по разные стороны баррикад в этой войне, ты ведь понимаешь это, наш бывший вождь?

- Это неизбежно, - кажется, что на Раилага снизошло какое-то нездешнее спокойствие; аметистового цвета глаза мягко мерцают в сумраке. – Каждый служит своему Дракону…

И он уходит. Хранительница Закона ещё некоторое время стоит на месте, слушая, как затихают вдали шаги, а потом негромко высказывает:

- …и все воюют за свою веру, даже если между Драконами мир. Мы не станем скотом для забоя, дваждырождённый, но я молюсь, чтобы мудрость Малассы уберегла нас от всеобщей предвзятости и научила говорить с седьмой расой Асхана как с разумными равными, не мечом и магией, а словами и чувствами. Ведь мы – единственные, кого вы станете слушать. Ведь Маласса осеняет своим крылом и вас…


Тронный зал во дворце Властелина Демонов в Ур-Хекале. Теряющийся в вышине потолок, строгие ряды колонн вдоль стен, арочные проемы окон, за которыми видно багрово-серое небо и далёкие языки пламени на крышах, верандах, балконах многочисленных строений столицы Шио. Сплошная поверхность матово-чёрного пола нарушена рядом металлических желобков, уходящих в стены – в этом зале иногда льется кровь, хотя и не так часто, как случалось это до начала правления Кха-Белеха, который контролирует своих подданных не только методом устрашения. Колоссальных размеров трон в виде кольца сплетённых в агонии тел представителей шести первых народов Асхана кажется слишком большим для нынешнего Короля Шио, ведь сделан он был еще во времена переменного правления шести демонических Владык – впрочем, Кха-Белех чувствует себя на этом троне вполне комфортно – это ни у кого не вызывает сомнений. Стена за троном драпирована огромным огненно-оранжевым стягом с символом заглатывающего свой хвост Дракона Хаоса.

Высшая демонесса склоняется перед троном.

- Вы вызывали меня, Владыка?

- Биара, помнится, ты некоторое время держала в плену герцога Единорога, Годрика, будучи Красной королевой Священной Империи, - говорит Кха-Белех, и голос его гулко раскатывается под сводами зала, - пытала его, читала его память, а потом принесла мне некий кристалл с воспоминанием и осмелилась задавать вопросы…

В глазах суккуба мечется страх, и фигура её склоняется ещё ниже.

- Ещё раз простите, Властелин мой, за совершённую по ошибке дерзость…

- Тот камень всё еще у тебя?

- Да, мой господин.

- Превосходно. Этот камень и ещё кое-что, что я тебе дам позднее, нужно будет доставить в определённое место наземного мира и оставить там. Как ты это сделаешь, меня не волнует, но задача должна быть выполнена к началу Смеющихся Ветров [12]. А теперь принеси мне карту Таллана.

Демонесса, коротко поклонившись, радостно устремляется к колоннам, в один из боковых коридоров дворца, о которых знают не многие. Кажется, у неё наконец-то появился шанс  искупить в глазах Властелина своё последнее поражение!..


Астрал уже даже не удивляется тому, что видит в сознании тёмного эльфа осколки событий, которым тот не был свидетелем. Маг устал удивляться и сам себе сказал, что с его сознанием играют шутки то ли Хозяйка Тайн, то ли Ургаш самолично. И последние просмотренные сцены только подтверждают это предположение.

Путь Слёз, путь Крови – подзабытая за века градация, но старому магу приходилось читать о ней. Путь Слёз – в числе прочего, это и путь добровольной жертвы. Разоблачающая истинную природу Раилага записка вместе с воспоминанием мертвого герцога Единорога были подкинуты на место назначенной встречи демонами. И после этого тёмный эльф пришёл к своим мнимым союзникам сам, один – сдался, можно сказать, добровольно. Совершенная ловушка в духе лучших интриг Малассы. Спящее сознание перерождённого демоном оказалось омутом беспросветной Тьмы, в водоворот которого канули все благие намерения двух последних героев Войн Шестого Затмения – омутом дикого, неукротимого Хаоса, радужное многоцветие воронки которого заворожило, отвлекло, засосало, утащило прочь всех, поглощенных ею, от первоначальной цели – поисков Тёмного Мессии.

Время уходить пришло. Вопросов о том, что содержалось в последних воспоминаниях пленника, следовало избежать любой ценой. Благо еще, что у него была эта последняя ночь, чтобы досмотреть оставшееся! Благо, что работодатели были удовлетворены теми осколками памяти, что он слил им вчерашним вечером – благо, что ушли спать и оставили его в одиночестве!..

Выйдя из шатра, закрыв, но не зашнуровав клапан, старик поспешил к собственной маленькой палатке, стоявшей на краю лагеря. Вещи были собраны загодя – маг уже несколько дней, как был готов к побегу.

Астрал как раз выбирался из палатки наружу, когда от потустороннего гула заложило уши, потом разнесся далёкий грохот, и стало светло, как днём. Маг побежал, не разбирая дороги, прочь, не оглядываясь ни на покинутый лагерь, в котором воцарился хаос, ни на горевшее на северо-востоке зарево.

Зехир, выскочивший из своего шатра одним из первых, в ужасе смотрел на далёкий гейзер огня, разрезавший ночное небо надвое.

- Стоунхельм, - прошептал он потёряно.

К нему подбежал запыхавшийся Файдаэн.

- Это то, что я думаю? – прокричал он, пытаясь голосом перекрыть далёкий гул и общий гвалт.

- Да, - тихо ответил Зехир. – Мы опоздали.

У светловолосого эльфа задрожали губы. Он зажал себе рот ладонью, зажмурил глаза, а затем распахнул их и с яростным рыком развернулся к центральному шатру – единственному оплоту покоя в окружающем безумии.

- Не опоздали, а были отвлечены и обмануты! – взревел он. – Ну уж, по крайней мере, эту тёмную тварь, это лживое порожденье Ургаша, я успею прикончить!

Он не успел сделать ни шага вперёд. Главный шатер вспыхнул изнутри фиолетовым пламенем, прогорая за считанные секунды. Только что метавшиеся бесцельно люди и эльфы застыли во внезапно обрушившейся на лагерь тишине, не отводя взглядов от невысокой фигуры черноволосого эльфа, стоящего на прогорающем остове шатра и с интересом разглядывающего их в ответ. Вот взгляд фиолетовых глаз остановился на Файдаэне, перешел на Зехира, а потом сместился на зарево, полыхающее на северо-востоке – туда, где стоял ещё недавно Вольный Город Стоунхельм, и губы мужчины тронула улыбка, так нехарактерная для этого холодного, жесткого лица – улыбка счастья, экстаза, почти истомной неги. Недавний пленник поднял ладонь правой руки, и на кончиках его пальцев заплясали оранжевые язычки пламени.

- Хорошо развлеклись, мои дорогое соратники? – чуть насмешливо спросил приятный глубокий голос. – О, нет, я, конечно, не буду жаловаться! Выпотрошенная память всё же предпочтительнее многодневных пыток… Признаться, я не уверен, что под ножом палача мне хватило бы сил удерживать ваше внимание так долго… до самого конца. Так что для меня всё, определённо, сложилось к лучшему!

Файдаэн тщетно нащупывал на поясе и за плечом оружие – оно осталось в палатке. Зехир же даже не попытался поднять на врага бывшую неизменно при нём волшебную палочку.

Черноволосый мужчина вдруг быстрым движением поднял руки к своему горлу, расколол крепления фиолетового плаща и позволил ему упасть в грязь за своей спиной, а потом раскинул в стороны руки, и по всему его телу – по торсу, по рукам и ногам – побежали призрачные пламенные змеи, словно произволением Дракона Хаоса преобразуя чёрную с золотом лёгкую броню и тело под ней в нечто, более подходящее демону. Трансформация свершилась за несколько мгновений: на мужчине оказался палево-красный шипастый доспех, и только лицо, еще не скрытое шлемом, и чёрные длинные волосы, развевавшиеся на ветру, отличали его сейчас от того Повелителя Демонов, что около двадцати лет назад опустошил провинции Священной Империи и земли Ироллана вдоль побережья Ирисийского моря.

Танец руки в латной перчатке очертил над землёй окружность, вписал в неё гексаграмму и добавил ещё какие-то незнакомые нити в плетение магии.

Затем мужчина взглянул на бывших соратников, бессильно наблюдавших за ним, и улыбнулся.

- Для вашего же блага надеюсь, что на поле боя мы с вами не встретимся.

Стремительный взмах рукой от горла вверх, вдоль лица, и красный рогатый шлем материализовался, заняв положенное ему место. А затем, прежде чем кто-либо успел что-то сказать или сделать, демон шагнул в открывшийся портал и исчез. Полыхнуло и погасло пламя на контурах магического рисунка.

С момента, когда вспыхнул центральный шатёр, прошло не более трех минут. Никто толком не успел опомниться.

Все молча стояли и ждали конца. Опустошённость затмила ужас.

Минута… Другая… Третья…

Зарево на северо-востоке начало медленно гаснуть, а твердь под ногами была всё также крепка, и с неба, по-прежнему, светили звёзды.

Началом эпохи не гибели, а перемен стал тот час, когда Тёмный Мессия Асхана исполнил предначертанное.

 

Эпилог

«Не здесь. Не сейчас. Во времена, когда планета Асхан впервые на памяти сотворённых загородила собой Луну от лучей солнца. В пламенном сердце земли – в неописуемом месте, где могут находиться лишь боги.

- За нынешнее ликование седьмого народа, сестра, я даже могу простить тебе появление Седьмого Дракона, и мерзкое дело, коим он завершил свою жизнь. Семь… и семь. Хм, не кажется ли тебе, Эш [13], что в этой истории слишком много семёрок? Сотворённые могут догадаться, что случайность – это мой произвол.

- Не догадаются, Ур [14]. Они слишком боятся тебя. И слишком ненавидят.

- И тебе это нравится? – едкая злость, но и сомнение в нечеловеческом голосе.

- Ты знаешь, что нет, - успокаивающая ласка в другом. - Дисбаланс сил. Дисгармония седьмого народа по отношению к остальным шести. Вот, что мне от начала не нравилось.

- И ты сковала седьмой Седьмым.

- Я не навязывала ему своей воли. Он услышал мои сожаления и принял решение сам.

- Услышал много больше, чем ты бы хотела, не так ли? А потому, укрепив твой закон, предался моей свободе без сожалений.

- Он умер. Он принёс себя в жертву!

- Боги не умирают, а ты дала ему крылья. Он переродился свободным от твоей воли в моём желании и скоро станет истинным моим продолжением, поглотив моих аватар.

- И ты рад этому? – горько. – Ты торжествуешь, брат?

- Видя, как рождается в пламени тот, кто станет любимейшим из моих детей? О, да! – шелестящий смех. – Также как ты оплакивала выпестованного Седьмого. Кто-то теряет, кто-то находит, Эш.

- Я предприму шаги, чтобы это исправить, Ур.

- Опять навязывая свою волю детям?

Гнев вырастает искрами звездопада:

- Ты обвиняешь меня в деспотии, когда твой народ разоряет Асхан?!

- О нет, что ты! – вкрадчиво: - Я обвиняю тебя не в тирании, а лишь в неизменном стремлении упорядочивать все пространство вокруг себя… Даже тогда, когда этого не требуется.

- Если бы я не поставила сотворённых в жесткие рамки моральных, культурных и социальных норм, свобода воли, дарованная им тобой, привела бы к их полному уничтожению!

- С этим не буду спорить. Смертным оказался не под силу мой дар, и даже наши дети-Драконы…

- Лишь первые из сотворённых! – сурово и горько, почти гневно. – Самолюбивые, ограниченные, заботящиеся лишь о себе, сфере своей власти и её адептах, вечно враждующие между собой, ищущие не гармонии, а лишь самоутверждения… Слабые, глупые!

- И за их несовершенство ты хочешь наказать единственного, кто почти идеален?

- Я чувствую себя преданной, - голос смягчается. – Но, ты прав, я не должна… Он отдал жизнь за мой Порядок, и я не имею права требовать от него небытия вечной стражи. Он пожелал возродиться в твоём Хаосе, и это было его право. Я не пролонгировала события так, чтобы Седьмой принимал угодные мне решения. Он всегда выбирал сам, руководствуясь своей, так любимой тобой, свободой воли, брат.

- И это хорошо! – подводит первый из собеседников итог теме, некоторое время царит тишина, а потом вырастает негромкий шипящий смех: - Ты всё время что-то пролонгируешь, Эш, но и у меня есть желания, которые я хочу овеществить в мире. Барьер вокруг Шио стоит уже не первый век, а моё любимое дитя безвинно страдает в заключении – это ли не нарушение баланса?

- Любимое дитя! – фырк. – Не мучь меня этим определением, Ур! А твои аватары, они разве не любимые?

- Больше мои, чем твои, в отличие от Драконов, так что – да, я их ценю. Но поглощение их перерождённым неизбежно. И тот, кто пожелает заменить шестерых, объединив их в себе, тот, кто станет истинным моим продолжением, воистину будет моим любимым ребёнком.

- Ладно, прости, я снова ревную. Но «безвинно»? – с иронией. – Это определение никак и никогда нельзя относить к демонам.

- Вина за ними всегда была лишь одна – они были сами собой.

- И несли в Асхан хаос…

- …и нёсли в Асхан тот порядок, в котором были созданы. Настолько же твой порядок, как и порядок Илата или порядок Шалассы, или любого другого из Драконов. Да, от меня в них больше, чем от тебя, но ты же знаешь, что не будь в демонах никакого порядка, они бы не существовали. Без меня сотворённые бездушны, без тебя же – безумны. Пусть старшие расы отрекаются от младшей и называют демонов лишь моими творениями, мы-то с тобой знаем правду. Тебе не нужны бездушные организмы, мне не нужны лишенные разума берсерки, неспособные обдумывать, оценивать и решать. Ты пытаешься забыть об этом?

Мгновения тишины, скольжение неопределённости, и смущенное:

- Прости, Ур, я, кажется, заразилась боязнью перемен от наших детей.

- Запоры Шио должны пасть. Ничто не вечно в Асхане – это тоже часть установленного тобой Порядка.

- Который постигли лишь единицы ищущих знаний, и то не вполне, не целиком, а лишь в одном аспекте. И за знание об этом аспекте они будут неизбежно прокляты и преследуемы, когда рискнут донести правду до масс… А безликие Малассы лишь хранят наши тайны, даже вопрошающим не давая ответов… И снова – прости, брат, но для Тёмного Мессии ещё слишком рано. Если он придёт сейчас, это станет концом Асхана. Нет не только надежды на возможность союза между адептами наших детей, но и понимания его необходимости у самих Драконов. Уж лучше обними весь мир своими огненными кольцами, как в первый день творения, и сожги его в единственном  полёте, чтобы мы могли начать творить новый, чем порождать финальный аккорд мучительно медленной агонии Асхана… Никто не готов к приходу Мессии!

- Поэтому я и говорю не о нём, - успокаивающе. – Я говорю о том, кто станет его предтечей.

- Предтечей? – удивлённо.

- У тебя был пасынок... Постой, или падчерица? [15] Всё время путаюсь! Ну, да ладно… У тебя был Сар-Илам, Седьмой Дракон – сотворённый, отмеченный твоими дарами от рождения; тот, кто услышал тебя и смог говорить с тобой; тот, кого ты сделала богом; тот, кто пожертвовал собой ради лелеемого тобой Порядка…

- Я уже сказала, что это было не обязательно, - сожалеющий вздох. – Были и другие пути достижения той же цели…

- Само достижение этой цели было не обязательно! – гнев вырывается огненным языком, но почти тут же гаснет, переходя во вкрадчивое шелестение чешуи о камень. – Не обязательно было отделять седьмую расу от первых шести. Не обязательно было отнимать у моего любимого сына законный титул Седьмого Дракона и отдавать его человеку. Не обязательно было сажать на цепь эволюцию!

- Энтропию.

- Первое без второго невозможно.

- Это не делает перспективу разрушения построенного менее мрачной!

Долгая напряженная тишина.

- Это бесполезный спор, сестра, - недовольная уступка в шелковистых интонациях. - Закроем его сейчас, иначе снова подерёмся вместо конструктивной беседы… Я уступил твоим желаниям, позволив твоему пасынку запечатать мой народ здесь, в пылающем сердце земли, у моего лежбища… Но это не значит, что я не хочу получить компенсацию.

Всплеск кожистых крыльев. Цокот когтей по камню.

- Компенсацию?.. За что?

- За пасынка, - жестко, прорастая шипами. - За дитя не от моего духа, Эш.

Скрежет металла о камень. Зелёные испарения кислоты.

- Все сотворенные на Асхане – дети твоего духа, Ур, - ласково, напоминающе.

- В большей или меньшей степени, - мгновенно успокаиваясь. - Но то, что я вложил в них искру жизни, не значит, что я должен их всех  любить… Во всяком случае, я не собираюсь любить твоего пасынка в ущерб лучшему из своих сыновей!

- Это смешно! И совершенно парадоксально. И разве так много значат пустые титулы?

- В мире, где Драконы божественны, этот титул был единственным шансом Мал-Белеха быть признанным равным своими старшим братьям и сестрам…

- Ур, остановись! Ты пытаешься свести меня с ума?.. Ты спутал паутину времени в клубок узелков и рваных нитей! Кха-Белеха тогда еще не существовало… Да и теперь он ещё не равен силой стихийному Дракону! Это лежит в будущем по реке времени. Так о чём ты говоришь сейчас?! Как можно узурпировать титул того, кого ещё не существует?!

Долгий то шелестящий, то становящийся раскатистым смех вибрирует в бескрайнем пространстве.

- Ах, я и забыл, что у тебя время линейно, Эш! Надо будет тебя как-нибудь разубедить в этом, поиграв с континуумом! И это не я свожу тебя с ума, а ты сама заблудилась в оценках. Давай не путать наших Седьмых Драконов. У тебя – свой, у меня – свой. Твой противостоит и сковывает, мой воплощает и олицетворяет. Седьмых Драконов два, чтобы там не считали народы Асхана! – смех превращается в откровенный хохот.

- Прекрати, - сумрачно и обижено. – Иначе мы, и вправду, поссоримся. Седьмой всегда был один, как бы его не звали до и после перерождения. Минуту назад ты назвал Сар-Илама узурпатором…

- Я перепутал причину и следствие. А что? Так веселее!

- К чему вся эта замысловатая вязь непоследовательностей? К чему мы говорим о Седьмом Драконе?.. Ты хочешь получить своего пасынка – это я поняла. Подробности?

Немедленное спокойствие, и уточнение в наступившей тиши:

- Я хочу получить пасынка, к которому ты не прикоснёшься ни вздохом, от начала и до конца, также как я не трогал твоего Сар-Илама в течение его человеческой жизни. Достаточно и того, что моему пасынку придётся расти, взрослеть внутри твоего Порядка, чьи законы, догмы, условности навяжут ему служители наших старших детей.

Пауза, глубокий вздох.

- Это… справедливо. Он будет адептом Изначальной Магии, как и мой?

- Он будет Избранником Хаоса и Тьмы… Тьмы и Хаоса. Сначала – Тьмы, а затем дочь приведёт его ко мне. Или мой любимый сын притянет к себе родственное пламя…

- Не спрашиваю про Кха-Белеха, но Маласса… согласна?

- С чего бы ей возражать? Мудрейшая из шести Драконов помнит, что кроме собственного народа, её эгрегор веками подпитывают лишь демоны.

С пониманием и толикой то ли сочувствия, то ли сожаления:

- Непонятая братьями и сестрами, она тянется за поддержкой к отцу…

- Ревнуешь, что не к тебе?.. Я никогда не скрывал, что ценю её больше прочих стихийных. Но ты уводишь разговор в сторону. Я говорил, что хочу пасынка… псевдодракона, если предпочтёшь такое название, ведь, увы, живущие под твоим законом создания Восьмым Драконом никогда не осмелятся его назвать, как бы многочисленны и значимы не стали бы его свершения… А, кстати, «Восьмой Дракон» - звучит просто отлично, словно символизируя уже одной только цифрой… - лукаво: - Кого же? Тебя или меня?

Лента пламени  возникает в воздухе, трепещет, смыкается в кольцо, а затем, без разрыва концов, изгибается символом бесконечности.

Мягкий смех, в котором слышна нежность.

- Да, они так и не поняли… Конечно, брат, конечно, ты имеешь право на пасынка, незатронутого моей волей. Прости, что не думала об этом прежде.

- Главное, что подумал я, - зубастая ухмылка. – Ну, и скажи теперь, кто блюдёт твой Порядок лучше Дракона Хаоса?

- Никто, кроме тебя. Только ты, любимый… - трущаяся друг о друга чешуя порождает в тишине странные звуки, звон, шорохи, эхо. – Значит, Избранник Хаоса и Тьмы, предтеча Тёмного Мессии, что распечатает засовы Шио… Какую цель ты поставишь перед ним, какие задачи дашь?

- Цели, задачи… это больше по твоей части, Эш. Я лишь подарю желание. Задам направление, если хочешь.

- И куда же?

- На гармонию парадокса – на гармонию отвергнутых стихийными Драконами союзов.

- Ты заинтриговал меня.

- Маласса и Эльрат, Аркат и Шаласса, Силанна и Илат. Мы давали их друг другу, но они предпочли соперничать и враждовать. Скажи, в чём мы ошиблись, создавая их?

Минуты раздумья, и тяжелый вздох.

- Ни в чём.  Это ошибка не творения, а воспитания. Мы не научили их, что слияние противоположностей возможно лишь при взаимных уступках. Ты позволяешь мне упорядочивать хаос твоего творения, но и уступаешь мне, когда я запрещаю разрушать выстроенный мной порядок. Эльрат же не желает понимать, что его Свет ярко сияет лишь во Тьме, да и Маласса не спешит признавать, что Тьма царит лишь там, где нет Света. Они – заложники контрастности своих сил, и не только не хотят, но и не видят нужды искать точки соприкосновения, которые в гармонии слияния породили бы новое…

- Да, увы, как сетовали мы уже не единожды! Но я всё же хочу сделать ещё одну попытку… Я не трону твоего плетения бытия, я лишь опалю одну из нитей твоего полотна, моя ткачиха. Как ты дала Сар-Иламу талант к Изначальной Магии, реализовавшийся в стремлении познать твой Порядок, так и я дам своему Избраннику талант к Магии Хаоса… и он поведет его по жизни, меняя его самого, окружающих его существ и даже сам мир.

- Ты пролонгируешь то, что он приведёт его к вратам Шио?

- О, нет. Я только надеюсь на это, но свободу окончательного выбора оставлю за ним самим…

- И все же?

- И всё же – да. Я надеюсь, что мой дар сначала приведёт его под крыло Хозяйки Тайн в поиске ответов, а потом и в объятия моего любимого сына. Именно – в объятия. Пусть это будет эксперимент! Наши старшие дети изначально получили пары, но не оценили возможностей союзов между собой и отвергли их. У младших шести, моих аватар – тех, кого ты порой и вовсе не хочешь признавать своими детьми – пар не было, и быть не могло. Мал-Белех – аномалия, дитя, возникшее в кольцах моих, но не от моего желания, не по твоей воле. Прекрасная случайность, которой горжусь я, если не ты. И я хочу отменить жребий его одиночества, - с хитрой усмешкой: - если он, конечно, захочет мой подарок принять, сможет увидеть его, оценить… Кто может стать более контрастной, парадоксальной парой для Верховного Демона, как не… эльф, адепт Силанны и Эльрата, а, сестра? Смотри!

Блики, мерцания, перетекания цветов на паутине Асхи.

Пораженный вздох:

- Первенец Туидханы – той девочки, чью душу пометила Маласса, надеясь умыкнуть яйцо из кладки сестры!.. О, как ты коварен, брат мой! Но ты спешишь: мать твоего будущего Избранника сама пока лишь дитя, зачатие первенца ещё даже не состоялось, пол ребенка не определим даже нами. Что ты будешь делать, если это окажется мальчик, а не девочка?

- А какая разница? – с совершеннейшим равнодушием. – Мальчик? Ну, что ж, тем будет забавнее! Я вовсе не задумывался о том, кто это будет, сестра. Элемент неожиданности даже желателен…

- Я должна была догадаться!

- Конечно. Чересчур детальное планирование, так свойственное тебе, зачастую губит интригу на корню. Но теперь нам скука не грозит… Я практически уверен, что мой Избранник обеспечит нам не один век развлечений в наблюдениях за его… подвигами.

- Тебе бы всё шуточки шутить, Ур! – укоризненно.

- Если не мне, то кому это делать?.. Я слишком долго не вмешивался, и при твоем попустительстве дети выхолостили Асхан, Эш. Пора подтопить твой ледяной Порядок огоньком чистого Хаоса, сестрёнка! И – да, я смеюсь, потому что, как бы не хмурилась ты сейчас, ты знаешь, что я прав. И ждешь изменений!

Удар хвоста. Ветер от взмаха крыльев. Но потом – согласный рык. И две гибкие тени, сплетшиеся телами под сумраком сводов, то ли в непримиримой борьбе, то ли в неистовстве страсти. Всебесцетная чешуя Дракона Порядка – мириады холодных оттенков звёзд на чёрном полотне космоса: от жемчужного перламутра до зеркальности стали, от тёмного железа до бездонного антрацита – радуга бесцветия, зеркало, в котором всполохами отражаются блистания изменчивой, яркой, перетекающий, словно плавящийся металл, разнообразными красками чешуи партнёра. Дракон Хаоса ярок настолько, что почти ослепляющ – всеми оттенками пламени играет его чешуя, и пусть в окраске доминируют тёмно-красные тона, ореолы тонких чешуек несут на себе всё многообразие природных оттенков.

Две тени рванулись ввысь – сквозь каменный свод и толщу земли (не пробивая их, а пронизывая насквозь, как и положено предначальным нематериальным силам), сквозь магму – к ночному чёрному небу в яркой россыпи звёзд. И танец их под светом луны был льдом и пламенем, светом и тьмою, вихрем и твердью Асхана – самим временем и пространством, но и вечной энтропией случайностей. И статика, и движение были замкнуты в бесконечность.»

Вот такой мне приснился сон этой ночью, и сейчас, в неверных сумерках предрассветного часа дописывая последние строки свой книги, я, Астрал, маг Серебряной Лиги под дланью Зехира, Первого в Круге, понимаю, что послан был мне этот сон Изначальными Драконами, как последняя глава, которой я должен завершить своё повествование. Сейчас, когда Тёмный Мессия исполнил своё предназначение, когда врата Шио распахнуты, и демоны после веков заточения вырвались в Асхан, наш мир от окончательного разрушения могут спасти только союзы, отвергнутые Драконами Стихий на заре времен. Я молюсь Предначальным, чтобы Тьма и Свет, Огонь и Вода, Земля и Воздух осознали разгадку главной тайны Асхана, и чтобы адепты их не пожелали оставаться слепыми, когда прозреют Драконы. Нет врагов у тех, кто сам не создаёт их для себя. В споре рождается понимание, в противостоянии лежит залог взаимного уважения и сотрудничества. Лишь там, где есть хаос, возможно его упорядочивание. Посмотрите в глаза Изначальным Драконам, братья и сестры, взгляните, как они танцуют и сплетаются в небесах… Это вечный бой, но и вечное единение. В любовном противостоянии был сотворён Асхан, и все мы дети не только Порядка, но и Хаоса.


Старик поставил точку, отложил перо и закрыл книгу. Невесомо-ласкающе огладил пальцами тёплый кожаный переплёт.

Разве мог он подумать еще год назад, что рядовое, как казалось на первый взгляд, задание Первого в Круге, изменит всю его жизнь, раскрыв ему тайны страшные и непроизносимые – непроизносимые, потому что о них хоть кричи, никто не поверит?.. Не захочет поверить.

Нет, подобного Астрал не мог и предполагать.  И не поверил бы сам, расскажи ему тайну кто-либо посторонний. А если бы и поверил, то не знал бы, как с этой тайной жить, что с ней делать. Но сейчас он знал – точнее, предсознательно чувствовал первый свой шаг на длинном пути.

Маг поднялся из-за стола, задул свечу и пошел собирать походные сумки…

…Астрал не думал, что до ближайшего входа в земли Игг-Шайла ему удастся добраться живым. Он делал то, что считал должным, попрощавшись с жизнью заранее, и лишь в пути начал понимать, что поспешил с оценкой ситуации. «Свои» - люди, эльфы, гномы, орки – его не трогали, лишь удивлялись, что он рискует путешествовать один в такое опасное время, да звали присоединиться к своим войскам, от чего он неизменно с благодарностями отказывался. А «чужаки», «враги» - демоны… Демоны его не замечали. Иногда – буквально в упор. Астрал даже в какой-то момент заподозрил на себе некое божественное благословение невидимости, неподдающееся средствам определения и развеивания со стороны хаоситов. Однако после встречи с очередным отрядом демонов, бодро промаршировавшим мимо куда-то в заоблачную даль, и подмигивания со стороны одной из суккубов, которое импозантный старик получил, осматривая нестройные, но всё-таки ряды, хаоситов, он остался в недоумении.

И так бы и пребывал в нём до самого конца пути, если бы не встреча с демонским патрулём, состоявшаяся следующей ночью. Мага вытряхнули из спального мешка, повертели, как куклу, порычали на него и чуть походя не открутили ему голову, прежде чем рявк командира заставил рядовых демонов убрать от мага руки… то есть лапы. Видя, что патруль уже двигается прежним курсом, намереваясь удалиться, измученный любопытством Астрал осмелел настолько, что решился окликнуть его лидера:

- Постойте, уважаемый! Можно вопрос?

Огромный рядом с человеком в высоту и в ширину владыка бездны был отчётливо удивлён, как безрассудством этого обращения, – а безрассудство хаоситы ценили, - так и его формой.

- Ну, чего тебе, человек?

- Позвольте узнать, почему вы меня отпускаете? Почему никто из ваших меня не трогает?

- А ты хотел бы, чтоб тронули? – ухмыльнулся пугающей пастью демон.

Двое суккубов за его спиной захихикали.

- Нет, конечно, нет, - стушевался маг. – Просто это так необычно…

- А не обделаешься, если правду узнаешь? – продолжил насмехаться высший демон, а солдаты его отряда зашлись хохотом, хихиканьем и попискиванием от удовольствия.

- Едва ли, - нахмурился маг.

- Ну, сам захотел, не обессудь! – хмыкнул владыка бездны и сообщил: - Ты под защитой Ургаша, это любой из нас знает. Он поставил бы на тебя свою метку, но тогда бы её и твои заметили и прибили бы тебя сами, что Предвечному неугодно. Поэтому нам всем просто сообщили, как тебя зовут, как ты выглядишь и как не перепутать тебя с другими… порядочниками! – последовавший хохот был поистине демоническим.

- И что, у вас такая дисциплина, что ни единый демон не решается нарушить приказ Дракона Хаоса? – усомнился маг.

Смех стих. По лицам и мордам демонов Астрал понял, что на него смотрят, как на блаженного.

- Идиотов нет, - отрезал после долгой паузы командир отряда.

Воодушевлённый недавно полученными знаниями и неожиданной неагрессивной, в целом, общительностью представителей расы, которая считалась прежде способной лишь разрушать, старик позволил себе уточнить, переформулировав вопрос:

- И что, у вас никто никогда не нарушает приказов Ургаша?

На него снова уставилась пара десятков пламенеющих глаз.

- Не приказов, глупец, а пожеланий, - снизошел до ответа огнекрылый демон после паузы. – Ургаш никого не неволит, но он очень… - гигант замялся и закончил тихо: - обидчивый. Если хочешь удачи в бою, порадуй Ургаша – это все знают. А если расстроишь его, и он от тебя отвернётся – сам дурак, и правильно, что даже пепла от тебя не останется!

- В чём же тогда отличие пожелания от приказа? – не понял Астрал.

Взгляд владыки бездны стал уничижительным. Демон даже тряхнул в раздражении рогатой головой.

- А ты всё-таки редкостный болван, человек, похоже… Как «в чём разница»?! В том, что за нарушение приказа всегда наказывают, а немилость Ургаша – это как… игра в кости. Во-первых, всегда есть шанс случайно выжить. Во-вторых, если ты без милости Ургаша сумеешь достаточно долго продержаться, а тем паче развлечь или насмешить его, Ургаш может и забыть про свою обиду.

- И часто забывает?

Демон пожал могучими плечами:

- Кому как повезет. В принципе, он у нас непостоянный, так что шансы всегда хорошие.

- А чего же вы тогда так надрываетесь, стараясь его желание исполнить?

- А с чего ты взял, что надрываемся?

- А разве нет? Разве не хочется меня вот сейчас прикончить?

- Ну, совсем страх потерял, человечишка! – выкрикнул кто-то из заднего ряда демонов.

- Пока не хотелось, - поддержал этот выкрик владыка бездны, - но сейчас, чую, захочется многим. Ты за языком-то следи, идиот! И сам-то подумай, на кой ты нам сдался? У нас тут праздник, пиршество и раздольные гулянья – целый мир непуганых смертничков, так какой нам резон под немилость нашего Дракона подставляться?.. Ну, понял?

Маг кивнул. И не стал уточнять, что такой подход следовало бы назвать рационализмом – упорядоченностью. Он уже, кажется, начал понемногу понимать, как союз Асхи с Ургашем проявлен в демонах.

- Ну, то-то же. И, кроме того, - огнекрылый гигант сделал шаг ближе к старику и понизил голос до шепота, - но это только по секрету: сейчас дурить вдвойне опасно.

- Почему? – с любопытством подался демону навстречу маг.

- Да потому что настоящий Избранник Хаоса опять открыто среди нас ходит! А пасынки Изначальных – они даже опаснее, чем их родные дети. Они ведь, в отличии от родных, избраны со специальной целью… Вспомни, что ваш Сар-Илам успел натворить, а ведь был Избранником Порядка, и цель у него была… порядочная. А у нашего Аграила что?.. Я, вообще, сомневаюсь, что Ургаш задавал ему какую-то цель, и даже если задавал, то она теперь уже наверняка выполнена… Это чудовище не первый век творит – и разрушает, кстати, - что хочет, и никто ему, кроме Властелина Кха-Белеха, не указ! А Властелин за простых демонов вступаться не будет. Мы для него кто? Тьфу! Он нас чаще всего и не замечает, как и наш Дракон. А Аграил – не Ургаш, шансов он давать никому не станет – просто прихлопнет и всё, чтобы его от любимых занятий не отвлекали, ведь, как Избранник, он настроение Ургаша, почти как своё, чувствует! Во всяком случае, так говорят… В любом случае, Аргаил не любит, когда Ургаша расстраивают, расстраивается от этого сам, и вот тогда расстроившему остаётся только мечтать о том, чтобы его убили быстро… Но тут опять пан или пропал – как повезёт! И поверь, человек, это очень серьёзный дополнительный стимул Ургаша сейчас не расстраивать!

Астрал мысленно посмеялся над определением «чудовище» из уст ужасающего демона. Однако маг достаточно хорошо знал Раилага, чтобы представить его в гневе, и поверил, что это страшно. Вероятно даже, кошмарно – если пугает даже высших демонов.

И всё же он не унял любопытства:

- И что, у вас все знают, что Аграил – Избранник Хаоса?

Владыка бездны расхохотался.

- Все, кто не шваль, знают, а тем, кто не знает, и знать не нужно! – демон мгновение помолчал, вглядываясь в глаза человека, потом продолжил: - Когда-то не знал никто, и испытать его силу пытались все, от архидьяволов до мелких бесов. Но годы шли, и те, кто склонен наблюдать и делать выводы, сумели понять, что происходит. Я ведь уже сказал тебе, человек, что умение понимать, а, ещё лучше, предугадывать волю Ургаша – это залог не только успеха, но и выживания в Шио. Узнать отмеченного благоволением Дракона Хаоса не так-то сложно, если не обделён внимательностью… Ну?! – вдруг взревел огнекрылый гигант. – Достаточно выпытал наших тайн? Тогда иди своей дорогой и не испытывай моего терпения!

В ответ на рёв Астрал непроизвольно отшатнулся, испугавшись, что переборщил со своим любопытством, и облегчённо вздохнул, лишь поняв, что нападать демоны по-прежнему не намерены, что они продолжают свой ранее прерванный путь, лишь попугав человека для острастки.

Старик поколебался, обдумывая, не продолжить ли и ему путь в ночной темноте, однако счел это всё же более неблагоразумным, чем продолжение привала, и лёг спать.

…Две недели спустя, встреченный передовыми разъездами тёмных эльфов, Астрал был препровожден к Хранительнице Закона клана Заклеймённых Тенью.

- Принёс? – буквально с порога спросила его Илайя.

Он не позволил себе удивиться вопросу, достал из дорожной сумки фолиант и протянул его сумеречной ведьме. Она приняла тяжелую книгу на предплечья, прижала к груди, огладила ладонями кожаную обложку и, велев следовать за собой, повела мага куда-то вглубь полутёмных, подсвеченных лишь фиолетовым сиянием кристаллов, пещер. Когда после очередного поворота они оказались в огромной пещере, чей свод терялся в невообразимой вышине, яркий аметистовый свет буквально ослепил старика, а сердце в груди зашлось от восторга. Мать Тьмы – гигантская статуя, артефакт и реликвия, одно из чудес Асхана – возвышалась над городом: величественная, холодная, завораживающе прекрасная. И в этом момент у мага исчез один из вопросов, которые он хотел жрице Малассы задать.

- Раилаг никогда не предавал Малассы, - произнёс Астрал шёпотом, завороженный волшебным, незабываемым зрелищем.

Илайя обернулась, расслышав эти слова, проследила за его взглядом, потом несколько мгновений изучала человека. Коротко кивнула.

- Так редко бывает, но наш бывший вождь от рождения принадлежал двум Драконам. И его обязанности на службе им никогда не конфликтовали друг с другом…

- Потому что мы всегда забываем, - вдохновлённый прозрением подхватил маг, - что адепты бывают лишь у Драконов Стихий! Он всегда был адептом лишь Малассы, также как жрецы Эльрата служат лишь Дракону Света, даже если отмечены благоволением Асхи. Изначальные Драконы – это не основа религии, службы или веры, а лишь… порядок или отсутствие оного. Два предначальных эгрегора, которые включают в себя эгрегоры всех стихийных богов, ставшие религиями…

- Не два, - тихо поправляет Илайя, - а один – целостный, но находящейся в вечной борьбе жизни и смерти, в вечной гармонии творения и разрушения, постоянно упорядочиваемый волей Асхи и вечно изменяемый желаниями Ургаша.

Первый восторг инсайта поутих, и Астрал задался новым вопросом.

- Но почему тогда ваша богиня всегда была против союза с демонами?

- Охрана своего доминиона. И баланс между волей матери и желаниями отца, - беловолосая эльфийка отвела взгляд. – Маласса любит отца, но поддерживает его отнюдь не во всех начинаниях…

- И это – к счастью! – облегчённо вздохнул старик.

- Верно. Пройдем к храму, - поторопила Хранительница Закона, кивком указав на широкие каменные ступени.

Вверх по ступеням, меж строгих колонн, декорированных каменными драконьими крыльями, через распахнутые литые врата, вдоль тёмных стен, почти ничем не украшенных, под сводами, мерцавшими всеми оттенками фиолетового света, Илайя и Астрал дошли до алтаря.

За переливающимся ярко-чёрным алтарём, под лапами гигантской статуи драконицы, распростершей то ли в прыжке, то ли в приземлении, то ли на взлёте крылья, обнаружилась выемка размером точно под книгу. Хранительница Закона уложила фолиант в предназначенную для него нишу и повернулась к магу.

- Книга останется здесь. Для тех, кто уже знает ответы, но не осмеливается осознать их, не осмеливается в них поверить. Для всех остальных она будет бесполезна, как бы настойчиво вопросы они не задавали. Маласса недаром веками хранила тайну родителей. Ответы на большинство загадок мироздания бесполезны для тех, кто не выстрадал, не нашел их сам. Узнавший ответ случайно никогда в него не поверит.

- Получается, всё бесполезно? -  в лёгком расстройстве, почти сожалении пробормотал старик. – Я стал чтецом и переписчиком тайн, которые были открыты, лишь чтобы стать отвлекающим манёвром для тех, кто мог помешать Тёмному Мессии достичь предначертанной цели? Ничего больше? Мои записи будут здесь лежать и пылиться, и даже тёмные эльфы не будут читать их, потому что большинство живёт, не задаваясь вопросами о загадках мироздания…

- Будь доволен, что тебе позволили прочесть память Избранника Тьмы, - неожиданно сухо и холодно осадила мага Хранительница Закона. – Будь доволен, что тебе позволили сохранить воспоминания об увиденном. Маласса ревностно хранит свои тайны, а память о своём Избраннике она уже однажды скрывала в тенях… Будь доволен, что тебе позволили написать эту книгу и доставить её в безопасность храмовых стен.

- Я доволен, - поклонился Астрал. - Прости, госпожа, если неосторожными словами твою богиню или тебя обидел… я лишь не смог не пожалеть, что тайна, которая сейчас так нужна всему Асхану, останется тайной.

- Эта тайна получила свое материальное воплощение, и это значит, что она уже почти не секрет. Не спеши, маг, получить всё сразу.

- Тогда… могу я спросить, по крайней мере, - старик неожиданно засмущался и замолчал.

Илайя взметнула тонкую бровь.

- Спросить можно всегда, но не всегда получаешь ответ.  Что же?

- Единый эгрегор Изначальных Драконов, сказала ты, - взял себя в руки маг. – То есть Асха и Ургаш не враги и никогда ими не были, не так ли? В сотворении мира, Драконов Стихий, народов Асхана, и даже демонов, они участвовали оба, вместе?

- Думаю, ответы ты уже знаешь сам. Просто ждешь, что я их подтвержу, проговорив другими словами, - Илайя вздохнула. – Ладно. Без искры Хаоса, вложенной Ургашем, все творения Асхи были бы мертворождёнными – безвольными марионетками, механизмами, големами, продолжением её воли. Без ограничений Порядка, без построения взаимосвязанной системы, без диктата формообразующей воли Асхи творения Ургаша уничтожили бы сами себя, потому что не знали бы никаких оценочных категорий, например, разницы между жизнью и смертью, болью и наслаждением, свободой и рабством, желанием и принуждением. Только вдвоём Изначальные Драконы способны сотворить такую жизнь, какую мы знаем. Дуализм единого и единство противоположностей. Когда жрецы наземников говорят, что у Асхи родилось шесть детей, никто почему-то не задаётся вопросом: «А от кого они родились?»…

- Над чем же тогда плакала Асха, когда появились Слёзы?

- А ты не догадываешься?.. – по губам жрицы Малассы скользнула улыбка, но, дождавшись от собеседника отрицательного качания головой, она ответила: – Тогда я подскажу. Сотворённым хочется считать, что боги о них плачут, что плачут боги только о них, но… Из Слезы Асхи демоны способны построить артефакт, привлекающий к их избранному городу постоянное внимание Дракона Хаоса…

- То есть… Асха плакала… по Ургашу, - неуверенно выговорил маг.

- Да, - подтвердила Илайя. – По ссоре с братом и нанесенным ему ранам, по разлуке с ним…

- Лунные Затмения! – взвыл вдруг старик, вспомнив свой последний мистический сон, и хлопнул себя по лбу. – Ах, я дурак!

- Именно так. После Войны Создания лишь во время Лунных Затмений два яйца, в которых восстанавливают силы Изначальные Драконы, Луна и ядро Асхана, становятся одним, и Асха с Ургашем могут встретиться.

- Значит, брешь в магическом барьере вокруг Шио была не ошибкой магов Сар-Илама?

Хранительница Закона покачала головой.

- Она была желанием Ургаша и волей Асхи.

Астрал длинно выдохнул и поднял взгляд на чернокрылую статую Хозяйки Тайн.

- Чем больше я узнаю, тем сильнее осознаю, как мало знаю, - прошептал он потеряно. – Все догмы обратились в пыль… Во что мне верить?..

- Ищи своего Дракона сам, в этом никто не сможет оказать тебе помощи, - Илайя чуть помолчала, прежде чем задать подводящий итог встрече вопрос: - Куда ты намерен идти?

Маг ответил не сразу, потерянный в своих мыслях, потом всё же встряхнулся.

- В Эриш. Если кто-то и близок к пониманию тайн Асхана, то это некроманты. Потому что знают тёмный аспект Асхи.

Илайя чуть поджала губы и отрицательно, почти осуждающе покачала головой.

- Они постигли лишь одну грань из тысячи невиданных, неразгаданных… пусть и новую грань – ту, что до них не изучал никто. Но они постигли ее, удовлетворились и погрязли в праздности. Их отделял лишь шаг от подлинного понимания, но они веками этот шаг не делали и не захотят сделать его теперь. Что открывшим разрушительный аспект Асхи мешает видеть созидательный аспект Ургаша, скажи мне, маг?

Астрал покачал головой в отрицании. Он не знал. И начал сомневаться в избранной дороге. Впрочем, никаких альтернатив у него всё равно не было: он не мог открыть обретенное им знание тем, кто не задавал правильные вопросы, кто не подступил вплотную к ответу – то есть он не мог открыть его практически никому… и даже понимал частично, почему так. Он лишь  на мгновение представил, как приходит со своим знанием к королю светлых эльфов или правительнице Священной Империи Единорога – представил и тут же вспомнил, почему скрылся от собственного государя Зехира, так и не заикнувшись ему о главных тайнах вождя кланов Игг-Шайла. Он боялся, что в лучшем случае его назовут сумасшедшим, а в худшем объявят демонопоклонником и предателем. Если детально всё взвесить, то и в Эрише его могла ждать та же участь, но всё же то, что некроманты почитали разрушительный аспект Асхи, давало ему пусть и крохотную, но надежду быть услышанным – пусть и не сразу, но хоть когда-нибудь.  Вырвавшиеся на свободу легионы Шио не разрушат Асхан в одночасье – это уже стало понятно, так что время есть. Решено: впереди его ждёт Эриш и проверка формулы «Асха всё обращает во благо».

Глубоко поклонившись Хранительнице Закона клана Заклеймённых Тенью, седовласый старик направился к выходу из храма. Покидая пределы власти Малассы, он задавался вопросом о том, сохранится ли на нём благоволение Ургаша теперь, когда труд доставлен по назначению, или же ему суждено стать добычей первого же встреченного отряда демонов. Гадать об ответе на этот вопрос можно было до бесконечности, но получить его предстояло на практике.

«Как выпадут кости,» - сказал сам себе Астрал, и это его почему-то успокоило.

январь-февраль 2016

 


Примечания

[1] Маласситы – последователи Дракона Тьмы Малассы, тёмные эльфы. (См. подробнее в примечании 11).

[2] Астрал – условно говоря, оригинальный мужской персонаж, маг Серебряной Лиги, специалист гипноза и остальных ментальных практик. Впрочем, оригинальность его заключается только в том, что перенесён он из Heroes of Might & Magic III мной, а не "Юбисофтом".

[3] Монлин – дословно: песнь земли; эльфийский язык.

[4] Мэл – транскрипция, подразумевается: Мал – тьма (монлин).

[5] Аг (-а, -и) – дикий, неукротимый (монлин).

[6] Лоталь – составное название от Лот: лист и Аль (-a): вечный, бесконечный, вечно молодой (монлин). Сложила сама. Можете назвать лучше, исправьте – за название не держусь. Зачем оно мне понадобилось, не знаю. С мной иногда такое бывает. :)

[7] Шальда (shalda) – пятый день недели в эльфийской традиции Асхана, назван в честь Дракона Воды Шалассы.

[8] Итак, компании Heroes of Might & Magic 7 не оправдали ожиданий фанатов серии – мы так и не увидели, как неуверенный в себе, несерьёзный Раилаг превращается в великолепного в своей целеустремлённости и самоуверенности Аграила. Могут, конечно, ещё аддон сделать... Тогда моя версия станет AU. Ну, и ладно! Не могу же я бесконечно ждать у моря погоды?.. Хотя тема превращения Раилага в Аграила настолько психологически сложна, что я даже не уверена, что нынешним сценаристам игры стоит за неё браться. Боюсь, могут не справиться. Лучше уж пусть это событие останется загадкой, чем мы получим какую-нибудь недостоверную трактовку, с которой придётся считаться, поскольку уж она станет каноном. У меня самой, на самом деле, было несколько фантазий по поводу этого сюжета, и это стало одной из причин, почему я описала его так расплывчато. В данной трактовке я поставила во главу угла тягу к использованию Магии Хаоса, но в ранних фантазиях, когда была ещё только пятая игра, и мы не знали, что в юности Раилаг был неуверенным в себе, несерьёзным и опасающимся ответственности эльфом, мне его приход к Кха-Белеху виделся, признаться, совсем иначе... Одним из вариантов был, конечно, приход за властью и силой. Однако реалии шестой игры заставили по новому выстраивать у себя в голове образ любимого героя, вдумываться в его мотивы, искать иные психологические обоснования некоторым его поступкам. Раилаг шестых HM&M настолько сильно отличается от Аграила/Раилага пятых, что это отличие я теперь могу обосновать для себя самой только полным духовным перерождением. Впрочем, перерождение вполне органично вписывается, по-моему, в дальнейшие события и в мою трактовку их, скорее подкрепляя её, чем ей противореча.

[9] Я обнаружила некоторую сбивающую с толку путаницу с названиями городов демонов в разных частях серии HM&M, и, кроме того, мне немного надоело, что почти все диалоги ведутся в сёдлах, так что я позволила себе маленькую вольность в новеллизации  данного эпизода: перевела его из режима сражений армия на армию в режим не опосредованных пеших боёв, а однообразные пейзажи Шио под стенами различных крепостей заменила антуражем дворцов и улиц – по крайней мере, в своём сознании, так как подробно окружение я всё-таки не описываю.

[10] Таллан – основной континент Асхана.

[11] Силанниты, силанны – последователи Дракона Земли Силанны, светлые эльфы. Поскольку в HM&M7 появился ещё один подвид эльфов – морские, поклоняющиеся Дракону Воды Шалассе, у сценаристов, как я понимаю, возникла настоятельная потребность придумать сокращённые названия для эльфийских подрас. Судя по первому слогу этих названий, они  происходят от имён богов-драконов, которым представители подрас поклоняются, но вот написание этих слов вызывает у меня сильные сомнения. Не знаю, сценаристам или переводчикам принадлежит авторство слов «сильваны» и «шалданы»… Компетентность переводчиков, которые не удосужились свериться не только с Wiki по Асхану, но и с пятыми "Героями", являющимися публичным первоисточником имён и названий Асхана, вызывает у меня сильные сомнения. Если же упомянутые слова были введены сценаристами, я могу только посожалеть о неоправданной спекуляции, так как Дракон Земли Силанна и римское божество природы Сильван – это никак не одно и то же. К слову «шалдан» у меня нет четких претензий, хотя оно и вызывает у меня некие, ещё не полностью оформившиеся, сомнения, ассоциируясь с цыганами и монголами. Но, возможно, это и не плохо, тем более что «дан» на монлине – это ребёнок, так что слово можно интерпретировать, как «дитя воды», «дитя Шалассы». Слово же «сильван» однозначно кажется мне или спекуляцией, или ошибкой, так как смысл его не понятен: дословный перевод с монлина даёт нам мало внятные словосочетания «бледный лес», «золотой лес». Поскольку ни подтвердить, ни опровергнуть свои сомнения я пока никак не могу, название «сильваны» я заменяю «силаннами» или «силаннитами», то есть словами, образованными от имени Дракона Земли по тому же принципу, что достаточно расхожее слово «хаосит»; и добавляю название «маласситы» для тёмных эльфов. Эти слова, в любом случае, пригодны к использованию в мире Асхана – даже если позднее мы увидим достойное обоснование появлению в фэнтезийном мире со своим устоявшемся пантеоном богов названия «сильваны», однозначно отсылающего нас к языческим традициям Древнего Рима нашей родной Земли.

[12] Смеющиеся Ветра – седьмой месяц Асхана, посвященный Илату, Дракону Воздуха.

[13] Эш – транскрипция, подразумевается: Аш, Асх (-a) - гармония, порядок (монлин).

[14] Ур (-а) – хаос (монлин).

[15] Упорно циркулирующие в фан-среде слухи о том, что Сар-Илам был женщиной, HM&M7 не подтвердили и не опровергли, как некоторые надеялись. Я подозреваю, что слухи эти пошли с перевода Dark Messiah of Might and Magic "Букой", так как в пророчестве Сар-Шиззара там есть характеристика "той, что имя земле и народу дала – многоликой, седьмой, непорочной", но этот перевод явно путает Дракона Порядка и Седьмого Дракона, так что лично я не знаю, стоит ли ему доверять, несмотря на его несомненную благозвучность. Так или иначе, в данной работе я постаралась максимально обыграть возможность того, что Сар-Илам был женщиной, а в мужском роде говорят о нём чаще всего, просто потому что слово "дракон" – мужского рода. Нет, я ни в коей мере не утверждаю, что Сар-Илам был женщиной, я лишь оставляю в своём тексте намёки на то, что он мог ею быть. :) На самом деле, мне совершенно всё равно, какого пола был Седьмой Дракон в течение своей человеческой жизни. :)))

© "Купол Преисподней" 2015 - 2024. Все права защищены.
Яндекс.Метрика Рейтинг@Mail.ru